Русский землепроходец ерофей павлович хабаров

В начале 17 века он путешествовал в районе бассейна реки Лена.

Стараниями этого отважного землепроходца были отрыты новые земли, пригодные для сельского хозяйства, а так же соляные источники.

В 1649 году он отправляется в Приамурь, исследования продолжались до 1653 года, за это время ученый совершил ряд походов, которые не прошли даром. Полученные Хабаровым знания о местности нашли свое отражение в его чертежах, в которых он подробно описал местность возле реки Амур.

Биография Хабарова очень интересна, он прожил сложную жизнь, полную взлетов и падений, много путешествовал и многое видел.

Ерофей Хабаров родился под Великим Устюгом. Точная дата его рождения не известна, предположительно он родился в 1603 году. В юности вместе со своими братьями занимался пушным промыслом в районе Таймырского полуострова. Потом судьба забросила его в район Архангельска, где он занимался солеварением.

В 1632 году Ерофей Хабаров бросает семью и отправляется на реку Лену. Почти семь лет ходил в окрестностях бассейна этой реки, занимаясь пушным промыслом. Затем стал заниматься хозяйством в устье реки Куты. Он засеял землю и стал выращивать хлеб, торговать им.

Через два года (в 1641 году) Хабаров отправился в устье реки Киренги, где освоил большую площадь земли, и соорудил мельницу. Жил в достатке и припеваючи. Однако местному воеводе, не нравилось богатство Ерофея.

Воеводу звали Петр Головин. Сначала Головин все увеличивал и увеличивал размер «налога», который уплачивал ему Хабаров. В итоге же, Головин просто отнял у него мельницу и все хозяйство, и посадил его в тюрьму. Из острога он освободился только в 1645 году.

В 1648 году вместо Петра Головина, новым воеводой стал Дмитрий Францбеков. Хабаров узнал о богатствах в даугурских землях, и попросил воеводу помочь с формированием отряда для похода. Воевода ответил согласием, помог снарядить отряд, выделил оружие, продовольствие, а так же дал денег под проценты.

Почти четыре года (с 1649 по 1653) отряд Хабарова «путешествовал» по Амуру. За это время было одержано множество побед. Русские громили даурских и дючерских князей, заставляя их платить дань русскому царю. Участвуя в этом походе, Хабаров составил - «Чертеж реки Амур», это была большая кропотливая и плодотворная работа.

В 1653 году на Амур прибыл дворянин Зиновьев, имея на руках царский указ, о приготовлении войска для похода по Амуру. Многие местные казаки были недовольны Ерофеем Хабаровым и, по прибытию Зиновьева, пожаловались на него. Говорили, мол, Хабаров слишком жесток с местными жителями, так же обвинили в том, что он сильно прекукрашевал богатства, которые есть в Приамурье.

Ерофей Павлович был смещен со своей должности приказного человека, и вместе с Зиновьевым отправился в . В столице прошли разбирательства, в ходе которых Хабаров был оправдан. В 1655 году Хабаров отправил челобитную, в которой описывал свои заслуги в покорение даурских и сибирских простор. Царь, изучив челобитную, признал его заслуги. Он был возведен в чин - «сына боярского».

Дальше следы Ерофея Павловича Хабарова в русской истории теряются. В 1667 году он объявился в Тобольске, где обратился к местному воеводе с просьбой снарядить отряд, и отправиться в поход по Амуру. Какой Хабаров получил ответ, никто не знает.

Когда и где умер Хабаров точно не известно. Так же неизвестно, где находится его могила. Говорят, что в Иркутской области, но где конкретно, никто не знает, разные предположения есть, на сей счет. Хабаров оставил большой след в русской истории. Его заслуги в открытие и освоение новых земель, еще долго будут в памяти русского народа. В честь него, во многих городах России названы улицы, есть даже город Хабаровск, названный в его честь.

Хабаров Ерофей Павлович (ок. 1610 – после 1667)

Родился в крестьянской семье в деревне Дмитриево недалеко от Великого Устюга (ныне Нюксенский район Вологодской области). Смолоду ходил за Урал на промыслы, побывал и на Таймырском полуострове. В 40-х гг. поселился в Западной Сибири недалеко от устья реки Киренги на «пустых землях», где занимался сельским хозяйством, соболиным промыслом, торговлей солью и другими товарами. Обширное хозяйство из 60 десятин приносило неплохой доход, и он занялся хлебной торговлей. Так, только в 1642 г. продал 900 пудов ржаной муки.

Но не только о торговле думал Хабаров. Плавая по рекам Ленского бассейна, интересовался, как люди используют сельскохозяйственные и лесные угодья Сибири, каким промысловым зверем богаты реки и леса. Искал залежи драгоценных камней и металлических руд, соляные источники. Постепенно в нем просыпался пытливый путешественник, от внимания которого не ускользнет ничего из того, что его окружает. Тем временем из похода на Амур вернулся . Хабаров, наслушавшись от его спутников о богатствах, которыми обильна амурская земля, решил повторить его путь и исследовать более обширные территории.

Весной 1649 г. Хабаров подал якутскому воеводе челобитную с просьбой разрешить поход на Амур. Вскоре он собрал отряд из 70 человек и летом 1649 г. выступил в поход. Погрузив на струги снаряжение, землепроходцы поднялись вверх по реке Лене до устья реки Олекмы.

Порожистая Олекма мешала быстрому продвижению судов. В устье реки Тунгир путешественников застигли морозы, и им пришлось зазимовать. Погрузив лодки на нарты, отряд Хабарова двинулся дальше и в начале марта 1650 г. добрался до верховьев реки Урка, впадающей в Амур.

