Соматические проявления. Соматические заболевания — что делать. Соматические заболевания у детей

Томас Ханна (1928-1990) написал несколько книг и создал журнал, что стало основными факторами для создания среды взаимопонимания и общения между многими школами интегральной телесности (embodiment). Будучи одновременно и философом, и специалистом по методу Фельденкрайза, он в итоге создал свою собственную методику на основе этих знаний. У него была необычная точка зрения, с позиции которой он видел не только практическую целительскую значимость этих работ, но также их глубокое влияние на понимание реальности. Это первая часть из длинной серии очерков об интегральной телесности, которая является поворотным моментом в выражении единства, казалось бы, разных школ.
– Дон Хенлон Джонсон, введение к статье в сборнике Bone, Breath & Gesture: Practices of Embodiment (1995)

1. Различие между понятиями «сома» и «тело»

Соматика – область знаний, которая занимается изучением сомы, а именно – тела с позиции его восприятия изнутри (от первого лица). Когда человека наблюдают со стороны, т. е. с позиции третьего лица, то воспринимается феномен человеческого тела. Но когда тот же человек наблюдает себя с позиции от первого лица, через собственную систему проприоцептивных чувств, то несомненно воспринимается иной феномен: человеческая сома.

Два различных подхода к наблюдению за человеком присущи самой природе человеческого восприятия, которое в равной степени способно как к внешнему сознаванию, так и к внутреннему самосознаванию. Сома, будучи воспринимаемой изнутри, категорически отличается от тела не потому, что изменился сам предмет наблюдения, а потому, что отличается способ наблюдения за ним. Это непосредственная проприоцепция – сенсорная модальность, которая становится источником уникальной информации.

Крайне важно признать, что один и тот же индивидуум совершенно отличается, когда воспринимается с позиции от первого лица, нежели когда воспринимается с позиции от третьего лица. Получаемая сенсорная информация совершенно другая, как и вытекающие из нее результаты наблюдений.

Категорическое различие между этими двумя точками зрения определяет базовые правила для изучения человека как биологического вида. Неспособность признать принципиальные различия между наблюдением изнутри и со стороны ведет к фундаментальным заблуждениям в области физиологии, психологии и медицины.

Физиология, например, становится в позицию стороннего наблюдателя за человеком и видит тело. Это тело является объективной сущностью, которую можно наблюдать, анализировать, измерять, как и любой другой объект. К этому телу применяются универсальные законы физики и химии, поскольку это тело как объект наблюдения явно демонстрирует соответствие универсальным принципам физики и химии.

Однако с позиции от первого лица наблюдаются совсем другие данные. Проприоцептивные центры сообщаются друг с другом, постоянно передавая в обратном направлении широкий спектр соматической информации, которая немедленно регистрируется самим «внутренним наблюдателем» в едином и непрерывном процессе. Соматические данные не нужно вначале преобразовывать и интерпретировать при помощи набора универсальных законов, чтобы они стали фактическими. Наблюдение сомы от первого лица сразу же является фактическим. В то же время, восприятие с позиции стороннего наблюдателя может стать фактическим только путем преобразования посредством ряда принципов.

Необходимо понять, что это различие в данных не является различием в действительной точности или во внутренней ценности. Различие состоит в том, что два отдельных способа познания не могут подменять друг друга. Ни один из способов не является менее фактическим или менее значимым по отношению к другому: они равноправны.

Психология, например, принимает позицию наблюдения за человеком со стороны и видит «поведение тела». Это телесное поведение является набором объективных данных, которые доступны для наблюдения, анализа и измерения, как и любые другие поведенческие данные. Универсальные законы причины и следствия, стимула и реакции, а также адаптации применяются в отношении поведения тела, потому что в качестве объекта наблюдения оно в полной мере демонстрирует эти поведенческие принципы.

Но если вести наблюдение с позиции от первого лица, то будут восприниматься совсем другие данные. Проприоцептивные центры сообщаются друг с другом и немедленно передают в обратном направлении фактическую информацию о процессе в постоянно действующей, цельной соме с импульсом из ее (сомы) прошлого вместе с намерениями и ожиданиями ее будущего. Эти данные уже приведены к единообразию; они не нуждаются в анализе, интерпретации и в последующем приведении к единому фактическому утверждению.

Медицина, к примеру, занимает позицию стороннего наблюдателя за человеком и видит пациента (т. е. клиническое тело) с разнообразными симптомами, которые после наблюдения, анализа и интерпретации в соответствии с универсальными клиническими принципами могут быть диагностированы, подвергнуты лечению и по которым может быть составлен прогноз.

Но с позиции внутреннего наблюдателя регистрируются совсем иные данные. Проприоцептивные центры сообщаются и немедленно передают в обратном направлении фактическую информацию о непрерывном и унифицированном прошлом сомы и её ожиданиях касательно будущего. Соматическая оценка того, каким образом это прошлое связано с плохим состоянием здоровья, и как будущее может восстановить (или не восстановить) здоровье, важна для полной клинической картины. Пренебрежение точкой зрения от первого лица является пренебрежением соматическим фактором, который играет немаловажную роль в медицине (эффект плацебо и эффект ноцебо).

Таким образом, человеческое существо в корне отличается от минерала или химического раствора тем, что может являться объектом для наблюдения с двух не сводимых друг к другу позиций. Посредством взгляда от третьего лица можно наблюдать лишь человеческое тело. Посредством взгляда от первого лица можно наблюдать лишь свою собственную человеческую сому. Тело и сома равноправны по своей реалистичности и ценности, но как наблюдаемые явления они существенно отличаются в своих проявлениях.

Тогда соматику можно определить как сферу исследования, которая изучает соматические явления, т. е. человеческое существо, как оно ощущает себя изнутри.

Отступление: каким образом это разделение влияет на науку

Наука базируется на методической дисциплине и в равной степени опирается как на экспериментальные данные, так и на теорию. Если существенно важные данные игнорируются сознательно или по недосмотру, то это ставит под сомнение достоверность полученных результатов или предположений.

