В ночных кошмарах мне снится суфлер. Елизавета Листова: «Всегда иду своим путем

- Лиза, вы окончили ГИТИС. Как получилось, что театровед оказался на ТВ?

Начнем с того, что я не единственный представитель этого славного цеха, которого постигла такая участь. Вот хотя бы руководитель моего курса Наталья Анатольевна Крымова, один из самых метких театральных критиков и интересный исследователь театра, очень успешно работала на телевидении, и ее телеработы до сих пор вспоминают с удовольствием. Что же до меня, то я совершенно не собиралась идти на телевидение и всячески себя от этого ограждала. На практику в институте я отправилась в журнал «Искусство кино». Здесь замечу, что это серьезный, но в то же время развернутый к широкой публике журнал. Мне всегда немного претили фундаментальные науки и сидение в башне из слоновой кости. Серьезная исследовательская работа, погружение в глубокие архивы меня всегда пугали тем, что можно забраться так далеко, что ниточка, которая связывает тебя с внешним миром, порвется и ты не сможешь вернуться. В этом смысле журнал «Искусство кино» был для меня оптимальной формой, чтобы иметь возможность серьезно отнестись к любому пустяку, подумать, поизучать, а потом написать, в то же время не доходя до интегральных схем. В «Искусстве кино» тогда работал Петр Шепотинник, который уже сделал на РТР «Команду-2» и как раз запускал «Кинескоп» на ТВ-6. Он и привел меня на ТВ. А потом пошло-поехало. Видимо, написано на роду или где это пишут, не знаю.

- Телевидение и театр все-таки похожи?

Я бы не стала сравнивать - это совершенно разные вещи. Общее только в публичности оных. Телевидение - безусловно искусство, во всех его проявлениях. Оно живет по законам искусства. Мы об этом забыли отчасти оттого, что у нас, в принципе, нет телевизионной критики. О телевидении пишут только, кто ушел, кто пришел, где какой скандал, у кого сколько денег и какой политической платформы придерживается тот или иной теледеятель. А классических рецензий не пишут.

Вот, например, к юбилею Высоцкого вышла вторая серия фильма Евгения Киселева, сценариста Виктории Дубицкой и режиссера Веры Сторожевой «Таганка с мастером и без». Кино, потрясающее хотя бы тем, какого уровня документы были обнародованы. Уникальные пленки, которые сняли сами таганковцы во время эпохального собрания труппы, завершившегося окончательным разрывом Любимова и Губенко. Я уж не говорю о том, как деликатно он сделан. И кто об этом написал?

В данном случае я не воздаю хвалы своему начальнику, просто я до сих пор нахожусь под впечатлением от этой работы. А телевизионных журналистов интересует лишь то, сколько ТВС дадут денег, что об этом говорят акционеры и наемные работники вроде меня. Это и есть наше телевидение в отражении печатных изданий.

Сколько было горя и досады по поводу закрытия последней версии «Намедни» Парфенова! Но за весь год существования этой программы кто-нибудь что-нибудь внятное написал о ней, кроме того, что она - «самая стильная»? В архивах остаются только газеты - телевизионная продукция долго не хранится, пленка портится. Значит, через много лет исследователи узнают только, что Леонид Парфенов делал самую стильную программу.

- А в театр и кино по-прежнему ходите?

Все вытоптано! Многие мои приятели из этой среды звонили и говорили: «Ой, Лизка, у нас тут будет премьера, выставка (или еще что-нибудь), сходи». Говорю, что приду. И дальше следовал вопрос: «Сколько вас будет?». То есть меня звали не из-за меня, а из-за камеры НТВ, которую я приведу с собой. Поэтому я стала отказываться и до сих пор хожу по театрам редко и с тяжелой душой..

- А как в своей работе от новостей кино вы перешли к просто новостям?

Мне показалось, что я себя исчерпала в теме, которая на телевидении называется словом «культура». У меня возникло вдруг ощущение, что весь мой инструментарий затупился. Дело не в том, что кино стало скучным, спектакли неинтересными, просто я поймала себя на ощущении, что о какой бы премьере я ни рассказывала, у меня получается один и тот же сюжет. Я просто заскучала, и мне захотелось попробовать проанализировать другую форму реальности.