В биографии Ерофея Павловича Хабарова (прозвище Святитсякий) есть еще много неизученных моментов. Существуют разные версии и толкования его поступков и решений, которые позволяют видеть в человеке, именем которого назван дальневосточный край, более широкий спектр его жизненного пути. «Великий сын Великого Устюга», по другим данным — «сын сольвычегодской земли» , как иногда называют Е. П. Хабарова его биографы, был из той когорты землепроходцев, которые первыми проложили путь во имя России к богатствам Дальнего Востока.

Родился Ерофей Павлович Хабаров в семье крестьянина, по мнению его биографов, между 1601-1607 годами , а по мнению составителей Большой советской энциклопедии — примерно в 1610 году . Родился он предположительно, в деревне Дмитриево Вотложенского стана Устюжского уезда, что в 60 километрах от Устюга Великого, на берегу реки Сухоны. Вероятно также, что юношеские годы Хабарова проходили в Великом Устюге.

В XVII веке Великий Устюг занимал исключительно выгодное географическое и экономическое положение между европейской частью России и сибирскими землями, через него пролегали основные торговые пути «восток—запад». Поэтому детство и юность Хабарова проходили в атмосфере экономического подъема устюжской земли. Многие крестьяне, бросая обжитой предками родной угол, под влиянием рассказов о несметных богатствах сибирской земли и вдохновленные реальным успехом охочих людей, то подавались в Сибирь, за Камень, на промысел в «сибирские торги», то подряжались к московским купцам, то на извоз с «собственными товарами». Пришла в движение и семья Павла Хабарова. Старший из сыновей, Ярко, умный и проворный, не смог усидеть дома, занимаясь традиционным землепашеством в нищете и вечных долгах, когда на его глазах происходило нечто более серьезное, и многие люди смогли вырваться из кабалы, побывав за Камнем всего год-два. По мнению С. Маркова, Ерофей Хабаров тоже попробовал испытать счастье, и уже в 1623-1624 годах «проведывал» земли на реке Лене и возвратился с «успехом». Зимой 1626 года братьев Ерофея и Никифора увлекла в путь «златокипящая вотчина» Мангазеи, и уже весной братья вышли из дома. Одного Ярко отец не хотел отпускать из-за опасности пути, а потому напутствие в жизнь давал сразу обоим сыновьям. Велел братьям помогать друг другу во всем, а Никифору, как младшему и менее опытному, — отдельно, во всем слушаться старшего брата . Это стало последним напутствием старого крестьянина «в жизнь» своим сыновьям. И эта воля отца будущего землепроходца по Сибири и Дальнему Востоку исполнялась братьями всю их совместную жизнь.

Ко времени отъезда в Сибирь Е. П. Хабаров был уже женат, имел дочь Наташу. Жена его, Василиса, проживала во время одиссеи мужа то у своих родственников в Соли Вычегодской, то в Устюге Великом .

Братьев Хабаровых, Ерофея и Никифора, влекла не только манящая даль. Существовала другая, основная, причина их сибирской одиссеи. Только в первую треть XVII столетия через Мангазейскую таможню ежегодно проходило такое количество шкурок соболя, что их стоимость равнялась годовым доходам царского двора . Как отмечает М. И. Белов, вплоть до второй половины 30-х годов XVII века каждый вложенный в Мангазее рубль в случае удачи приносил охотнику-промысловику 32 рубля чистого дохода .

Биограф Хабарова Сафронов описывает, что братья в этом путешествии сначала попали в Соликамск, затем — в Верхотурье и Тобольск. В Тобольске они наняли пятерых покрученников и примкнули к большому каравану кочей, во главе которого шли мангазейские воеводы Г. И. Кокарев и А. Ф. Палицын. Так, вместе со всеми братья пересекли Обскую и Тадовскую губы, поднялись по реке Тоз и остановились в Мангазее: на севере зима приходит рано.

Перезимовав в Мангазее, весной 1629 года Ерофей и Никифор дошли по Енисейскому волоку до Туруханска, оттуда по Енисею и дальше морем прошли в устье Пясины, а далее — волоком перебрались летом на реку Хету в Хетское зимовье. Здесь, в таможней избе, летом 1629 года Ерофей стал служить целовальником по сбору десятинной пошлины с торговых и промышленных людей, а Никифор с покрученными отправился в «нехоженые» земли южной и средней части Таймырского полуострова. В этих землях Никифору Хабарову и его покрученникам удалось добыть восемь сороков соболей (320 штук).

Через год, весной 1630-го, братья возвратились в Мангазею, а оттуда летом по морскому пути — в Тобольск. Именно здесь ярко проявился характер молодого Ерофея Хабарова: он был не только участником, но, как считают его биографы, организатором выступления торговых и промышленных людей против произвола воеводы Кокарева и, как подчеркивает М. Белов, действовал далее от их имени. Дело в том, что на обратном пути с Таймыра, где были братья Хабаровы, Ерофей стал свидетелем крупной ссоры между мангазейскими воеводами. Столкновение словесное завершилось весной 1631 года открытыми военными действиями обеих сторон. Хабаров с первых шагов не побоялся вступить в этот конфликт, примкнув к сторонникам А. Ф. Полицына, и стал в итоге организатором выступления против произвола Кокарева. Однако в выступлении сам лично уже не участвовал, так как не считал кровопролитие правильным решением вопроса и вообще был противником военного столкновения. Хабаров видел разрешение этого конфликта несколько иначе и поступал так, как велела ему совесть. Он понимал, что силой ничего не докажешь, и в поисках справедливого решения вопроса еще в конце 1630 года (по другим сведениям, в январе 1631) Ерофей Павлович отправился с братом в Сибирский приказ в Москву. По пути братья заехали в Великий Устюг (январь 1631 года), Никифор остался дома, а Ерофей сразу же поехал дальше, в Москву. Там он подал челобитную на мангазейского воеводу Кокарева, в которой обвинил его не только в грабеже торговых и промышленных людей, но и в недозволительной продаже вина, пива и меда, в незаконном содержании кабаков, в насильственных нападках на Палицына, стоявшего на соблюдении законности, а также в разорении Мангозейской «землицы» . В этой челобитной на имя царя от имени «мангазейского мира» Е. П. Хабаров, отстаивая «праведное дело», просил государя принять меры против произвола с тем, «чтобы.., мангазейская землица вконец не запустела». И выиграл спор. Так, в коридорах царского двора впервые прозвучало имя будущего великого амурского землепроходца.