Два разных способа изучения одного и того же субъекта позволяют получить разные данные, но это не влияет на точность физических наук, которые изучают неживые объекты, не обладающие проприоцептивным сознаванием, которым, в свою очередь, обладает сам ученый. Но этот факт непосредственно влияет на ученых, имеющих дело с объектами, способными к сознательному наблюдению за собой в той же мере, что и ученые, занятые исследованием этих объектов.

Науки, занимающиеся изучением живых объектов вообще, и такие науки, как физиология, психология и медицина в частности, страдают от недостатка надежных оснований касательно того, что они оценивают как установленный факт, и от недостатка обоснованной теории в той мере, в которой они игнорируют, намеренно или непреднамеренно, данные, полученные «от первого лица». Стремление избегать «феноменологических» или «субъективных» показаний не является научным. Отбрасывать эти данные как ненаучные или не относящиеся к сути дела – безответственно.

2. Сома обладает как саморегуляцией так и самовосприятием

Когда вы как ученый смотрите на объект, который, в отличие от камня, тоже смотрит на вас, то нелегко делать вид, что этот объект является просто более сложно организованным камнем. Если продолжать на этом настаивать, то невозможно будет делать никакие обоснованные научные заключения и такие заключения не найдут никакого реального применения, разве что только по отношению к более сложно организованному камню.

Таким образом, первый шаг к пониманию соматики состоит в признании (и постоянном напоминании себе) того, что сомы - это не тела и что объективные научные истины, относящиеся к телу, тем самым не применимы к соме. Смешивая эти понятия, мы совершаем то, что в логике называется категориальной ошибкой.

Второй шаг в область соматики также весьма важен: это признание того факта, что самосознавание - это лишь первое из ряда отличительных свойств человеческой сомы. Человек - это не просто сознающая себя сома, пассивно наблюдающая за собой (а также за своим ученым наблюдателем). При этом она также воздействует на саму себя, т. е. она всегда вовлечена в процесс саморегуляции.

Когда мы играем роль ученого и наблюдаем за камнем, для камня ничего не меняется (кроме, как напоминает нам Гейзенберг, незначительных изменений, вызванных теплом нашего тела, нашей тенью и т. д.). Но сома, подвергающаяся наблюдению, не только сознает себя посредством самосозерцания, но и одновременно находится в процессе изменения на глазах у наблюдателя.

Фундаментальное открытие психофизиологии состоит в том, что люди воспринимают сенсорное ощущение только от того предмета или явления, на который у них уже выработана моторная реакция. Если мы не можем на что-либо отреагировать, то сенсорное ощущение не регистрируется отчетливо; оно находится за рамками восприятия. Это происходит потому, что процесс сенсорного восприятия никогда не происходит обособленно, а только в тандеме с двигательным центром (центральной нервной системы).

Неразрывное функциональное и соматическое единство сенсомоторной системы подтверждается очевидным структурным и телесным единством, заключенном в позвоночном канале человека. Канал включает нисходящие моторные и восходящие сенсорные нервы, которые выходят, соответственно, у передней и задней частей позвонков. Эта схема продолжается в спинном мозге и распространяется по всей его длине до самого головного мозга, где как раз перед центральной бороздой коры мозга проходят моторные тракты и где сразу позади них расположены сенсорные тракты. Эта схема лежит в основе нашего существа.

Сенсомоторная система функционирует как «замкнутая система обратной связи» внутри сомы. Мы не можем ощущать без действия, и мы не можем действовать без ощущения. Это неразрывное единство существенно важно для соматических процессов саморегуляции; в любой момент времени оно позволяет нам знать, что мы делаем. И также – рассмотрим это чуть позже – она лежит в основе нашего уникального способа обучения и забывания.

Четкое сенсорное восприятие внешней объективной ситуации невозможно без выработанного отчетливого моторного отклика. Такая же ситуация складывается и с соматическим восприятием: ощущать, что происходит внутри сомы, означает воздействовать на нее, т. е. регулировать ее.

Когда, например, мы фокусируем сознавание внутри себя на какой-то части тела – к примеру, на правом колене, – сенсорное восприятие колена действительно становится более отчетливым. Но это отчетливое выделение части тела происходит только за счет избирательного расслабления относящихся к коре головного мозга двигательных нейронов всех мышц, присоединенных к правому колену, в то время как все другие двигательные зоны тела блокируются путем сокращения. Это сфокусированное сенсорное сознавание происходит посредством направленного торможения моторной активности как негативного «фона», на котором вырисовывается «картина». Таким образом, сенсорное восприятие является не пассивно-рецептивным, а активно-продуктивным, в нем задействован весь соматический процесс.

Это взаимопроникающее, замкнутое взаимодействие между сенсорным восприятием и движением лежит в основе соматического процесса – процесса, который обеспечивает свою целостность и непрерывность за счет постоянной саморегуляции. Тело, воспринимаемое извне, третьим лицом, – это живой продукт данного непрерывного соматического процесса. Если этот процесс прекращается, то человеческое тело – в противоположность камню – прекращает свое существование: оно умирает и распадается.

Именно внутренний процесс саморегуляции сомы гарантирует существование внешней телесной структуры. Следовательно, универсально справедливая максима в соматике такова: функция сохраняет структуру.

Второй шаг к пониманию отличительных особенностей человеческой сомы, следовательно, состоит в том, что она сама себя ощущает, сама движется и что эти взаимосвязанные функции лежат в основе соматической самоорганизации и адаптации.

Соме присущ дуализм свойств: она может ощущать собственные индивидуальные функции посредством восприятия изнутри, с позиции первого лица, и может ощущать внешние структуры и объективные ситуации посредством восприятия со стороны, с позиции третьего лица. У нее есть выраженная способность к двум различным видам восприятия.