- Вы покинули НТВ вместе с командой Киселева. Почему?

Я поступила так, как сочла нужным согласно моим собственным представлениям и принципам.

- А как вы прокомментируете то, что сейчас происходит на НТВ?

Наверное, происходящее закономерно.

- Теперь вы ведете новости на ТВС. Но ведь читать новости куда менее интересно, чем ездить по командировкам, разве нет?

Нет, конечно. От корреспондентства тоже можно устать. Одно дело - это впечатления в их чистом виде. Другое - все, что приходится преодолеть для того, чтобы эти впечатления получить. Я домашний человек. Командировка - это когда ты впахиваешь с утра и до вечера. Чужой город, огни на чужих улицах, какие-то люди идут по своим делам, и ты понимаешь, что стопроцентно не встретишь ни одного знакомого. Хмурое мерзкое утро, холодная гостиница... От этого тоже устаешь. Есть какая-то дурацкая неписаная иерархия, по которой почему-то считается, что ведущий круче корреспондента. Я думаю, это круче только по степени ответственности, которую на себя берешь. Кто бы ни ошибся во время твоего эфира, все равно дурой будет Листова.

- Но ведь у ведущего и славы больше.

Во-первых, непонятно, хорошо ли это: меня почему-то чаще всего узнают зубные врачи. А когда я иду лечить зуб, мне это совершенно не надо. И немного смущает, потому что опознание происходит всегда в самый неподходящий момент, например, в магазине за покупкой гигиенических средств. Во-вторых, даже если считать, что слава - это хорошо, все равно один неверный шаг - и твоя слава оборачивается против тебя. Иногда приносят материал за несколько минут до эфира, и нет времени его отсмотреть. Надо принимать решение - либо ставить сразу, либо не ставить вообще. И если вдруг корреспондент допустил неточность, виноват все равно будет ведущий!

- И у вас бывают ляпы?

Конечно. Однажды была совершенно идиотская оговорка. Вместо «террористы проходили подготовку в лагерях чеченских боевиков» почему-то прочитала «террористы проходили подготовку в лагерях чеченских беженцев». И поняла, что, если начну извиняться и переговаривать, будет еще хуже. Другая история была, когда я только готовилась стать ведущей, на тракте-репетиции. Мне надо было прочитать подводку: «Сегодня деятелю Пупкину исполнилось 75 лет». Я почему-то читаю: «Сегодня деятелю Пупкину исполнилось БЫ». В принципе любую оговорку, мне кажется, можно исправить. Любую, кроме этой «бы». Не верите? Попробуйте сами придумать что-нибудь спасительное в такой ситуации.

- Наверное, вам все эти оговорки снятся?

Еще как! Я их называю производственными кошмарами! Сейчас снятся вариации на тему суфлера и моей папки. Суфлер - это экран на камере, размером сорок на сорок сантиметров, где бежит текст, который ты за двадцать минут до этого себе написал. И обычно мне снится, что я прихожу в студию, а вместо суфлера - огромный экран, как в кинотеатре, и на нем мелкие буквы, буквы, буквы идут, как фашисты на параде. Помимо суфлера у меня есть еще папка, в которой сложены все тексты по порядку - на случай, если суфлер вдруг сломается. Такая же папка у режиссера, редактора титров - у всех. Мне снится, что я прихожу на эфир, за тридцать секунд до него открываю папку и вижу, что там вместо текстов вырезки из газет, фантики, фотографии - макулатура.

- Наверное, вы трудоголик?

В данном случае надо оперировать не понятием «трудоголик», а понятием «ответственность», которая может быть перед работой, домом, родителями.

- Кстати, о родителях. У вас известные родственники. Отчим - журналист Владимир Мукусев, дед - композитор, автор легендарной «Тачанки». Это прибавляет вам ответственности или, скорее, мешает в работе?

У людей затем и есть фамилии, чтобы передавать их следующим поколениям. Вместе с некоторой долей ответственности. И неважно, ношу я фамилию своего деда Листова или какого-нибудь Пупкина (заранее прошу прощения у всех Пупкиных). Не я эту фамилию прославила - не мне ее позорить.

- Но ваш знаменитый дед оказал какое-то влияние на вас?