Еще в 1630 году братья Хабаровы увлекли за собой своего племянника Артемия Петриловского, и будучи на Енисее, вблизи устья реки Тиса, вскоре от мангазейского воеводы Палицына узнали о возможностях развития на реке Лене «другой Мангазеи». А. Ф. Падицын излагал свои мысли царю на дальнюю перспективу и предлагал «послать сибирских людей», «поставить город или остроги» на Лене и других реках недалеко от нее с целью приведения «новых землиц людей» «под великую государеву руку», а «с них собирать ясак» для пополнения царской казны.

В этом деле Е. П. Хабаров решил попытать свое счастье и выехал. По вопросу о времени приезда братьев на Лену существуют разные мнения. Согласно одному Хабаров прибыл на Лену не позднее 1632 года, по другой версии — в 1638 году. Вместе с Ерофеем туда прибыли Никифор и их племянник Артемий Петриловский. Скорее всего, как считает Г. А. Леонтьева, все это произошло в 1632 году по возвращении братьев из Устюга Великого, где они немного отдохнули в кругу семьи и решили вопросы продажи привезенной рухляди — соболей.

Прибыв в Сибирь, Е. П. Хабаров после московской поездки подал челобитную с просьбой отправить его на Лену, нанял 27 рабочих — покрученников, произвел с ними предоплату, договорился с казной о выдаче разных продуктов и ждал разрешения. Из енисейского острога, после получения разрешения на свою челобитную, он отправился в дорогу и все лето провел в пути: плыл по Ангаре и ее притоку Илиму до Усть-Кутского острога. Там этот небольшой отряд обосновался на зиму, откуда они ходили по Лене к Якутску.

В это время якутский край был обжит промышленниками довольно слабо. Поэтому Е. П. Хабаров с артелью охотился на верхних притоках Лены: реке Куте, Киренге, Чечуе, Вилюе. Но это было недолго из-за наплыва промышленных людей, и Хабаров задумался об изменении направления своей деятельности. Он решил остановить свой выбор на обнаруженном им Усть-Кутском соляном месторождении .

Нужно отметить, что в будущем это месторождение, наряду с Иркутским Усольем, будет обеспечивать солью всю Восточную Сибирь. Здесь, на Усть-Кутском соляном месторождении Е. П. Хабаров основал соляные варницы, и уже к 1639 году артель хабаровцев обеспечивала потребности в соли не только близлежащие остроги, но и Якутск. Здесь же он параллельно обосновал соболиный и рыбный промысел, завел землепашество.

В эти годы Е. П. Хабарову посчастливилось еще в одном. Его отъезд на Лену в 1638 году совпал с отправкой туда же землепроходца Максима Перфильева с целью «проведывания новых землиц» в районе Витима — притока Лены. На этом пути землепроходцы познакомились лично и после встречи старались не терять связей. Вскоре Е. П. Хабаров стал одним из крупнейших хлеботорговцев в Якутском уезде . Его желанием было собрать более тысячи пудов хлеба в год и захватить хлебные рынки в Сибири.

Кроме солевой добычи и хлебопашества, рыбного и пушного промыслов покрученные Е. П. Хабарова занимались еще извозом через Ленский волок — от Илимского до Усть-Кутского острогов . Однако мечтам Е. П. Хабарова не суждено было осуществиться. Если бы не «желания» якутских воевод, возможно, не тронулся бы Е. П. Хабаров на амурскую землю, не гнала бы его судьба «встречь солнца». Все вышло не так, как замышлял промышленный человек Ерофейка, Павлов сын Хабаров. Первые якутские воеводы П. Головин и М. Глебов «заняли» у него в «государеву казну» 3000 пудов хлеба , затем они «отписали» в казну без всякого вознаграждения его соляной промысел, который Е. П. Хабаров передал десятнику Семену Андреевичу Шелковникову, тому самому, который в 1647 году основал первый русский порт на Тихом океане — Охотский острог. Отобрали у Хабарова и пашенные земли. Так, взятые в казну посевы Е. П. Хабарова положили начало казенной пашни по реке Лене .

Кроме «промысловой жилки» в это время, которое биографы Е. П. Хабарова называют Ленским периодом, по мнению Ф. Сафонова, Ерофей Павлович, «ища прибыли государям» и «прибытку себе», собирал сведения о Ленском бассейне, возможностях и времени хождения по Лене под парусами и греблей до устья, «какие люди по тем рекам живут», старался получить и перепроверить данные о различных народах этого бассейна.

После потери земли в 1641 году Е. П. Хабаров поселился в районе устья реки Киренги в Никольском округе. С появлением бесстрашного и предприимчивого человека на этой земле началась новая история Никольского острога. Вскоре он основал там селение, названное впоследствии Хабаровкой. Нужно отметить, что в этих местах до сих пор сохранились названия деревней: Хабаровка, Хабарово Поле, Хабарова Роща и т. д. У Е. П. Хабарова были свои заимка и мельница. Энергичный и деятельный человек, на новом месте он развел обширное хозяйство. Для якутских воевод, которые в своих «отписках» на имя царя постоянно затрагивали имя Е. П. Хабарова (уже вторично оно звучало в коридорах царских), он оказался «неудобным человеком», костью в горле. И повод для расправы с неуступчивым Хабаровым чиновники нашли быстро. В 1643 году за отказ «ссужать деньгами» воеводскую казну у него незаконно отобрали все владения, а самого бросили в якутскую тюрьму, где он просидел без всякого на то решения суда около двух с половиной лет, то есть до конца 1645 года . Но и это не сломило землепроходца.

