Роман Томаса Манна «Волшебная гора» был написан в первой половине 20 века. Он отражает взгляды людей, которые жили в начале века, до наступления Первой мировой войны. События происходят в Швейцарии, в горах.

Главный герой Ганс приезжает в санаторий, где его брат лечится от туберкулёза. Сначала он хотел побыть там недолго, но его заворожил образ жизни санатория, перед отъездом он начал ощущать признаки заболевания, и врач рекомендовал ему остаться. Так краткосрочная поездка затянулась на несколько лет.

Оказавшись ограждённым от суеты повседневности, Ганс обращает внимание, что время в санатории течёт иначе. Можно сказать, что оно здесь практически не имеет значения. Людям некуда торопиться, всё идёт по установленному распорядку. Здесь всё размеренно, что так не похоже на жизнь снаружи.

Ганс знакомится с обитателями санатория. Они рассуждают на философские темы: о хорошем и плохом, о нравственных нормах, жизненных ценностях, стремлении к познанию, здоровье души. Чаще всего Ганс разговаривает с тремя друзьями. Они разные, и от каждого из них Ганс получает полезную информацию, слышит то, что его меняет.

Один из приятелей главного героя Сеттембрини выступает за развитие, прогресс, воплощение либеральных идей. Второй – Нафта – выступает в пользу традиций, сохранения консервативного порядка. Папперкорн считает, что самое главное – уметь наслаждаться жизнью, главным для него являются удовольствие и польза. Все больные живут словно в другом мире, даже накануне Первой мировой войны они умудряются развлекаться по-своему, флиртовать, влюбляться и проводить спиритические сеансы.

Писатель стремился отразить внутреннее состояние людей того времени на примере санатория как обособленного места. Это как курорт, где люди отвлекаются от внешних проблем, только здесь живут годами. Люди здесь болеют, но скорее, это болезнь не тела, а души. Души, которая хочет убежать от проблем и уйти от ответственности, оставаясь в своём собственном мире. Только такое бегство всё же не решит проблем, о чём свидетельствует наступление войны.

На нашем сайте вы можете скачать книгу "Волшебная гора" Томас Манн бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.

«Волшебная гора» («Der Zauberberg») — роман Томаса Манна. Написан в 1924 г. Это произведение положило начало традиции «интеллектуального романа».

Действие произведения разворачивается непосредственно перед Первой мировой войной, завершаясь с ее началом. События происходят в высокогорном санатории для легочных больных, куда приезжает навестить своего неизлечимо больного кузена молодой человек из Гамбурга Ганс Касторп. На заключительных страницах книги Ганс, в санатории переживший своего рода инициацию, подразумевая и его страстную влюбленность в пациентку русского происхождения Клавдию Шоша, и непосредственное знакомство с доминирующими идейными веяниями времени, показан бегущим с винтовкой наперевес через изрытое снарядами поле. «Безобидный простак», «простодушное, но трудное дитя нашей жизни», он превращается в персонажа, чья судьба олицетворяет трагический путь европейского сознания, влекомого к катастрофе, которой уже невозможно избежать.

Аналогия с Тангейзером, проведшим семь лет в гроте Венеры, подсказана самим автором, широко использующим в романе мотивы магии и волшебства, которым придается и иносказательный смысл. За душу Касторпа ведут борьбу антагонистические силы, и «несложное по составу вещество», каким изначально является этот герой, на глазах читателя начинает меняться, так что само повествование все менее воспринимается как жизненно достоверное, — оно становится притчей, «давая возможность заглянуть... в сферу духовного, в сферу идей» (из авторского «Введения к «Волшебной горе»).