Когда человеческая сома смотрит на себя в зеркало, она видит тело – третье лицо, объективную структуру. Но чем является это же тело, воспринимаемое изнутри, с соматической точки зрения? Это комплексный опыт самовосприятия и самостоятельного движения. В режиме восприятия с позиции первого лица «тело» сомы - это тело функций.

Декарт выразился недостаточно ясно. Мыслить – значит не просто пассивно «существовать»; мыслить – значит двигаться. «Я сознаю себя, следовательно, я действую» – вот более точное описание восприятия с позиции первого лица. Выражение сogito, ergo moveo (лат. - «я мыслю, следовательно, я двигаюсь») более точно выражает процесс получения информации от первого лица, которое всегда воспринимает «ум» и «тело» как неделимое функциональное целое.

Помимо прочего следует отметить, что, завершая свою знаменитую фразу «следовательно, я существую», Декарт некорректно описывает себя как пассивного наблюдателя, в то время как он является, как и все люди, активным наблюдателем, ощущающим себя и самостоятельно движущимся. Недостаточно пассивно сказать: «Я являюсь собой». Ввиду того, что для всех живых существ «бытие» – это самоорганизующаяся, саморегулирующаяся деятельность, было бы правильнее сказать: «Я являюсь собой в непрерывном процессе».

Отступление: человеческие сомы и другие сомы

Фраза «всех живых существ» из предыдущего абзаца подразумевает, что речь идет не только о человеческих существах. Это заслуживает пояснения.

Все члены царства животных являются сомами, потому что все животные - это самоорганизующиеся существа с сенсомоторными функциями. Многое из того, что было сказано в этой статье о человеческих сомах, применимо к другим живым существам, при этом по мере нисхождения по эволюционной шкале увеличивается число ограничений.

Мы не должны игнорировать тот факт, что растения являются сомами. Стоит только понаблюдать за тем, как каждый день открываются и закрываются навстречу солнцу лепестки или как растение пытается выжить в изоляции, чтобы распознать сенсомоторные функции в действии.

Насколько всем известно, ни у одного другого живого создания, за исключением человека, нет способности фокусировать сознавание произвольно, иными словами, без обязательного воздействия внешних стимулов. Эта возможность плюс поразительная способность к обучению уникальной человеческой коры головного мозга являются основой для необычайных сенсомоторных возможностей человека. Одной из них является способность человека распознавать и активно воспроизводить символы посредством устной речи и рукописного письма.

3. Сознание (consciousness) и сознавание (awareness)

Все сказанное о «сознании» и фокусе «сознавания» указывает на то, что они являются основными соматическими функциями. Сознание является основой человеческой сомы: оно определяет диапазон произвольных сенсомоторных функций, приобретаемых в процессе обучения. Люди учатся этим функциям с рождения и далее на протяжении жизни, моторные навыки при этом расширяют диапазон сенсорного восприятия, а более богатый спектр ощущений служит потенциалом для развития новых моторных навыков.

Сознание является «произвольным» благодаря диапазону навыков, которые вырабатываются в процессе обучения и, следовательно, являются доступными для использования в качестве знакомых паттернов. Освоить навык - значит научиться использовать его по собственной воле. Не следует заблуждаться насчет сознания; это не статичная «способность ума», и это не «фиксированный» сенсомоторный паттерн. Напротив, это сенсомоторная функция, которая приобретается в процессе обучения. И диапазон изученного определяет: 1) как много мы можем осознавать и 2) как много всего мы можем делать по собственной воле.

Непроизвольные соматические процессы, такие как автономные рефлексы, не обязательно подвергаются сознательному сенсорному распознаванию или находятся под контролем сознания. Но эти непроизвольные функции могут стать частью суммы навыков сознания путем обучения распознавать и контролировать их. Такова, к примеру, общепринятая процедура обучения при помощи биологической обратной связи, которая также практикуется теми, кто преподает техники сенсорного сознавания.

Человеческое сознание, таким образом, является относительной функцией: оно может быть сверхбольшим и сверхмалым. Являясь достигнутым состоянием сенсомоторной обученности сомы, сознание не может выходить за пределы своих собственных ограничений. Состояние сознания, таящееся внутри отдельных сом, является переменчивым и непредсказуемым: оно может варьироваться от уровня животного до уровня богоподобного существа, и в любой из этих крайних точек его невозможно заставить воспринимать или реагировать вне рамок достигнутого им уровня.

Поскольку сознание задействует накопление произвольных сенсомоторных навыков, то чем выше уровень сознания, тем шире диапазон автономии и саморегуляции. Человеческое сознание в конечном счете – это инструмент человеческой свободы. Поэтому важно помнить, что эта функция приобретается в процессе обучения и её всегда можно расширить за счет дальнейшего обучения.

Настаивая на том, что сознание не является фиксированной умственной способностью, мы ясно хотим сказать, что оно не пустая «линза», которая фокусируется на внешних объектах, представляя собой явную концепцию стороннего наблюдателя. Скорее, сознание – это доступный для сомы репертуар сенсомоторных навыков, которые включаются при воздействии внешних стимулов или вызываются внутренними потребностями.

«Сознавание», напротив, функционирует как линза, которую можно на что-то направить и сфокусировать. Сознавание – это исключительно соматическая функция: она задействует моторное торможение, чтобы исключить любое сенсорное распознавание, кроме того, на котором она сфокусирована и которое может находиться как вовне (сознавание с позиции третьего лица), так и внутри сомы (сознавание с позиции первого лица).

Активность сознавания, можно сказать, на девяносто девять процентов негативна и на один процент позитивна. Функция «ничего, кроме этого» – это единственный доступный соме способ изолировать воспринимаемые события. Это самый полезный способ произвольного контроля применительно к репертуару сенсомоторных навыков.

Сознавание – это функция обособления «новых» сенсомоторных явлений с целью научиться распознавать и контролировать их. Только посредством функции исключения, присущей сознаванию, непроизвольное превращается в произвольное, неизвестное становится известным, а невыполнимое – выполнимым. Сознавание работает как зонд, собирающий новый материал для репертуара произвольного сознания.