Освободившись из заключения, он вернулся в Усть-Киренгу и вместе с братом и племянником принялся восстанавливать свое хозяйство . По случаю самоуправных действий воеводы П. П. Головина Е. П. Хабаров обратился к царю с челобитной на притеснения воеводы и просьбой «разрешить ему выезд на родину для освобождения своей семьи от правежа». И такое разрешение он получил, но с условием «оставления своей пашни брату Никифорке Хабарову» . Это был третий случай, когда имя Хабарова поневоле появилось на устах чиновников в Москве.

Описываемые события, связанные с отстаиванием своих прав против незаконных действий якутского воеводы П. П. Головина, совпали по времени с возвращением в 1646 году с Амура экспедиции В. Д. Пояркова. Слухи о богатствах Приамурья завладели Хабаровым. Он был осведомлен об экспедициях Перфильева, Бахтеярова и получил информацию о последней — поярковой, а также о путях, которыми отряд добирался на Амур. Однако сам он на подобный шаг до поры не решался, так как на организацию большой экспедиции нужны были большие деньги, а ими в тот момент Хабаров не располагал. Трижды ему пришлось поправлять разоренное Головиным хозяйство. Кроме того, на этой почве у Хабарова не сложились отношения с администрацией, поэтому думать о денежном кредите или о возможности получить из казны снаряжение не приходилось. Тем более что экспедиция В. Д. Пояркова, по оценке администрации, оказалась безрезультатной. Поэтому в сложившейся ситуации всякую мысль об экспедиции на Амур приходилось откладывать до более подходящего момента.

В 1646 году вместо смещенного за злоупотребления и самоуправство воеводы П. П. Головина из Москвы прислали православного ливонского немца по происхождению Дмитрия Андреевича Францбекова (Фаренсбаха), который, по словам С. Маркова, «обеими руками вцепился в государеву казну, которую он считал за свою собственную». Ждать чего-либо от Францбекова также не приходилось, и Е. П. Хабаров, понимая выгодность Амурской экспедиции, предложил совершить ее за свой счет. Францбеков согласился и отдал «оптовщику» наказ о походе в Даурию.

Как считает А. Алексеев, Хабарову не удалось собрать нужного числа людей . В своей челобитной он просил у воеводы дать ему на Амур 150 человек, которых соберет за свой счет. Однако только около 70 добровольцев вызвались идти в далекий поход . Но это не задержало Е. П. Хабарова. Самое главное, на руках у него было разрешение воеводы на совершение Амурской экспедиции. А вот когда в период подготовки похода Хабарову нужны были деньги, воевода их давал «в заем» под 50 процентов.

В конце марта 1649 года отряд Е. П. Хабарова уже вышел из Илимского острога и весной 1650 года достиг амурских берегов. На пути к Амуру к отряду примыкали небольшие группы охочих и промышленных людей .

Обнаружив на Амуре опустевшие городки местного населения князца Лавкая, Е. П. Хабаров решил дальше не идти, а вернулся с небольшой группой в Якутск, доложил Д. А. Францбекову обстановку, пополнил запасы продовольствия и оружия, и с новыми людьми, присоединившимися к его отряду, осенью 1650 года снова был на Амуре. Здесь ему пришлось выручать из-под осады оставленных им членов экспедиции на амурской земле.

В 1651 году Е. П. Хабаров заложил первую русскую крепость Албазин, но сам в ней не остался, пошел дальше и спустился до устья реки Уссури. Установление российской власти на Амуре сопровождалось сооружением острожков: Усть-Стрелочный, Албазинский, Кумарский, Ачанский .

Хабаровцы прошли Амур до самого устья. Понимая важность колонизации земель на востоке, еще в 1651 году российское правительство по просьбе Е. П. Хабарова и Д. А. Францбекова собиралось отправить на Амур 3-тысячное войско под командованием князя Лобанова-Ростовского, но этот поход в связи с внешнеполитической обстановкой в России не состоялся.

С целью предварительной рекогносцировки на Амур к Е. П. Хабарову Сибирским приказом был направлен московский дворянин Д. И. Зиновьев. Встреча хабаровского отряда с представителем Москвы произошла только в 1653 году. Обладая воеводскими полномочиями, Д. И. Зиновьев официально подтвердил включение Приамурья отрядом Е. П. Хабарова в состав Российского государства, вручил Хабарову и «его людям» царские награды и, превысив всякие полномочия, самоуправно и безосновательно за «дерзость» (Хабаров потребовал у Зиновьева царского указа о его отстранении от дел на Амуре после «великой» государевой награды) приказал арестовать землепроходца. Он отстранил его от должности и дальнейшей работы на Амуре и велел передать полномочия приказного человека есаулу и пушкарю Онуфрию Степанову (Кузнецу), который с отрядом хабаровцев до 1658 года разъезжал по Амуру и собирал с местного населения ясак.

Спешность отправки Зиновьева в столицу со «свитой» для доклада объясняется его боязнью возможной голодной зимы на Амуре. Вместе с собой Зиновьев забрал находящегося «под присмотром» Хабарова для «объяснения» в Москве. На самом же деле, добравшись до Тугирского волока в октябре 1653 года, московский дворянин вдруг забыл о поспешности и остался зимовать до наступающей весны. Опасаясь того, что Е. П. Хабаров может уйти и вернуться на Амур, а он, Зиновьев, будет разоблачен в самоуправстве и невыполнении задания Сибирского приказа в подготовке прибытия 6-тысячного войска, Зиновьев отдал распоряжение изолировать Хабарова и в наиболее доступных для возможного побега местах надевать на землепроходца кандалы (смычки).