Вместе с тем, роман тщательно воссоздает обстановку лечебницы, пациенты которой в своем большинстве обречены на гибель. Мотив неотвратимо приближающейся смерти во многом определяет основную тональность повествования. Коллизии развертываются перед лицом вечности, и этим резко усилен их обобщающий, философский смысл. Но в то же время они показываются как трагические конфликты личного существования персонажей, тщетно старающихся отыскать смысл и оправдание своей жизни, которая стремительно движется к концу, или же пытающихся себя обмануть беспочвенными надеждами на отсрочку и на краю могилы лихорадочно предающихся радостям жизнелюбия.

Упорство в неприятии своего жестокого удела и непоколебимая верность идее жизни особенно наглядно проявлены в характере Клавдии, покорившей героя и своей независимостью от бюргерского ригористического морализма, и небоязнью самых рискованных поступков, если они вознаграждаются ощущением своей человеческой полноценности, пусть мимолетным. Другие персонажи лишь доверяют самообманам, говорящим об их беззащитности перед лицом неизбежного. Наблюдая эту безнадежную борьбу, Ганс приходит к выводу, что «человек — хозяин противоречий»: ему ведомы самые разные побуждения и душевные состояния. Четкость разграничений этичного и аморального, праведности и греховности, сам строй мышления, отличавший эпоху, более уверенную в перспективах, которые открыты перед человечеством, должен уступить место иному, более изощренному пониманию мотивов, стоящих за чувствами и поведением людей, тем более в экстремальной ситуации, создаваемой неотвязными напоминаниями об эфемерности земных упований и ощущением богооставленности, особенно обострившимся в изображаемые годы «канунов».

Героя, все более ясно распознающего в себе это умонастроение, которым была, на взгляд Т. Манна, отмечена целая эпоха европейской общественной и духовной истории, искушает соблазн «высей и далей», на поверку оказывающийся соблазном одиночества. Оно видится как зашита от непомерного напряжения, которое Касторп должен выносить просто как личность, принадлежащая своему неблагополучному времени. Подчеркнуто заурядный в первых главах романа, Ганс за время своего пребывания в «Бергхофе» преображается, становясь репрезентативной фигурой, в которой по-своему воплотился болезненный кризис культуры, составлявший, согласно Т. Манну, основное содержание описываемого периода резких исторических переломов. Комментируя роман в посвященной ему лекции, которая была прочитана американским студентам почти через двадцать лет после выхода «Волшебной горы», автор особо подчеркнул, что каждый из его персонажей «представляет собой нечто большее, нежели то, чем он кажется на первый взгляд: все они — гонцы и посланцы, представляющие духовные сферы, принципы и миры».

Помимо Касторпа, это высказывание прежде всего подразумевает двух непримиримых идейных противников, которые пытаются, каждый в согласии со своими убеждениями, «активизировать» сознание благовоспитанного юноши из буржуазной среды. Литератор Сеттембрини и латинист Нафта, оба давние и пожизненные пациенты «Бергхофа», в большей мере, чем все иные персонажи, подтверждают, что роман действительно был для Манна «попыткой пересмотреть всю совокупность проблем, волновавших Европу на заре нового века». Доминанты европейского самосознания той поры воплощены в них обоих, а полярность защищаемых ими идей подчеркивается тем, что постоянные споры и стычки, провоцируемые желанием взять верх в споре за Касторпа, увенчиваются сценой дуэли и самоубийства Нафты. Иезуит, родом из глухого местечка на Украине, безоговорочный приверженец тенденциозно им осмысленного Ницше и непримиримый враг либерального прекраснодушия, он несовместим с потомком карбонариев, пламенным гуманистом Сеттембрини, выражающим заветные верования поколения, еще не догадывавшегося о близких социальных потрясениях и катаклизмах.

Сеттембрини убежден, что в мире противоборствуют «сила и право, тирания и свобода, суеверие и знание, принцип косности и принцип кипучего движения вперед, прогресса», который неоценим и необратим. Он верит, что новое столетие увенчает окончательным триумфом «бунт против всего, что пачкает и унижает идею человека», навсегда высвободит достоинство из тенет суеверия и довершит вековечные устремления людского рода. Этот желанный миг Сеттембрини желал бы приблизить учреждением «Лиги содействия прогрессу» и подготовкой многотомной «Социологии страданий», где будут предложены методы полного искоренения всех бедствий.