Я провела детство с человеком 1900 года рождения. Соответственно, с прису щими тому поколению манерами, взглядом на жизнь, отношением к ней. Это очень здорово, но иногда мне это мешает, от этого иногда мне тяжело общаться с некоторыми людьми. И чаще всего я слышу: «Ты все принимаешь близко к сердцу, относись ко всему легче». А я привыкла по-другому.

Совершенно точно поняла, что без деда не обошлось, когда поехала в командировку в Севастополь. Дед его просто обожал и очень много мне рассказывал. «Севастополь» - это было слово из моего детского лексикона. Но я в нем никогда не бывала. А когда я работала на НТВ, мне предложили поехать туда в командировку. Я поехала, толком не зная зачем. Приехала на три дня, а осталась на полтора месяца. Меня потрясло, с какой легкостью вся эта военно-морская культура стала абсолютно родной. Она открывалась мне, как виды на скоростном шоссе из хорошей машины. Город как будто сразу принял меня. Только в Севастополе у меня не было ощущения чужого города, чужих огней...

Елизавета Листова родилась 30 декабря 1971 года в городе Москва. Мать - театровед, отец - инженер. Прадед, Константин Листов, был известным композитором, автором популярных песен: «В парке „Чаир“», «Если любишь - найди», «Думка», «Гренада», «Ходили мы походами», «Песня о тачанке», «В землянке», «Севастопольский вальс». Отчим Листовой, Владимир Мукусев, тележурналист, один из ведущих программы «Взгляд».

В 1994 году окончила театроведческий факультет Государственного института театрального искусства, мастерская Натальи Крымовой. В 1993 году работала в журнале «Искусство кино» с режиссером Петром Шепотинником.

С 1994 года начала работать на телевидении, став корреспондентом программы «Кинескоп» Петра Шепотинника на ТВ-6.

С 1995 года работала на телеканале НТВ в первоначальной программе Леонида Парфенова «Намедни. Неполитические новости». С 1997 года - корреспондент службы информации НТВ. Основная специализация - культура, часто делала репортажи о Черноморском флоте.

В апреле 2001 года, после смены руководства канала, покинула НТВ вместе с командой Евгения Киселева. С июня 2001 по январь 2002 года работала ведущей дневных выпусков новостей на телеканале ТВ-6.

С января по март 2002 года работала ведущей дневных новостей журналистов ТВ-6 в эфире радиостанции «Эхо Москвы». С июня 2002 по июнь 2003 года работала ведущей дневных новостей на телеканале ТВС. Также принимала участие в съемках программы «Тушите свет».

После закрытия ТВС в июне 2003 года перешла работать на телеканал «Россия» в качестве автора документальных фильмов. Периодически работала для информационно-аналитической телепрограммы «Вести недели».

С осени 2003 по апрель 2009 года - автор документального цикла «Советская Империя» на том же телеканале. За шесть лет в рамках данного цикла были сделаны следующие фильмы: «Гостиница „Москва“», «Ледокол „Ленин“», «Родина-мать», «Останкино», «Хрущевки», «Сочи», «Братская ГЭС», «Высотки», «Народный автомобиль», «Каналы» и «Метро». Изначально Листова работала над этим циклом вместе с Алексеем Кондулуковым, корреспондентом «старого» НТВ, который вернулся на канал в феврале 2007 года.

В 2010 году Листова вернулась на НТВ в качестве постоянного автора программы «Профессия - репортер» и корреспондента программы «Центральное телевидение» Вадима Такменева.

После закрытия программы «Профессия - репортер» Елизавета Листова продолжила работу на НТВ над авторскими документальными проектами. Первый из них - «Севастопольский вальс», в котором рассказывалось об обороне города Севастополя в ходе Великой Отечественной войны. Затем 1 января 2017 года был показан другой ее документальный фильм - «НТВ-видение: новогодняя сказка для взрослых», о праздновании Нового года во времена СССР.

Лиза Листова - самый стильный репортер парфеновских “Намедни” и вообще всего старого НТВ

Сейчас крайне редко выходит со своей документалкой “Советская империя” на канале “Россия”. Кроме того, Лиза не слишком давно вышла замуж за лучшего (в прошлом) журналиста того же НТВ Евгения Ревенко, ныне возглавляющего пресс-службу Правительства РФ. Ну и, само собой, у молодых растет потомство. Дочка Вера.