Это приводит нас к выводу, что соматическое обучение начинается с фокусировки сознавания на неизвестном. Это активное фокусирование выявляет свойства неизвестного, которые можно ассоциировать со свойствами уже известного сознательного репертуара индивидуума. Посредством этого процесса неизвестное становится известным произвольному сознанию. Одним словом, неизученное становится изученным.

4. Соматическое обучение и сенсомоторная амнезия

Соматическое обучение – это деятельность, которая расширяет диапазон волевого сознания. Его не следует путать с обусловливанием (conditioning) – телесным процессом, который вызывается манипуляциями извне. Обусловливание воздействует на человека как на объект, находящийся в поле объективных сил, и таким образом является формой обучения, отражающей типичную точку зрения науки «от третьего лица», в частности психологии.

Модели обучения Павлова и Скиннера – это манипулятивные методы, вызывающие адаптивную реакцию в механизмах безусловных рефлексов тела. Обусловливание – это технологический процесс, противоположный функции соматического обучения в том, что он стремится сократить набор навыков произвольного сознания. Обусловливание не требует фокусировки сознавания и не ведет к обучению произвольным соматическим действиям. Скорее, его цель состоит в выработке автоматической реакции, которая находится за пределами волевой сферы и сознания.

Но мы должны иметь в виду, что то же обусловливание может также происходить естественным образом ввиду удачного стечения обстоятельств и проявлений окружающей среды, с которыми мы сталкиваемся в жизни. Такого рода внешние обстоятельства могут создавать постоянные стимулы для глубинных рефлексов выживания, и, при достаточном количестве повторений, сделать их привычными – рефлекс выучивается и закрепляется.

Рефлексы, подобно другим органическим явлениям, являются одновременно сенсорными и моторными, и, таким образом, когда они становятся привычными и непроизвольными, возникает двойная потеря как сознательного контроля над этой моторной зоной, так и сознательного ощущения этой моторной деятельности.

Нам следует называть это состояние сенсомоторной амнезией. Это состояние, которое отмечается повсеместно у представителей человеческой расы и является предсказуемым результатом длительного воздействия стресса. Постоянное повторение ведущих к стрессу стимулов приведет к потере сознательного произвольного контроля над значительной областью мускулатуры тела, как правило преобладание в районе центра тяжести, т. е. в области мышц между тазом и грудной клеткой.

Когда возникает сенсомоторная амнезия, эти мышечные зоны становится невозможно сознательно ощущать или контролировать. Пострадавший может пытаться произвольно расслабить мышцы в области, подверженной амнезии, но он не в состоянии этого сделать: и ощущения, и движения этих мышц находятся вне его осознанного, произвольного контроля. Мышцы остаются зажатыми и неподвижными, словно они принадлежат кому-то другому.

Поскольку такие реакции на постоянный стресс накапливаются в течение длительного времени, то возникающее в результате хроническое мышечное сокращение связывают со старением. Но возраст здесь не является причинным фактором. Время само по себе нейтрально. Наши мышечные рефлексы закрепляются вследствие событий нашей жизни. Накопленный стресс или травма вызывают сенсомоторную амнезию, и то, что мы ошибочно причисляем к результатам старения, на самом деле является прямым следствием сенсомоторной амнезии.

Не существует телесного «лекарства» от сенсомоторной амнезии. Хроническая ригидность мышц, привычно ассоциируемая со старением, не поддается медикаментозному лечению. Внешние манипуляции также не приносят результата.

И все же существует способ снять непроизвольные ограничения сенсомоторной амнезии. Сделать это можно благодаря соматическому обучению. Если сфокусировать сознавание на неосознаваемой, забытой зоне сомы, то можно начать воспринимать минимальные ощущения, которых будет достаточно для управления минимальными движениями, и это, в свою очередь, даст новую сенсорную обратную связь от проблемной зоны, и это снова увеличит четкость движения, и так далее.

Эта сенсорная обратная связь соотносится с прилегающими к данной области сенсорными нейронами и повышает «четкость» их возможной синергии с соответствующими двигательными нейронами. Благодаря этому в следующее моторное усилие включается более широкий спектр соответствующих произвольных нейронов, что расширяет и улучшает двигательное действие, что в свою очередь дополнительно усиливает сенсорную обратную связь. Такая «переменно-возвратная» двигательная методика постепенно «раскалывает» зону амнезии, возвращая ее обратно в сферу произвольного контроля: неизвестное становится известным, а забытое снова становится знакомым.

В одной из работ было отмечено, что «… все формы соматического обучения используют эту способность человека для расширения или повышения степени соматического самосознавания. Как две вязальные спицы, сенсорная и моторная системы устроены так, чтобы переплетаться, повышая сенсорную осознанность нашей внутренней деятельности и вызывая бóльшую активность внутреннего сенсорного сознавания».

Соматическое обучение пробуждено методами обучения Моше Фельденкрайза, но оно также является центральной проблемой в методах Эльзы Гиндлер, Ф. Матиаса Александера, Герды Александер и многих современных специалистов-практиков. Техники соматического обучения, которые используются этими учителями, применимы к любой форме сенсомоторной амнезии, включая двигательный паралич.

Соматическое обучение может быть направлено на преодоление амнезии, либо человек может практиковать его всю жизнь, чтобы избежать привыкания к последствиям стресса. В любом случае именно обучение расширяет диапазон действия и восприятия человеческой сомы. Поэтому чем большему мы научимся подобным образом, тем большим будет диапазон нашего произвольного сознания для более успешной адаптации к условиям окружающей среды.

Максимально свободная сома – это та, которая достигла наивысшей степени произвольного контроля и минимальной степени непроизвольного обусловливания. Это состояние автономии является оптимальным состоянием индивидуализации, т.е. когда у человека имеется весьма широкий спектр возможных способов реагирования на вызовы окружающей среды.