Безошибочно улавливая наивность этих упований, Нафта говорит о том, что подобная патетика увенчивается лишь стремлением «к оскоплению и обескровливанию жизни». Позитивизм, покоривший его оппонента, оказался, на взгляд Нафты, жалким суррогатом действительно жизненосных идей, порождая «трусость и пошлую изнеженность». В итоге наступила полоса «радикального скепсиса... повального хаоса», время «гуманистической дряблости», которая должна уступить место «священному террору», пока что лишь в сфере мысли, но в дальнейшем, возможно, и за ее пределами, поскольку «тайну и потребность» современности составляет требование жесткой дисциплины, самоотречения, духовной собранности и готовности навсегда покончить с беспочвенными иллюзиями, предполагающими непререкаемость абстрактных моральных заповедей.

Оба эти героя-идеолога обрисованы как олицетворения позиций, оказавшихся в непримиримом противоречии друг с другом. Конфликт стоящих за ними мировоззренческих принципов составляет, по Т. Манну, истинную подоплеку тех катастрофических испытаний, которые стали уделом Европы в первые десятилетия XX века. Касторп, занимающий положение между двумя полемистами (хотя и склоняющийся скорее разделить пафос Сеттембрини) находится перед необходимостью трудного выбора, поскольку и ему, едва ли догадывающемуся о философских истоках доктрин, защищаемых в этих спорах каждой из сторон, ясна небеспочвенность аргументов, предъявленных как той, так и другой из них. Участь Кастропа, обыкновенного человека, втянутого в мировую бойню неслыханных масштабов, подтверждает, что за отвлеченными диспутами в «Бергхофе» стояла проблематика, обладающая непосредственной актуальностью для всего европейского общества и много раз возникавшая уже после того, как им был пройден тяжелый «перевал, разделяющий два столетия». Спор о реальности или эфемерности свободы, которым почти неизменно увенчивались столкновения протагонистов «Волшебной горы», оказался одной из «вечных» тем XX столетия, отозвавшейся и в последующем творчестве Т. Манна.

Пауль Томас Манн

«Волшебная гора»

Действие разворачивается в начале XX столетия (в годы, непосредственно предшествовавшие началу первой мировой войны) в Швейцарии, в расположенном близ Давоса туберкулёзном санатории. Название романа вызывает ассоциации с горой Герзельберг (Греховная, или Волшебная, гора), где, согласно легенде, миннезингер Тангейзер провёл семь лет в плену у богини Венеры.

Герой романа, молодой немец по имени Ганс Касторп, приезжает из Гамбурга в санаторий «Берггоф» навестить своего двоюродного брата Иоахима Цимсена, проходящего там курс лечения. Ганс Касторп намерен провести в санатории не более трёх недель, но к концу намеченного срока чувствует недомогание, сопровождающееся повышением температуры. В результате врачебного осмотра у него обнаруживаются признаки туберкулёза, и по настоянию главного врача Беренса Ганс Касторп остаётся в санатории на более долгий срок. С самого момента приезда Ганс Касторп обнаруживает, что время в горах течёт совсем не так, как на равнине, а потому практически невозможно определить, сколько дней, недель, месяцев, лет прошло между теми или иными описываемыми событиями и какой срок охватывает действие всего романа. В самом конце романа, правда, говорится, что Ганс Касторп провёл в санатории в общей сложности семь лет, но даже эту цифру можно рассматривать как определённую художественную условность.