Поездка Е. П. Хабарова до Москвы была тяжелой и изнурительной. Зиновьев вымогал у землепроходца то соболью шубу, то шапку, то собольи пластины. Грабил московский дворянин и других охочих и промышленных людей: как встречавшихся на дороге, так и тех хабаровцев, забранных из отряда в качестве обвинителей приказного человека, кто грозился выступить в Москве. Потом они горько раскаивались в содеянном и вместе с Хабаровым написали и отдали в Енисейском остроге воеводе Пашкову челобитные на Зиновьева о его самоуправстве, грабежах и вымогательствах, а также в шантаже.

На основании этих челобитных и по настоянию Е. П. Хабарова Пашков вынужден был провести расследование и конфисковал у Зиновьева отнятое им имущество служилых людей, а также вместе с нарочным отправил все конфискованное в Сибирский приказ. Так, благодаря принципиальности и настойчивости Е. П. Хабарова было спасено награбленное Зиновьевым.

По дороге Е. П. Хабаров видел, как поток служилых и охочих людей по проторенным его отрядом путям двигался на Амур, несмотря на всевозможные запреты и преграды со стороны властей.

Какую-то часть пути до столицы Е. П. Хабаров проделал без Зиновьева, так как последний опасался обвинений и нагонял в дороге время. В декабре 1654 года Д. И. Зиновьев был уже в Сибирском приказе в Москве, где сразу доложил о проведенной работе на Амуре. Он подтвердил факт и значение присоединения Хабаровым Приамурья к России, но самого землепроходца охарактеризовал крайне отрицательно.

Что касается Е. П. Хабарова, он в Сибирский приказ не очень спешил. Землепроходец прекрасно понимал, что сразу его никто не станет слушать, а потому рассчитывал прибыть на высокий прием после отчета, сдачи конфискованного награбленного имущества и документов расследования по делу самоуправства и шантажа, отправленных нарочным от воеводы Пашкова. За это время Хабаров побывал в Великом Устюге и только в середине февраля 1655 года был расспрошен в Сибирском приказе в Москве его руководителем князем А. Н. Трубецким, а затем его помощником дьяком Г. Протопоповым.

Одержав победу в главном вопросе, Е. П. Хабаров подал на Зиновьева жалобу, к которой приложил документы на 1500 рублей, то есть на ту сумму, на которую его ограбил дворянин. Жалоба Хабарова и вина Зиновьева были настолько очевидны, что суд вскоре разобрался во всем и 13 июня 1655 года вынес вердикт. Первое: в действиях дворянина Д. И. Зиновьева по отношению к Хабарову усмотреть злоупотребление служебным положением и намерение обобрать и оклеветать землепроходца. Но учитывая, что подобное у Зиновьева случилось впервые, суд вынес в адрес «московского представителя на Амуре» предупреждение. Второе: дворянину Д. И. Зиновьеву следовало возвратить Хабарову отнятое у него незаконным путем имущество на сумму 1500 рублей.

Однако Е. П. Хабарову удалось получить только часть. Этим он смог рассчитаться с Соковкиным, должником которого был землепроходец. Относительно второй части долга, из-за бесчестности Зиновьева и волокиты в случае продолжения судебного процесса, Хабаров настаивать на возвращении денег не стал. 5 июля 1655 года по совету дьяка Протопопова он написал челобитную на имя царя Алексея Михайловича об официальном зачислении его на службу «в тот чин, в котором он пригодится».

Сибирский приказ удовлетворил челобитную Хабарова, но лишь частично. Он признал заслуги землепроходца, поверстал его в «дети боярские», установив оклад в размере 10 рублей деньгами, 10 четвертей ржи, 10 четвертей овса и полутора пуда соли в год . Так в Москве оценили заслуги землепроходца.

Нужно отметить, что факт зачисления Е. П. Хабарова в «дети боярские», минуя казачью или стрелецкую службу, был большой редкостью для Сибири. Однако возмещение Е. П. Хабарову материальных убытков, нанесенных Зиновьевым, Сибирский приказ игнорировал.

В Москве Е. П. Хабаров пробыл до осени 1655 года, то есть до момента организации 20 августа Амурского воеводства и назначения туда первым воеводой Афанасия Пашкова. Вероятно, потому, что, с точки зрения Сибирского приказа, Е. П. Хабаров уже выполнил свою миссию на Амуре и его нахождение там могло поставить воеводу в дискомфортное положение, туда его не пустили, а отправили в Илимский гарнизон «согласно реестру» : землепроходец был назначен управителем приленских деревень от Усть-Кута до Чечуйского волока . На Лену Хабаров возвратился в 1658 году и поселился в Киренге — своей деревне, которую местные жители называли Хабаровкой.

Еще в 1650 году, уезжая в Приамурье, Е. П. Хабаров по договору передал Панфилу Яковлеву на период экспедиционной работы эту деревню с мельницей, пашенными землями и сенокосами. Панфил Яковлев, как мог, поддерживал все, за что был ответственен, и даже сумел организовать распашку части новой земли. Вернувшись в родную деревню, землепроходец занялся благоустройством своего быта. Он поставил новый двор, «хоромы» и различные хозяйственные постройки, распахал под пашню 18 десятин земли на Киренском лугу, Байдановской и Русовской заимках, расширил свои владения на лугу, поставил две мельницы: одну на Чечуевском волоке, другую — против Усть-Киренского Никольского погоста за Леной. За все это Ерофей Павлович исправно платил оброк.

Хозяйство Хабарова в Сибири было поставлено на широкую ногу и носило многоотраслевой характер. У него сеяли хлеб, выращивали скот, занимались мукомольным, скорняжным и кожевенным промыслами. Хабаров сумел организовать и использовать труд как нескольких зависимых, работающих за часть урожая половников, так и наемных работников, которых он приглашал к себе на работу в пору страды. Из этих же людей Хабаров вербовал покрученников, которых отправлял на соболиный промысел в места хорошо знакомые: Олекму, Тугирь, Тугирский волок и его окрестности. Сам Хабаров в тайгу не ходил, так как по службе не мог отлучаться надолго. Он считался непосредственным представителем воеводской власти над крестьянами, а его полномочия, определявшиеся воеводской наказной памятью, были очень широкими. Как приказной человек он не только контролировал работу и наблюдал за государственным хозяйством, включавшим десятинную пашню и обрабатывающих ее крестьян, а также при необходимости вмешивался в личное крестьянское хозяйство, если того требовала обстановка, отвечал за моральные устои своих «подопечных» и их общественную благонадежность.