Состояние соматической свободы – это во многих смыслах оптимальное состояние человека. Если смотреть с позиции от третьего лица, то соматическая свобода – это состояние максимальной эффективности при минимальной энтропии. Если смотреть с позиции от первого лица, с соматической точки зрения, то соматическая свобода – это то, что я бы назвал “fair” state – «проясняющим» состоянием (старинное английское слово fair означает здесь непрерывный и безупречный прогресс, не имеющий искажений, не испорченный торможением).

«Проясняющее» состояние человеческой сомы - это состояние оптимальной синергии, при которой любое намеренное воздействие вызывает спонтанную координацию всего соматического процесса без какого бы то ни было неосознанного, непроизвольного торможения. С позиции третьего лица «проясняющее» состояние сомы можно описать как состояние оптимального умственного и физического здоровья.

Таким образом, соматика - это наука о соме, которая является не только восприятием живого тела от первого лица, но и его регуляцией от первого лица. Сома – это единство сенсомоторных функций, одни из которых являются сознательными, произвольными функциями, усвоенными путем обучения, а другие - невыученные и непроизвольные. Непроизвольные функции могут быть включены в «волевую» систему путем избирательного применения сознавания для того, чтобы выделить неизученную функцию и, по ассоциации, обучиться ей, т. е. путем включения этой функции в процесс сознательной работы сенсомоторной системы.

Ссылки

Hanna, Thomas. The Body of Life. 1980 (Ханна, Томас. Тело жизни. 2015).

телесный, относящийся к телу, в противоположность психическому, относящемуся к психике человека.

В работе «Толкование сновидений» (1990) З. Фрейд использовал понятие «соматический» при рассмотрении различных источников сновидений. Он обратил внимание на то, что исследователи выделяли, как правило, три соматических источника: получаемые извне объективные чувственные раздражения, субъективные внутренние возбуждения органов чувств и получаемые изнутри физические раздражения. Несмотря на популярность в то время теории соматических раздражений как источника сновидений, основатель психоанализа отметил ее слабые стороны. В частности, он показал, что внешние раздражения не обязательно вызывают сновидения, хотя и появляются в их содержании: патология указывает на многочисленные примеры того, что различные раздражения во время сна могут не оказывать никакого воздействия.

Обсуждая различные концепции, авторы которых акцентировали внимание на соматических источниках образования сновидений, З. Фрейд пришел к выводу, что всякая теория, считающая сновидение бесцельной и загадочной психической реакцией на соматические раздражения, не имеет под собой никакой почвы. По его мнению, соматические источники привлекаются к образованию сновидений лишь в том случае, если способны к соединению с содержанием представлений психического источника. Это напоминает собой тот случай, когда меценат приносит художнику редкий камень и заказывает сделать из него художественное произведение. «Величина камня, его окраска и чистота воды обусловливают самый характер произведения, между тем как при обильном материале, например мраморе, первенствующую роль играет не он сам, а идея художника».

В «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/17) З. Фрейд подчеркнул, что психоаналитическое понимание сновидений основывается на предположении, что «сновидение является не соматическим, а психическим феноменом». В своей исследовательской и терапевтической деятельности психоаналитик интересуется сновидениями лишь в той степени, в какой они рассматриваются в качестве не соматического, а психического явления. Аналогичным является отношение психоаналитика и к психическим заболеваниям, истоки возникновения которых соотносятся с психическими, а не соматическими причинами. Однако это вовсе не означает, что психоаналитик игнорирует соматическое проявление невротических симптомов. Как заметил З. Фрейд, сексуальная функция не представляется чисто психической или чисто соматической. Она оказывает влияние и на душевную, и на телесную жизнь. «Если в симптомах психоневрозов мы увидели проявления нарушений в ее воздействиях на психику, то мы не удивимся, если в актуальных неврозах найдем непосредственные соматические последствия сексуальных нарушений».

В современной психоаналитической литературе значительное внимание уделяется психосоматическим состояниям и расстройствам. Тем не менее следует иметь в виду, что психоанализ характеризует, по словам З. Фрейда, «не материал, которым он занимается, а техника, при помощи которой он работает».

Собственно, речь пойдет о соматических заболеваниях, вызванных психическими расстройствами. Такие заболевания называются – психосоматическими. Довольно часто, у одного и того же человека, бывают сочетания соматического и психического заболевания. Такие больные, часто встречаются в практике терапевтов, кардиологов, гастроэнтерологов, хирургов и т.п.

Краткая характеристика

В области общемедицинской практики, у тех, кто страдает психическими расстройствами, выявляется высокий уровень соматических болезней.

В терапевтических отделениях больниц, аффективные расстройства и расстройства адаптации присущи молодым женщинам. Органические психические расстройства характерны для лиц пожилого возраста. Соматические заболевания, связанные с алкоголизацией, встречаются у молодых мужчин. Для пациентов терапевтических и гинекологических поликлиник, типичны психологические проблемы.

Психическое расстройство осложняет и замедляет процесс выздоровления. Возможно, что и само соматическое заболевание более серьезное, у пациентов, с выраженными психопатологическими симптомами.

Что связывает соматические заболевания и расстройство психики

• Психологические причины.
• Психические расстройства, которые проявляются соматическими симптомами.
• Психиатрические последствия, вызванные соматическим заболеванием, проявляющиеся органическими и функциональными нарушениями.
• Случайно совпавшие по времени, психическое и соматическое заболевание.
• Психическое нарушение осложняет соматическое состояние. (Например: расстройство приема пищи, самоповреждение, злоупотребление алкоголем и другими психоактивными веществами).

Психоэмоциональное напряжение сопровождается физиологическими изменениями в организме человека. Если оно длится слишком долго или происходит очень часто, то может повлечь за собой патологические соматические нарушения. Неблагоприятные психологические факторы способны закрепить и утяжелить болезнь, провоцировать рецидивы.