Собственно говоря, сюжет и события, случающиеся в романе, совершенно не важны для понимания его смысла. Они лишь повод для того, чтобы противопоставить различные жизненные позиции персонажей и дать автору возможность высказаться их устами по многим волнующим его проблемам: жизнь, смерть и любовь, болезнь и здоровье, прогресс и консерватизм, судьба человеческой цивилизации на пороге XX столетия. В романе чередой проходят несколько десятков персонажей — в основном пациенты, врачи и обслуживающий персонал санатория: кто-то выздоравливает и покидает «Берггоф», кто-то умирает, но на их место постоянно поступают новые.

Среди тех, с кем Ганс Касторп знакомится уже в первые дни своего пребывания в санатории, особое место занимает господин Лодовико Сеттембрини — потомок карбонариев, масон, гуманист, убеждённый сторонник прогресса. При этом, как истинный итальянец, он страстно ненавидит Австро-Венгрию. Его необычные, подчас парадоксальные идеи, высказанные к тому же в яркой, часто язвительной форме, оказывают огромное влияние на сознание молодого человека, который начинает почитать господина Сетгембрини как своего наставника.

Важную роль в истории жизни Ганса Касторпа сыграла и его любовь к русской пациентке санатория мадам Клавдии Шоша — любовь, которой он в силу полученного им строгого воспитания в кальвинистской семье поначалу противится всеми силами. Проходит много месяцев, прежде чем Ганс Касторп заговаривает со своей возлюбленной — это происходит во время карнавала накануне великого поста и отъезда Клавдии из санатория.

За время, проведённое в санатории, Ганс Касторп серьёзно увлёкся множеством философских и естественнонаучных идей. Он посещает лекции по психоанализу, серьёзно штудирует медицинскую литературу, его занимают вопросы жизни и смерти, он изучает современную музыку, используя для своих целей новейшее достижение техники — грамзапись и т. д. По сути дела, он уже не мыслит своей жизни на равнине, забывает о том, что там его ждёт работа, практически порывает связи со своими немногочисленными родственниками и начинает рассматривать жизнь в санатории как единственно возможную форму существования.

С его двоюродным братом Иоахимом дело обстоит как раз наоборот. Он давно и упорно готовил себя к карьере военного, и потому рассматривает каждый лишний месяц, проведённый в горах, как досадное препятствие на пути осуществления жизненной мечты. В какой-то момент он не выдерживает и, не обращая внимания на предостережения врачей, покидает санаторий, поступает на воинскую службу и получает офицерский чин. Однако проходит совсем немного времени, и его болезнь обостряется, так что он вынужден вернуться в горы, но на этот раз лечение ему не помогает, и он вскоре умирает.

Незадолго до этого в круг знакомых Ганса Касторпа попадает новый персонаж — иезуит Нафта, вечный и неизменный оппонент господина Сеттембрини. Нафта идеализирует средневековое прошлое Европы, осуждает само понятие прогресса и всю воплощающуюся в этом понятии современную буржуазную цивилизацию. Ганс Касторп оказывается в некотором смятении — слушая долгие споры Сеттембрини и Нафты, он соглашается то с одним, то с другим, потом находит противоречия и у того, и у другого, так что уже не знает, на чьей стороне правда. Впрочем, влияние Сеттембрини на Ганса Касторпа столь велико, а врождённое недоверие к иезуитам столь высоко, что он всецело стоит на стороне первого.

Меж тем в санаторий на некоторое время возвращается мадам Шоша, но не одна, а в сопровождении своего нового знакомого — богатого голландца Пеперкорна. Почти все обитатели санатория «Берггоф» попадают под магнетическое влияние этой безусловно сильной, загадочной, хотя и несколько косноязычной, личности, а Ганс Касторп чувствует с ним некоторое родство, ведь их объединяет любовь к одной и той же женщине. И эта жизнь обрывается трагически. Однажды неизлечимо больной Пеперкорн устраивает прогулку к водопаду, всячески развлекает своих спутников, вечером они с Гансом Касторпом пьют на брудершафт и переходят на «ты», несмотря на разницу в возрасте, а ночью Пеперкорн принимает яд и умирает, Вскоре мадам Шоша покидает санаторий — на этот раз, видимо, навсегда.