- Ну расскажи про ребенка!

Девочку зовут Вера, ей год и 2 месяца. Говорит: мама, папа, баба, няня, дядя и ба-бах. Мы с ней и книжки читаем, и в игрушки играем, и разговоры разговариваем. Я стараюсь не делать скидку на возраст, тем более что если она и говорит мало, то это не значит, что понимает столько же.

- В Японии и Израиле детям до определенного возраста разрешается абсолютно все.

Если начинать все позволять, то как потом объяснить, что с сегодняшнего дня уже нельзя?.. Пока притязания маленькой Веры невелики: мобильные телефоны родителей и телепульт.

- Ну и как, Вера тебя обнаруживает в эфире с помощью пульта?

Обычно в это время она уже спит. И врачи говорят, что до двух лет не стоит детям смотреть телевизор, поскольку это очень здорово травмирует глаза.

- Твоя документалка идет раз в 4 месяца. Непорядок.

Документальное кино вообще быстро не делается. К тому же взятые мною темы не очень-то хорошо разработаны, хотя и лежат на поверхности. Почти нет готовых исследований, книг, которые взял - и кино готово. Необходимо копаться в архивах, иногда даже изучать СНиПы (строительные нормы и правила), где вообще одна цифирь. И вот из такого “сора” растить поэзию.

- Телевидение - несправедливо. Непонятно кого показывают каждый день. А тебя уже забывают.

Слава богу, забота о звонкости собственного имени для меня не является заботой номер один. Я, конечно, эфирное создание, то есть гложет тоска по адреналину прямого эфира, но она не определяет мою жизнь. Есть такой сорт людей, которые каждый день должны испытывать эту стрессовую нагрузку, и тогда они живут нормально, как глубоководная рыба. И когда они остаются без этого эфира, начинаются всякие неприятности, в том числе и со здоровьем. Не мой случай, к счастью.

- Понимаю, приспособиться-то можно к любой ситуации.

Не то что я приспосабливаюсь, мне даже так уютно. Часто предложение делать документальное кино - коварно. И Парфенов, и Сорокина, и Осокин - всем им предлогали делать документальное кино. Но не создали условия. А мне повезло. У меня есть условия, я ими дорожу, делаю кино и получаю от этого удовольствие.

- Скажу вам со всей прямотой, ваше величество, вы - гений.

Спасибо, меня предупредили.

Да ладно, это я Шварца цитирую. Но непонятно, почему такой талант зарывается в нашу архитектуру раз в 4 месяца. Я протестую.

Чаще я сама не успеваю... И ты недооцениваешь нашу архитектуру, особенно сейчас - когда она стремительно исчезает. Я в отчаянии от того, что город, в котором я выросла, тает на глазах. Вот я лазила по тем же крышам и прыгала в те же сугробы, что моя мама. А дочь я уже не могу взять за руку, повести и показать эти домики, закоулки и сказать: “Посмотри, Верочка, здесь выросла твоя мама”. На их месте стоят бизнес-центры.

- Слушай, а давай мы тебя поставим на “Вести”. Ты же вела “Новости” на ТВС.

Сейчас нет тех новостей, которые я бы хотела сообщить своим согражданам.

- Неполиткорректно рассуждаешь, однако. Ты же одно из лиц госканала.

По-моему, и здесь, и раньше на НТВ, я была не лицом, а специей, которую добавляют в супчик за 10 минут до готовности. Есть борщ, в котором есть свекла, и без нее ты его не сделаешь...

- Нет, ты не свекла.

А есть душистый перец. И он там может быть, а может и нет. Хотя и хорошо, когда он есть.

- Так, теперь скажи мне, когда ты обратила внимание на Женю Ревенко в первый раз?

Долго ты решался задать мне этот вопрос. Честно тебе отвечу, не помню. Во всяком случае, не раньше 97-го года, когда я пришла работать из “Намедни” в информацию.

- Когда случилась светлая дата свадьбы?

Почти два года назад. Дело в том, что формальности не являются главным в моей жизни. Уж не загсу знать всю правду о наших отношениях.