Однако, имея широкий круг обязанностей, он стремился к возвращению на «свой» Амур. И случай вновь пройти на Тугирский волок ему представился, но уже по воле якутского воеводы Михаила Лодыженского, который на основании грамоты из Сибирского приказа велел взять Хабарова под стражу и отвести его на Тугирский волок «для поиска» снаряжения, спрятанного там во время отправления Хабарова с Амура дворянином Зиновьевым для объяснений в Москву. Речь шла о порохе и свинце, которые следовало отправить в Нерчинск воеводе Афанасию Пашкову. Сопровождали Хабарова 30 казаков во главе с сыном боярским Федором Пущиным, в казенной памяти которого предписывалось отпустить землепроходца, если казну обнаружат, а в противном случае препроводить его в Якутск для объяснений.

Поездка результатов не дала, на волоке Е. П. Хабаров спустя столько лет ничего не нашел, да и отыскать было бы уже невозможно из-за большого промежутка времени и значительного потока людей, двигавшихся на Амур через Тугирский волок. Не было ни казны (свинца и пороху), ни серпов, ни кос, ни сошников, которые он когда-то прятал. А потому Хабарова доставили в Якутск и предъявили долг на сумму 4550 рублей, которых, естественно, у землепроходца на тот момент не было. После долгих переговоров с воеводой стороны пришли к согласию на уплату долга в казну частями: Е. П. Хабаров обязался посылать в Якутск ежегодно 1600 пудов хлеба. Свое слово землепроходец сдержал.

Из официальных документов переписки известно, что к 1660 году у Е. П. Хабарова имелись уже внук и два сына — Андрей и Максим . Хабаров действительно был любящим мужем и заботливым отцом. Находясь даже в самых трудных условиях, по долгу не имея сообщений из дома о своей семье, он использовал любой подходящий момент, чтобы побывать на родине. Сегодня найдены документы, согласно которым можно полагать, что в 1651 году его семья проживала в Сибири: либо в Якутске, либо в Илиме.

Жена Ерофея Павловича Василиса умерла до 1667 года. Именно в этом году Хабаров наказывал старцам Усть-Киренского монастыря ее поминать . В это время дети Хабарова уже с ним не жили и были «отделены», так как он не хотел их сделать наследственными должниками в казну. После похорон жены землепроходец стал реже и реже бывать в своей деревне, у него сократились посевные площади, которые были уже неоднократно защищены от посягательств со стороны.

В 1663 году в его деревне Хабаровке старцем Гермогеном был основан Усть-Киренский монастырь, с которым также были земельные споры.

Из документов также известно, что 28 октября 1666 года Е. П. Хабаров обращался с просьбой отпустить его снова на Амур к илимскому воеводе С. О. Аничкову (Оничкову) по службе или так, чтобы строить там «город» и завести пашни. Но воевода этот вопрос не решил и посоветовал ему обратиться с подобной просьбой к тобольскому воеводе Петру Годунову, который считался старшим (главным) по службе среди воевод Сибири, или в Сибирский приказ.

Перед отправкой в Тобольск, будучи уже в пожилом возрасте (56-60 лет), Е. П. Хабаров подарил монастырю мельницу, а затем ему же пожертвовал недвижимость своей деревни, на что старцы обещали в случае смерти землепроходца поминать его, Василису и их родителей. А насеянный хлеб, ценные вещи (медную посуду, изделия из железа) и скот Хабаров продал.

Осенью 1667 года с ясачной казной и документацией Е. П. Хабаров прибыл в Тобольск и 15 октября подал челобитную с просьбой отпустить его на Амур. В ней землепроходец указывал, что «поднимет на своих проторях сто человек и на своих судах и хлебными запасами», а на Амуре поставит город (острог) и займется хлебопашеством .

Дать разрешение на эту челобитную Е. П. Хабарову, которого на Амур не пустил Сибирский приказ, воевода не решился и порекомендовал отправиться землепроходцу самому в Сибирский приказ. Он надеялся, что Хабаров по возрасту уже не пойдет на этот шаг и просто не поедет в такую даль, перестанет тревожить «начальство». Очень уж «известным» был Е. П. Хабаров в Сибири, и за ним на амурские земли могло потянуться большое количество людей, что было нежелательно для властей: Сибирь по сравнению с Амуром была в это время менее заселенной. Это оказалось второй причиной отказа землепроходцу. В Сибирском приказе, как и следовало полагать, никто не стал хлопотать перед царем за Хабарова. Он им был просто не нужен. Ограничились лишь повышением ему оклада за безупречную службу перед царем и Отечеством, а остальные вопросы, в том числе и просьбу о разрешении уехать на Амур, оставили без внимания.

Ничего не добившись, Е. П. Хабаров вновь возвратился в ставшую родной Киренгу, в свою Хабаровку, так как по условиям завещания, написанного землепроходцем перед отъездом, она переходила в собственность монастыря только после его смерти.

Немолодые годы, нелегкая работа и быт землепроходца брали свое. По предположению А. Алексеева, Ерофей Павлович Хабаров свои последние годы провел в Илимском остроге или в своей деревне возле Усть-Киренги . Когда и как умер землепроходец, где похоронен — для историков пока остается загадкой.