С определённого момента в душах обитателей санатория «Берггоф» начинает ощущаться какое-то беспокойство. Это совпадает с приездом новой пациентки — датчанки Элли Бранд, обладающей некоторыми сверхъестественными способностями, в частности умеющей читать мысли на расстоянии и вызывать духов. Пациенты увлекаются спиритизмом, устраивают сеансы, в которые вовлекается и Ганс Касторп, несмотря на язвительные насмешки и предостережения со стороны своего наставника Сеттембрини. Именно после таких сеансов, а может быть, и в результате их былой размеренный ход времени в санатории оказывается нарушенным. Пациенты ссорятся, то и дело возникают конфликты по самому ничтожному поводу.

Во время одного из споров с Нафтой Сеттембрини заявляет, что тот своими идеями развращает юношество. Словесная перепалка приводит к взаимным оскорблениям, а потом и к дуэли. Сеттембрини отказывается стрелять, и тогда Нафта пускает пулю себе в голову.

И тут грянул гром мировой войны. Обитатели санатория начинают разъезжаться по домам. Ганс Касторп также уезжает на равнину, напутствуемый господином Сеттембрини сражаться там, где близкие ему по крови, хотя сам господин Сеттембрини, похоже, в этой войне поддерживает совсем другую сторону.

В заключительной сцене Ганс Касторп изображён бегущим, ползущим, падающим вместе с такими же, как он, молодыми людьми в солдатских шинелях, попавшими в мясорубку мировой войны. Автор сознательно ничего не говорит об окончательной судьбе своего героя — повесть о нем закончена, а его жизнь интересовала автора не сама по себе, а лишь как фон для повествования. Впрочем, как отмечается в последнем абзаце, надежды выжить у Ганса Касторпа небольшие.

Молодой немец по имени Ганс Кансторп едет в санаторий с целью навестить своего больного брата Иоахима Цимсена. Там у него поднимается температура и в результате осмотра выявляются признаки туберкулеза. В романе описывается, что Ганс в санатории «Берггоф» провел около семи лет.

Пребывая на лечении, Кансторп знакомится с Лодовико Сеттембрини. Этот господин был гуманистом, убежденным сторонником прогресса. Его идеи оказали огромное значение на сознание молодого Ганса, и тот начинает считать его своим наставником.

Тут же он влюбился в русскую пациентку мадам Клавдию. Поначалу он отвергал это чувство, так имел строгое воспитание. Но спустя несколько месяцев, накануне ее отъезда, он осмеливается с ней заговорить.

Ганс увлекался философскими идеями, посещал лекции по психоанализу, изучал медицинскую литературу. Он задумывается над жизнью и смертью, увлекается современной музыкой. В горах он забывает о своей прежней жизни, работе, близких людях.

Его же двоюродный брат совсем иначе воспринимал эту картину. Он мечтал о военной карьере, и поэтому рассматривал каждый месяц, проведенный в санатории как препятствие к своей мечте. В один прекрасный день, он не выдерживает и, не смотря на предупреждение врачей, покидает «Берггоф». На воинской службе получает звание офицера. Его самочувствие ухудшается и вскоре он умирает.

В это период Ганс знакомится с иезуитом Нафта. Он идеализирует прошлое и осуждает прогресс. Кансторп, слушая споры Нафты и Сеттембрини, большее предпочтение отдает, идейным мыслям второго.

В санаторий возвращается Клавдия Шоша в сопровождении богатого голландца Пеперкорна. Он был интересной и загадочной личностью, которая без сомнений заинтересовала многих пациентов, часто устраивал прогулки, развлекая своих спутников. Однажды безнадежно больной Пеперкорн после очередной прогулки ночью выпивает яд и умирает. Мадам Клавдия уезжает из санатория навсегда.