- Ну и как тебе семейная жизнь?

Замечательно! Как во сне.

- И никаких сложностей?

Сложности поступают извне. Просто, как ты знаешь, у нас было много перемен. А поскольку профессия, работа играют в нашей жизни важную роль, если не определяющую, то мы оказались друг другу хорошей поддержкой. После закрытия ТВС и моего прихода на “Россию” некоторые очень дорогие, важные для меня люди вскинули бровь и даже сопроводили комментариями мой поступок. В общем, было тяжело.

Получается, что кризис в твоей с Женей работе совпал с началом вашего романа. То есть вы прибились друг к другу, как два терпящих бедствие корабля?

Нет, это не то что два инвалида объединились, чтобы помочь друг другу. Не надо забывать, что мы очень долгое время были друзьями и остаемся ими и сейчас. Я считаю, что это в принципе главное, что должно быть между самыми близкими людьми.

- То есть у вас брак по расчету, в смысле, по разуму?

Никакого расчета. Наши отношения просто устойчивые и солидные. И брак наш стоит как сталинская высотка. Уж извините.

- Ну а какая ты жена, скажи мне.

Мне это слово ненавистно. Как и слово “муж”. Это у меня с детства.

- А как тебя называть - подруга жизни?

Не знаю. Мне кажется, в каждой семье это должно звучать по-своему. А еще мне не нравится слово “пища”, самое неаппетитное в русском языке.

- С твоей тонкостью Жене с тобой жить непросто.

Это точно. Я готова поставить памятник его терпению и спокойствию.

Ну а что с Женей случилось? По-моему, если человек был лучшим репортером страны, а стал чиновником - это фигово.

С какой стороны посмотреть. Главное, сейчас ему интересно. Он изучает механизмы работы государственного аппарата, которые познать можно, только находясь внутри системы. Я уважаю его за то, что он, уже сложившийся журналист, решил заняться чем-то другим.

- Ну а тебя если бы позвали перекладывать бумажки, ты бы пошла?

Если бумажки, то, может, и пошла когда-нибудь. Но бумажки Жене некогда перекладывать. Количество его командировок сопоставимо с графиком телерепортера, и уходит он на работу рано утром, возвращается поздно вечером. Много ограничений, много нюансов, много людей в подчинении, а я и тремя людьми управлять не смогу. Нет, это не ко мне. А Женей я горжусь.

Елизавета Листова стала известна в переломный момент раскола НТВ. Ей принадлежит фраза, сказанная в прямом эфире «Антропологии», что НТВ «живет кишками наружу». Теперь Лиза почти год читает новости на канале ТВС. Она не любит говорить о себе и редко дает интервью. Мало кто знает, что по образованию Лиза - театральный критик. А ее дедушка - знаменитый композитор Константин Листов, автор легендарной «Тачанки».

- Лиза, вы окончили ГИТИС. Как получилось, что театровед оказался на ТВ?

- Телевидение и театр все-таки похожи?

- А в театр и кино по-прежнему ходите?

- А как в своей работе от новостей кино вы перешли к просто новостям?

- Вы покинули НТВ вместе с командой Киселева. Почему?

Я поступила так, как сочла нужным согласно моим собственным представлениям и принципам.

- А как вы прокомментируете то, что сейчас происходит на НТВ?

Наверное, происходящее закономерно.

- Но ведь у ведущего и славы больше.

- И у вас бывают ляпы?

- Наверное, вам все эти оговорки снятся?

- Наверное, вы трудоголик?

- Кстати, о родителях. У вас известные родственники. Отчим - журналист Владимир Мукусев , дед - композитор, автор легендарной «Тачанки». Это прибавляет вам ответственности или, скорее, мешает в работе?

- Но ваш знаменитый дед оказал какое-то влияние на вас?

Я провела детство с человеком 1900 года рождения. Соответственно, с присущими тому поколению манерами, взглядом на жизнь, отношением к ней. Это очень здорово, но иногда мне это мешает, от этого иногда мне тяжело общаться с некоторыми людьми. И чаще всего я слышу: «Ты все принимаешь близко к сердцу, относись ко всему легче». А я привыкла по-другому.