Немецкий психоаналитик Франц Александер, высказал предположение, что существуют семь соматических заболеваний, которые вызываются расстройствами психики.

• Бронхиальная астма.
• Ревматоидный артрит.
• Заболевания желудочно-кишечного тракта (неспецифический язвенный колит).
• Эссенциальная артериальная гипертензия.
• Нейродермит (заболевания кожи).
• Тиреотоксикоз.
• Пептическая язва.

Неразрешенные эмоциональные конфликты , связанные с отношениями подчиненности, по предположению Александера, являются причиной возникновения астмы. Однако, убедительных доказательств этой теории нет. Но есть подтверждения, что эмоции страха, гнева, возбуждения, провоцируют и осложняют приступы уже существующего заболевания.

Ревматоидный артрит связан с тревожным и депрессивным состоянием. Ограничения в работе и отдыхе, семейные неурядицы и проблемы в сексуальной сфере, провоцируют и поддерживают развитие этого заболевания.

Соматических причин язвенного колита не выявлено, поэтому, многие специалисты согласны с психологической теорией Александера. Клиническим опытом доказано, психологические стрессоры и социальные проблемы, вызывают это неприятное заболевание.

Когда человек испытывает кратковременное эмоциональное напряжение у него резко повышается артериальное давление. Длительное эмоциональное напряжение – приводит к устойчивой гипертензии. У мужчин, работа которых связанна с большой ответственностью, кровяное давление повышенное.

Предполагается, что многие кожные заболевания могут быть вызваны также и психологическими причинами. К таким заболеваниям относятся: нейродермит , крапивница , атопический дерматит, простой лишай , псориаз , экзема . Люди страдающие, ярко выраженными кожными проявлениями, безусловно, испытывают неловкость, неуверенность в себе, что отражается на их социальном функционировании.

Психологические проблемы влияют на желудок . Язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, наблюдаются чаще, когда люди подвергаются сильным воздействиям внешних неблагоприятных событий, например, во время войны или стихийных бедствий.

Это далеко не полный перечень соматических заболеваний связанных с психологическими проблемами. Да и нет убедительных доказательств, что психологические факторы могут привести к возникновению соматической болезни, но точно доказано, такие факторы усугубляют течение уже существующей болезни и могут спровоцировать рецидив.

Соматические заболевания, состоящие в поражении внутренних органов (в том числе и эндокринных) или целых систем, нередко вызывают различные психические расстройства, чаще всего называемые «соматически обусловленными психозами» (К. Шнайдер).

Условием для появления соматически обусловленных психозов К. Шнайдер предложил считать наличие следующих признаков : (1) присутствие выраженной клиники соматического заболевания; (2) присутствие заметной связи во времени между соматическими и психическими нарушениями; (3) определенный параллелизм в течении психических и соматических расстройств; (4) возможное, но не обязательное появление органической симптоматики.

Единого взгляда на достоверность этой «квадриады» нет. Клиническая картина соматогенных расстройств зависит от характера основного заболевания, степени его тяжести, этапа течения, уровня эффективности терапевтических воздействий, а также от таких индивидуальных свойств, как наследственность, конституция, преморбидный склад личности, возраст, иногда пол, реактивность организма, наличие предшествующий вредностей (возможность реакции «измененной почвы» - С.Г. Жислин).

Раздел так называемой соматопсихиатрии включает в себя ряд тесно взаимосвязанных, но в то же время различных по клинической картине групп болезненных проявлений. Прежде всего это собственно соматогения, то есть психические нарушения, обусловленные соматическим фактором, которые относятся к большому разделу экзогенно-органических психических расстройств. Не меньшее место в клинике психических нарушений при соматических заболеваниях занимают психогенные нарушения (реакция на болезнь не только с ограничением жизнедеятельности человека, но и возможными весьма опасными последствиями).

Следует отметить тот факт, что в МКБ-10 психические нарушения при соматических заболеваниях описываются главным образом в разделах F4 («Невротические, связанные со стрессом, и соматоформные расстройства») - F45 («Соматоформные расстройства»), F5 («Поведенческие синдромы, связанные с физиологическими нарушениями и физическими факторами») и F06 (Другие психические расстройства, обусловленные повреждением и дисфункцией головного мозга или соматической болезнью).

Клинические проявления . Разные стадии заболевания могут сопровождаться различными синдромами. В то же время есть определенный круг патологических состояний, особенно характерных в настоящее время для соматогенных психических расстройств. Это следующие расстройства: (1) астенические; (2) неврозоподобные; (3) аффективные; (4) психопатоподобные; (5) бредовые состояния; (6) состояния помрачения сознания; (7) органический психосиндром.

Астения – самое типичное явление при соматогениях. нередко бывает так называемым стержневым или сквозным синдромом. Именно астения в настоящее время в связи с патоморфозом соматогенных психических расстройств может быть единственным проявлением психических изменений. В случае возникновения психотического состояния астения, как правило, может быть его дебютом, а также завершением.

Астенические состояния выражаются в различных вариантах, но типичными всегда являются повышенная утомляемость, иногда с самого утра, трудность концентрирования внимания, замедления восприятия. Характерны также эмоциональная лабильность, повышенная ранимость и обидчивость, быстрая отвлекаемость. Больные не переносят даже незначительного эмоционального напряжения, быстро устают, огорчаются из-за любого пустяка. Характерна гиперестезия, выражающаяся в непереносимости резких раздражителей в виде громких звуков, яркого света, запахов, прикосновений. Иногда гиперестезия бывает настолько выраженной, что больных раздражают даже негромкие голоса, обычный свет, прикосновение белья к телу. Часты разнообразные нарушения сна.

Помимо астении в чистом виде, довольно часто встречается ее сочетание с депрессией, тревогой, навязчивыми страхами, ипохондрическими проявлениями. Глубина астенических расстройств обычно связана с тяжестью основного заболевания.