После приезда датчанки Элли Бранд в санатории поселяется определенное беспокойство. Элли обладала сверхъестественными способностями и умела читать мысли. Многие пациенты начинают увлекаться спиритическими сеансами, между ними возникают частые ссоры и непонимание.

Так однажды спор между Нафтой и Сеттембрини перерастает в дуэль и заканчивается тем, что Нафта пускает себе пулю в голову.

Началась мировая война. Многие пациенты разъезжаются по домам. Ганс также отправляется домой и участвует в войне. Удалось ли ему выжить, остается загадкой, хотя как показывает автор, шансы у него были небольшие.

ВСТУПЛЕНИЕ

История Ганса Касторпа, которую мы хотим здесь рассказать, - отнюдь не ради него (поскольку читатель в его лице познакомится лишь с самым

Обыкновенным, хотя и приятным молодым человеком), - излагается ради самой этой истории, ибо она кажется нам в высокой степени достойной

Описания (причем, к чести Ганса Касторпа, следует отметить, что это именно его история, а ведь не с любым и каждым человеком может

Случиться история). Так вот: эта история произошла много времени назад, она, так сказать, уже покрылась благородной ржавчиной старины, и

Повествование о ней должно, разумеется, вестись в формах давно прошедшего.
Для истории это не такой уж большой недостаток, скорее даже преимущество, ибо любая история должна быть прошлым, и чем более она -

Прошлое, тем лучше и для ее особенностей как истории и для рассказчика, который бормочет свои заклинания над прошедшими временами; однако

Приходится признать, что она, так же как в нашу эпоху и сами люди, особенно же рассказчики историй, гораздо старее своих лет, ее возраст

Измеряется не протекшими днями, и бремя ее годов - не числом обращений земли вокруг солнца; словом, она обязана степенью своей давности не

Самому времени; отметим, что в этих словах мы даем мимоходом намек и указание на сомнительность и своеобразную двойственность той

Загадочной стихии, которая зовется временем.
Однако, не желая искусственно затемнять вопрос, по существу совершенно ясный, скажем следующее: особая давность нашей истории зависит еще

И от того, что она происходит на некоем рубеже и перед поворотом, глубоко расщепившим нашу жизнь и сознание... Она происходит, или, чтобы

Избежать всяких форм настоящего, скажем, происходила, произошла некогда, когда-то, в стародавние времена, в дни перед великой войной, с

Началом которой началось столь многое, что потом оно уже и не переставало начинаться. Итак, она происходит перед тем поворотом, правда

Незадолго до него; но разве характер давности какой-нибудь истории не становится тем глубже, совершеннее и сказочнее, чем ближе она к этому

"перед тем"? Кроме того, наша история, быть может, и по своей внутренней природе не лишена некоторой связи со сказкой.
Мы будем описывать ее во всех подробностях, точно и обстоятельно, - ибо когда же время при изложении какой-нибудь истории летело или

Тянулось по подсказке пространства и времени, которые нужны для ее развертывания? Не опасаясь упрека в педантизме, мы скорее склонны

Утверждать, что лишь основательность может быть занимательной.
Следовательно, одним махом рассказчик с историей Ганса не справится. Семи дней недели на нее не хватит, не хватит и семи месяцев. Самое

Лучшее - и не стараться уяснить себе заранее, сколько именно пройдет земного времени, пока она будет держать его в своих тенетах. Семи лет,

Даст бог, все же не понадобится.
Итак, мы начинаем.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ПРИЕЗД

В самый разгар лета один ничем не примечательный молодой человек отправился из Гамбурга, своего родного города, в Давос, в кантоне

Граубюнден. Он ехал туда на три недели - погостить.
Из Гамбурга в Давос - путь не близкий, и даже очень не близкий, если едешь на столь короткий срок. Путь этот ведет через несколько

Самостоятельных земель, то вверх, то вниз. С южногерманского плоскогорья нужно спуститься на берег Швабского моря{9}, потом плыть пароходом

По его вздымающимся волнам, над безднами, которые долго считались неисследимыми.
Однако затем путешествие, которое началось с большим размахом и шло по прямым линиям, становится прерывистым, с частыми остановками и

Всякими сложностями: в местечке Роршах, уже на швейцарской территории, снова садишься в поезд, но доезжаешь только до Ландкварта, маленькой

Альпийской станции, где опять надо пересаживаться.