По мнению Б. П. Полевого, Е. П. Хабаров умер в начале февраля 1671 года в возрасте 64-66 лет . По сведениям сибирских краеведов, он похоронен в ограде Усть-Киренского Троицкого монастыря. Однако 1 декабря 1981 года в газете «Тихоокеанская звезда» прошло сообщение, что в селе Калинино (бывшее название — Монастырщина) на Амуре была обнаружена плита с хорошо различимыми словами «Ерофей Павлович...», в связи с чем возникла версия, что землепроходец все-таки вернулся на Амур именно в поселок Калинино, где доживал свои последние дни, там же умер и похоронен. А благодарные потомки спустя время поставили эту надгробную плиту с высеченным на камне его именем [Тихоокеанская звезда, 1981. 1 декабря]. Дом Е. П. Хабарова не сохранился, но место это до сих пор в Киренге называют Хабаровским.

Таков очень краткий рассказ по имеющимся у историков в наличии архивным документам о судьбе амурского землепроходца Ерофея Павловича Хабарова — устюжанина, крестьянского сына.

* В отдельных литературных источниках можно встретить данные «300 пудов хлеба». Возможно, это опечатка. — Прим. В. Павлика.

5 июня 1650 года Ерофей Хабаров завершил свой первый поход на Амур, с которого началось присоединение Дальнего Востока к России. Вспоминаем главные вехи жизни русского землепроходца, который помог увеличить Русскую Землю почти на четверть.

Крестьянский сын

Ерофей Павлович Хабаров родился в деревне Дмитриево Котласского района Архангельской области. Деревню смыло разливом Северной Двины и семья будущего землепроходца была вынуждена переселиться в деревню Святица. По названию этой деревни Ерофей получил прозвище Святитский. Выросший в среде поморов, Ерофей видел, что крестьянское происхождение не мешает в достижении богатства и славы. Многие поморские семьи, благодаря предприимчивости и трудолюбию сделали себе имя и становились торговыми семьями с достойным достатком.

Пушное дело

Свой долгий и трудный путь Ерофей начал вместе с братом Никифором. Они вместе перебрались через Уральский хребет и, осев на Лене, начали заниматься пушных промыслом, который обеспечивал солидный доход. Хабаров поверил в свои силы и организовал охотничью артель, параллельно осваивал и торговлю. Деловая хватка у Хабарова была, что надо, но не только доход интересовал предприимчивого крестьянина. Уже тогда он вносил большой вклад в этнографическое дело, добывал сведения о быте местных народов.

Соляная мельница

Не того склада был Ерофей Хабаров, чтобы сидеть на месте, богатеть и довольствоваться малым. Он участвовал в походах по рекам Сибири, одно время жил в верховьях Лены, где занимался скупкой пушнины. В 1639 году в устье реки Куты Хабаров открыл соляные источники и построил соляную мельницу. Сегодня в этом месте расположен город Усть-Кут Иркутской области. Ерофей Хабаров снова отправился на Восток и в 1641 году открыл мельницу в устье реки Киренга. Он отдавал десятину от собираемого урожая, но тогдашний воевода Петр Головин хотел больше и у них с Хабаровым возник конфликт, в результате которого Хабаров оказался узником Якутского острога.

"Чертёж реки Амуру"

Заточение в острог определило судьбу Хабарова. Новый воевода Дмитрий Францбеков освобождает узника и на просьбу Хабарова о направлении отряда в Даурию отвечает согласием, обеспечивает людей Хабарова снаряжением и оружием и даёт деньги в рост. В 1649 году Хабаров с отрядом из 70 верных ему людей отправляется вверх по Лене и Олекме в поход по Амуру от впадения в него реки Урки до даурского городка Албазино. Весной 1650 года Хабаров возвращается обратно и с новыми силами уходит в новый поход, в результате которого берет город Албазино и продолжает сплав по Амуру. Во время похода он одерживает многочисленные победы над даурскими и дючерскими князьями, захватывает много пленных и скота. Результатом этого похода становится принятие коренным приамурским населением русского подданства. В этом же походе Хабаров составляет «Чертёж реке Амуру», ставший первой европейской картой дальневосточных территорий.

1 августа 1652 года в отряде Хабарова произошел раскол. Он отказался возвращаться в Якутск, желая продолжать свой поход по Амуру. В результате произошел бунт, 136 человек под предводительством Стеньки Полякова поплыли назад. Ерофей Хабаров не смирился и нагнал беглецов, которые к тому времени успели отстроить острог для зимовки. Хабаров приказал встать на зимовку в непосредственной близости от острога Полякова, а после сказал сделать раскаты для пушек и начать стрелять по острогу Полякова. Отвечать Хабарову не стали и после непродолжительного штурма Поляков острог сдал, взяв с Хабарова письменное заверение в том, что трогать его людей воевода не станет, однако самого Стеньку Ерофей Хабаров «посадил в железо», а остальных велел бить батогами. Острог Полякова был сожжен.

Челобитные

В августе 1653 года на Амур прибыл Московский дворянин Зиновьев. Служивые люди подали на Хабарова челобитную, в которой указывалось, что воевода посылал неверные донесения в Якутск и приукрашал свои рассказы о Даурии и Манчжурии, чтобы побудить царских людей на завоевание этих территорий. Также на царского посла посыпались жалобы на жестокость Хабарова как к своим людям, так и к местному населению. Окончательное решение было принято после «Челобитной Стеньки Полякова с товарищи». Итогом следствия стало расформирование отряда Хабаров и его отправка в Москву для дальнейшего разбирательства.

Амурская страсть

По прибытии в Москву, Хабаров пишет прошения и челобитные царю Алексею Михайловичу, в которых много говорит о своем весомом вкладе в освоение сибирских и даурских земель. Царь освобождает Хабарова и даже возвышает в чине, нарекая Ерофея сыном боярским. Хабаров был отправлен в Усть-Кутский острог для управления Усть-Кутской волостью, но надолго он там не остается, желая снова собрать отряд и продолжать освоение Амура. Дальнейшая судьба первопроходца не известна, но его стремление закончить начатое дело уже способно вызвать законное уважение. Именем Ерофея Хабарова назван город и несколько улиц в России.