Неврозоподобные нарушения. Эти расстройства связаны с соматическим статусом и возникают при утяжелении последнего, обычно при почти полном отсутствии или малой роли психогенных воздействий. Особенностью неврозоподобных расстройств, в отличие от невротических расстройств, являются их рудиментарность, однообразие, характерно сочетание с вегетативными расстройствами, чаще всего пароксизмального характера. Однако вегетативные расстройства могут быть стойкими, длительно существующими.

Аффективные расстройства. Для соматогенных психических расстройств очень характерны дистимические расстройства, в первую очередь депрессия в ее различных вариантах. В условиях сложного переплетения соматогенных, психогенных и личностных факторов в происхождении депрессивной симптоматики удельный вес каждого из них значительно колеблется в зависимости от характера и этапа соматического заболевания. В целом же роль психогенных и личностных факторов в формировании депрессивной симптоматики (при прогрессировании основного заболевания) вначале увеличивается, а затем, при дальнейшем утяжелении соматического состояния и соответственно углублении астении, существенно уменьшается.

Можно отметить некоторые особенности депрессивных расстройств в зависимости от того, при какой соматической патологии они наблюдаются. При сердечно-сосудистых заболеваниях в клинической картине преобладают заторможенность, быстрая утомляемость, слабость, вялость, апатия с неверием в возможность выздоровления, мысли о якобы неминуемо наступающей при любом сердечном заболевании «физической несостоятельности». Больные тоскливы, погружены в свои переживания, обнаруживают склонность к постоянному самоанализу, много времени проводят в постели, неохотно вступают в контакт с соседями по палате и персоналом. В беседе говорят преимущественно о своей «тяжелой» болезни, о том, что не видят выхода из создавшегося положения. Типичны жалобы на резкий упадок сил, на потерю всяких желаний и стремлений, на неспособность сосредоточиться на чем-либо (трудно читать, смотреть телевизор, даже говорить трудно). Больные часто строят всякого рода предположения относительно своего плохого физического состояния, о возможности неблагоприятного прогноза, высказывают неуверенность в правильности проводимого лечения.

В тех случаях, когда во внутренней картине болезни преобладают представления о нарушениях в желудочно-кишечном тракте, состояние больных определяется стойким тоскливым аффектом, тревожными сомнениями относительно своего будущего, подчинением внимания исключительно одному объекту - деятельности желудка и кишечника с фиксацией на различных исходящих из них неприятных ощущениях. Отмечаются жалобы на «щемящее» чувство, локализующееся в области эпигастрия и внизу живота, на почти не проходящую тяжесть, сдавливание, распирание и другие неприятные ощущения в кишечнике. Больные в этих случаях нередко связывают такие расстройства с «нервным напряжением», состоянием угнетенности, подавленности, трактуя их как вторичные.

При прогрессировании соматического заболевания, длительном течении болезни, постепенном формировании хронической энцефалопатии тоскливая депрессия постепенно приобретает характер депрессии дисфорической, с ворчливостью, недовольством окружающими, придирчивостью, требовательностью, капризностью. В отличие от более раннего этапа тревога не постоянна, а возникает обычно в периоды обострения заболевания, особенно с реальной угрозой развития опасных последствий. На отдаленных тапах тяжелого соматического заболевания при выраженных явлениях энцефалопатии часто на фоне дистрофических явлений астенический синдром включает в себя угнетенность с преобладанием адинамии и апатии, безучастности к окружающему.

В период значительного ухудшения соматического состояния возникают приступы тревожно-тоскливого возбуждения, на высоте которых могут совершаться суицидальные поступки.

Психопатоподобные расстройства. Чаще всего они выражаются в нарастании эгоизма, эгоцентризма, подозрительности, угрюмости, неприязненном, настороженном или даже враждебном отношении к окружающим, истериформных реакциях с возможной склонностью к аггравации своего состояния, стремлением постоянно быть в центре внимания, элементами установочного поведения. Возможно развитие психопатоподобного состояния с нарастанием тревожности, мнительности, затруднениями при принятии какого-либо решения.

Бредовые состояния. У больных с хроническими соматическими заболеваниями бредовые состояния обычно возникают на фоне депрессивного, астенодепрессивного, тревожно-депрессивного состояния. Чаще всего это бред отношения, осуждения, материального ущерба, реже нигилистический, порчи или отравления. Бредовые идеи при этом нестойки, эпизодичны, нередко имеют характер бредоподобных сомнений с заметной истощаемостью больных, сопровождаются вербальными иллюзиями. Если соматическое заболевание повлекло за собой какое-то уродующее изменение внешности, то может сформироваться синдром дисморфомании (сверхценная идея физического недостатка, идея отношения, депрессивное состояние), возникающий по механизмам реактивного состояния.

Состояние помраченного сознания. Наиболее часто отмечаются эпизоды оглушения, возникающие на астенически-адинамическом фоне. Степень оглушения при этом моет носить колеблющийся характер. Наиболее легкие степени оглушения в виде обнубиляции сознания при утяжелении общего состояния могут переходить сопор и даже кому. Делириозные расстройства часто носят эпизодический характер, иногда проявляясь в виде так называемых абортивных делириев, нередко сочетаются с оглушением или с онейрическими (сновидными) состояниями.

Для тяжелых соматических заболеваний характерны такие варианты делирия, как мусситирующий и профессионльный с нередким переходом в кому, а также группа так называемого тихого делирия. Тихий делирий и подобные ему состояния наблюдаются пи хронических заболеваниях печени, почек, сердца, желудочно-кишечного тракта и могут протекать почти незаметно для окружающих. Больные обычно малоподвижны, находятся в однообразной позе, безразличны к окружающему, нередко производят впечатление дремлющих, иногда что-то бормочут. Они как бы присутствуют при просмотре онейрических картин. Периодами эти онейроидоподобные состояния могут чередоваться с состоянием возбуждения, чаще всего в виде беспорядочной суетливости. Иллюзорно-галлюцинаторные переживания при таком состоянии характеризуются красочностью, яркостью, сценоподобностью. Возможны деперсонализационные переживания, расстройства сенсорного синтеза.