На написание романа автора вдохновило посещение одного из давосских санаториев. Томас Манн приехал в Давос, чтобы навестить свою жену, проходившую лечение в горах. Писатель уже был хорошо знаком с повседневной жизнью обитателей санатория благодаря письмам фрау Манн.

Работа над романом началась в 1912 году. Ради нового произведения Томас Манн вынужден был прервать работу над другим романом – «Признания авантюриста Феликса Круля». Из-за Первой мировой войны Манну пришлось временно приостановить написание «Волшебной горы». И только в 1920 году писатель снова смог вернуться к работе.

Томас Манн хотел написать о людях, которые не стремятся к лечению своих болезней и «прячутся» за стенами санатория от суровой реальности. Первоначально «Волшебная гора» должна была быть небольшой повестью. В итоге получился роман, увидевший свет в 1924 году. Сюжет «Волшебной горы» во многом перекликается с сюжетом рассказа «Тристан», написанного Манном в 1903 году. Главный герой рассказа привозит в горный санаторий свою возлюбленную, страдающую туберкулёзом.

Ганс Касторп, молодой инженер, приезжает в санаторий для больных туберкулёзом, чтобы навестить своего кузена. Санаторий находится высоко в Альпах, вдали от мирской суеты. Главный герой очарован атмосферой медицинского учреждения. В санатории существуют свои маленькие «ритуалы», например, молитва перед едой.

Касторп знакомится с несколькими пациентами, с каждым из которых у Ганса завязывается тесная дружба. Главный герой планировал оставаться в санатории в течение трёх недель. Вместо этого Касторп пробыл в лечебном учреждении 7 лет. А тем временем началась Первая мировая война. Пациенты санатория не интересуются военными действиями. Они продолжают жить так, как будто ничего не происходит: мужчины и женщины флиртуют друг с другом, устраивают спиритические сеансы и спорят между собой на отвлечённые темы.

Характеристика персонажей

Пациенты санатория, с которыми знакомится главный герой романа, воплощают собой те или иные черты характера современного автору общества.

Гедонист Пепперкорн

Барон Пепперкорн считает удовольствия главной целью своей жизни. Барон флиртует с русской пациенткой по имени Клавдия. Пепперкорн не ищет ни настоящей любви, ни глубоких чувств, ни привязанности. В отношениях с женщинами его интересует только физиологический аспект.

Консерватор Нафта

Иезуит Нафта является приверженцем традиции. Он воплощает собой человека, сопротивляющегося любым изменениям в обществе. Нафта выступает против всех современных тенденций.

Либерал Сеттембрини

Адвокат Сеттембрини ратует за просвещение и является сторонником прогресса. По мнению Сеттембрини, общество должно развиваться. Каждый человек обязан идти в ногу со временем.

Ганс Касторп

Главный герой романа также заслуживает внимания. Касторп объединяет в себе черты всех предыдущих персонажей. С одной стороны, Ганс хочет быть активным членом общества, в котором живёт. С другой стороны, Касторп боится перемен, что и побуждает его остаться в санатории на 7 лет. Как и барон Пепперкорн, Касторп стремится к удовольствиям.