Аментивное помрачение сознания в чистом виде встречается нечасто, в основном при развитии соматического заболевания на так называемой измененной почве, в виде предшествующего ослабления организма. Гораздо чаще это аментивное состояние с быстро меняющейся глубиной помрачения сознания, нередко приближающееся к расстройствам типа тихого делирия, с прояснениями сознания, эмоциональной лабильностью. Сумеречное состояние сознания в чистом виде при соматических заболеваниях встречается редко, обычно при развитии органического психосиндрома (энцефалопатии). Онейроид в его классическом виде также не очень типичен, гораздо чаще то делириозно-онейроидные или онейрические (сновидные) состояния, обычно без двигательного возбуждения и выраженных эмоциональных расстройств.

Главной особенностью синдромов помрачения сознания при соматических заболеваниях являются их стертость, быстрый переход от одного синдрома к другому, наличие смешанных состояний, возникновение, как правило, на астеническом фоне.

Типичный психоорганический синдром. При соматических заболеваниях он встречается нечасто, возникает, как правило, при длительных заболеваниях с тяжелым течением, таких в частности, как хроническая почечная недостаточность или длительно существующий цирроз печени с явлениями потальной гипертензии. При соматических заболеваниях чаще встречается астенический вариант психоорганичекого синдрома с нарастающей психической слабостью, повышенной истощаемостью, плаксивостью, астенодисфорическим оттенком настроения (см. также статью « Психоорганический синдром » в разделе «Психиатрия» медицинского портала сайт).

Педиатрическое соматическое отделение Городской клинической больницы им. М. П. Кончаловского (ранее ГКБ №3) находится в детском корпусе ГКБ им. М. П. Кончаловского (ранее ГКБ №3) (ул. Каштановая аллея, д. 2, стр. 4), рассчитано на 20 коек и работает круглосуточно. Мы оказываем медицинскую помощь детям разных возрастов.

Пути госпитализации :

1. экстренная госпитализация по каналу «03», по направлениям из детских поликлиник ДЗМ, областных детских поликлиник, медицинских центров, самотеком;
2. плановая госпитализация по направлениям из детских поликлиник ДЗМ, областных детских поликлиник, медицинских центров, по договору оказания платных услуг.

В отделении работают:

Койки для детей раннего и старшего возраста – 20 коек совместного пребывания для больных детей с различной неинфекционной патологией:

• болезни верхних и нижних дыхательных путей
• болезни почек и мочевыводящих путей
• заболевания сердечно-сосудистой системы
• заболевания органов пищеварения
• аллергические заболевания
• дефицитные состояния и проч.

В отделениях работают педиатры, неонатологи, врач функциональной диагностики, высококвалифицированный внимательный средний медицинский персонал, имеющий сестринские сертификаты по педиатрии и неонатологии, владеющий техникой манипуляций для детей любого возраста и с различной патологией.

Обследование в отделениях

• широкий спектр лабораторной диагностики: клинические, биохимические, бактериологические, серологические, иммунологические исследования
• инструментальная диагностика: все виды ультразвуковых исследований в педиатрии, допплер-эхокардиография, ЭКГ, спирография и эндоскопические методы диагностики детям старше 7 лет, МТР и КТ исследования по показаниям новорожденным и детям старше 7 лет, не нуждающимся в анестезиологическом пособии.

Консультативную помощь (по показаниям) детям оказывают:

• невролог
• оториноларинголог
• офтальмолог
• нефролог
• дерматолог
• хирург
• уролог
• травматолог

Платные медицинские услуги оказываем по договору при отсутствии направления на госпитализацию, а также при оказании дополнительной стационарной медицинской помощи. По желанию родителей возможно проведение лабораторных, инструментальных обследований, консультаций специалистов детского корпуса, не входящих в МЭС (медико-экономический стандарт) основного заболевания, по которому получает лечение ребенок.

Врачебный персонал отделения:

Попов Иннокентий Игоревич – заведующий отделением, врач-педиатр высшей квалификационной категории, неонатолог, врач функциональной диагностики. Образование – высшее. В 2004 году окончил Тверскую государственную медицинскую академию по специальности «Педиатрия». Клиническая ординатура по специальности «Педиатрия» 2004-2006 гг. Сертификат по специальности «Педиатрия» действителен до 2020 г. Профессиональная подготовка по специальности «Функциональная диагностика» в 2010 г., сертификат действителен до 2020 г. Профессиональная подготовка по специальности «Неонатология» в 2014 г., сертификат действителен до 2019 г. Повышение квалификации: в 2011 г. - «Интенсивная терапия новорожденных, включая детей с экстремально низкой массой тела», в 2012 г. - «Эндокринология в педиатрии», в 2013 г. - «Аудиологический скрининг новорожденных», в 2015 г. - «Основы клинической трансфузиологии».

Сотников Вадим Анатольевич – врач-педиатр, нефролог, врач УЗИ диагностики.

Образование – высшее. Окончил санитарно-гигиенический факультет Карагандинского государственного медицинского института в 1989 году. С 1998 по 1999 гг. прошел интернатуру по специальности «Эпидемиология», в 1994 г. получил первичную специализацию «Педиатрия» на базе детской городской больницы г. Балхаш, с последующей аттестацией по специальности «педиатрия» (апрель 1994 г)

Имеет высшую квалификационную категорию по специальности «Педиатрия» с 2006 г.
Переподготовка по специальности «лечебное дело» на базе ММА им. И. М. Сеченова с 2004 по 2005 гг.
В 2007 г. – по специальности «Нефрология»
В 2016 г. – по специальности «Врач УЗИ диагностики»

Гунбина Ольга Петровна – старшая медицинская сестра. Образование – среднее специальное. Окончила Волгодонское медицинское училище в 1987 г. Имеет сертификат Московского медицинского колледжа №7 по специальности «Сестринское дело в педиатрии» (2015 г.)