Литературная критика с восторгом встретила «Волшебную гору». В горном санатории нетрудно узнать европейское общество в канун Первой мировой войны. Манн рассматривает современных ему европейцев, как больных туберкулёзом (под туберкулёзом следует понимать человеческие пороки). По мнению Сьюзан Зонтаг, болезнь человечества начала ХХ века – это декадентское сознание. Сам автор называл «Волшебную гору» романом о времени. Манн не ставит себя судьёй над своими современниками. Он пытается их понять и, может быть, даже оправдать. Автор не навязывает своё мнение, предоставляя только факты. Читателю предстоит сделать самостоятельный вывод обо всём происходящем.

Согласно произведению Томаса Манна, европейское общество разделилось. Одна его часть изолировалась в «санатории». Эти люди не намерены избавляться от своих проблем. Болезнь для них – как повод уйти от действительности. Они живут в искусственном мире, куда запрещён доступ всему неприятному, портящему настроение. Пациенты закрывают глаза на всё, что происходит «там, внизу». Между тем, обитатели санатория далеко не так наивны, как думает читатель. Они прекрасно понимают, что благополучие в их маленьком уютном мире может закончиться в любой момент. Предчувствуя гибель, декаденты хотят получить максимальное удовольствие от жизни. Они даже не пытаются предотвратить эту гибель. Намного легче потратить последние мгновения своего существования на запретные радости. Смерть позволит избежать ответственности за полученное удовольствие.

Декадентское общество постоянно пополняется новыми «последователями». В романе «Волшебная гора» таким «последователем» стал Ганс Касторп. Обитатели лечебного учреждения кажутся главному герою более человечными и душевными, чем люди, которых он привык видеть вне санатория. Наличие обслуживающего персонала позволяет не заботиться о решении бытовых проблем и всецело предаваться декадентской философии, крайней формой проявления которой автор считает декадентский романтизм, представленный в лице русской женщины Клавдии Шоша.

Клавдия впадает в крайность романтической анархии и желает полнейшей вседозволенности. На первый взгляд, кажется, что главный герой принял точку зрения Шоша. Однако в ходе развития сюжета читателю становится понятно, что Ганс не согласен с Клавдией. Полнейшая вседозволенность и анархия – это не свобода, а своеобразное начало конца. Когда нет определённых правил или норм поведения, общество постепенно приходит к гибели, значительно её ускоряя.

Есть и другая часть европейского общества, оставшаяся за пределами «санатория». Это люди, стремящиеся к хаосу. Поднимая в своём романе вопросы психоанализа, Томас Манн, вслед за Фрейдом, хочет понять непреодолимое влечение людей к смерти. Европейцы вне «санатория» стремятся к разрушениям и насилию, в глубине души понимая, что и сами пострадают от хаоса войны. Автор не видит будущего Европы ни за гедонистами-декадентами, ни за поклонниками хаоса.

Современному читателю «Волшебная гора» может показаться не слишком актуальной. В романе описаны люди, жившие в начале прошлого столетия, имевшие другие вкусы. Нельзя отрицать, что разница между поколениями ощутима. Однако есть между европейцами современными и теми, что жили в начале ХХ века, много общего, объединяющего. Исцеление, на которое, возможно, рассчитывал Томас Манн, так и не наступило.

Общество начала нового XXI века не смогло излечиться от своих болезней. Люди по-прежнему делятся на тех, кто стремится к захватническим войнам и насилию, и тех, кто прячется от жестокой реальности среди себе подобных, создавая всевозможные искусственные миры.

Доказательством этой точки зрения можно считать роман популярного в наши дни писателя Пауло Коэльо «Вероника решает умереть». Как и в романе Томаса Манна, в произведении Коэльо представлено медицинское учреждение – психиатрическая лечебница Виллете, где находят свой приют уставшие от жизни люди. Как и обитатели горного санатория, пациенты Виллете живут в стенах лечебницы беззаботной, оторванной от реальности жизнью. Они спорят о бесполезном, любят или ненавидят. Далеко не все пациенты психиатрической клиники действительно больны. Болезненно лишь их отношение к той жизни, от которой они спасаются в стенах Виллете.