Ерофей Павлович. Далеко не все пассажиры проносящихся мимо неё экспрессов догадываются, что в её названии, как и в наименовании одного из крупнейший городов Дальнего Востока - Хабаровска, - увековечена память о знаменитом русском землепроходце, которого звали Ерофей Хабаров. Что открыл этот человек и в чём его заслуга? Вот эти вопросы и станут темой нашего разговора.

В поход за счастливой долей

Исторические сведения о его детстве весьма ограничены. Известно, что родился он и вырос в Устюге, а, достигнув зрелых лет, обосновался в Сольвычегорске, где занимался соляным промыслом. Но то ли дела не заладились, то ли наскучило молодому парню однообразное серое житьё, а только бросил Ерофей насиженное место и отправился искать приключения, а если получится, то и счастье, в дальние края, за «Каменный пояс» ― Великий Уральский хребет.

Ну, о счастье не будем говорить, а вот приключения не заставили себя ждать. Сначала на Енисее, а затем на поросших таёжными лесами берегах Лены вёл новый поселенец соболиный промысел. Мех сибирского зверя был в цене, и охота приносила изрядную прибыль, но, однажды наткнувшись в лесу на соляные ключи, Хабаров вновь принялся за привычное дело ― варку соли. Кроме того, он распахал пустующие прибрежные луга и занялся земледелием. Дело казалось верным, ведь без хлеба и соли никто не мог обойтись...

Мечта, родившаяся в остроге

Однако будущий землепроходец Ерофей Хабаров на этот раз ошибся. Якутский воевода, пользуясь бытовавшей в те времена бесконтрольностью властей, отобрал у него и пашни, и соляную варку, и весь собранный урожай ― три тысячи пудов хлеба. Самого же землепашца, попытавшегося воспротивиться его произволу, упрятал в острог, где тот и пребывал вместе с таёжными разбойниками и душегубами.

Но время, проведённое за решёткой, не прошло даром. От своих сокамерников ― людей бывалых, исходивших тайгу вдоль и поперёк, ― он услышал рассказы об амурских землях и их неисчерпаемых богатствах. О чём мечтал в те дни что открыл он для себя в разговорах с другими арестантами ― неизвестно, но, выйдя на волю, разорённый и не имеющий за душой ни гроша мужик смело пустился в отчаянное предприятие.

Во главе отряда землепроходцев

К тому времени, по счастью, его обидчика уже не было в Якутске. То ли сам угодил за решётку, то ли пошёл на повышение (что более вероятно), но на его должность был назначен новый воевода Францбеков. Он оказался чиновником, болеющим не только за свой карман, но и за интересы государства, а потому охотно согласился на предложение Хабарова отправить его с отрядом казаков на берега Амура ― открывать для России новые земли и искать источники дохода для казны. Более того, воевода поручил Ерофею подобрать для экспедиции подходящих людей, а самому возглавить отряд.

На этом этапе начались первые сложности. Многих казаков отпугивали рассказы спутников Пояркова ― землепроходца, прежде побывавшего в сибирских краях, населённых тунгусами, даурами, ачанами и прочими дикими таёжными племенами. Слишком велик был риск, связанный с этим путешествием. Поход Ерофея Хабарова оказался под угрозой. Лишь с большим трудом ему удалось набрать восемьдесят человек, таких же отчаянных авантюристов, как и он сам.

Путь от Якутска до Амура

Воевода, человек толковый и дальновидный, поручил ему не только собирать со встретившихся на пути племён ясак (оброк в виде шкур пушных зверей), но и составить описание новых земель, а главное ― нанести их на карту. И вот летом 1649 года, отслужив в Божьем храме напутственный молебен и благословясь, отряд выступил из Якутска.

В XVII веке единственными транспортными артериями Сибири были реки, поэтому путешествие Ерофея Хабарова и его смельчаков началось с того, что, двигаясь вверх по Лене, они достигли устья её крупнейшего притока ― Олёкмы. Преодолевая её быстрое течение и многочисленные пороги, поздней осенью казаки достигли ещё одной таёжной реки ― Тугира, на берегах которой и зазимовали.

В январе путешествие продолжилось. Двигаясь по глубокому снегу и волоком передвигая нарты, гружёные лодками и всем прочим имуществом, экспедиция преодолела Становой хребет. Люди были крайне утомлены, так как сильные ветры и пурга мешали тянуть вверх по склону тяжёлый груз. Но, оказавшись на противоположной стороне хребта, Хабаров и его отряд, спустившись по реке Урке, достигли ― Амура.

Первые встречи с таёжными жителями

Ещё в верхнем его течении казакам встретились поселения местных жителей ― дауров. Они представляли собой настоящие крепости, окружённые бревенчатыми стенами и обнесённые рвами. Однако, ко всеобщему удивлению, они оказались безлюдными. Их обитатели бежали, напуганные приближением казаков.

Вскоре произошла первая встреча с местным князем. На неё очень надеялся Хабаров. Ерофей Павлович через переводчика рассказал о цели прихода отряда и предложил начать совместную торговлю. Его собеседник вначале кивал головой, но требование платить казне ясак встретил враждебно и, злобно взглянув на Хабарова, ушёл.

Усиление казачьего отряда

В том же году Хабаров, не рискуя с малочисленной группой углубляться в тайгу, вернулся в Якутск за подмогой, оставив на Амуре основную часть отряда. Воевода, с интересом выслушав его сообщение о новых землях и перспективах, связанных с ними, отрядил в его распоряжение сто восемьдесят человек. Вернувшись к своим товарищам, Хабаров нашёл их в добром здравии, но измученных постоянными набегами дауров. Впрочем, из этих столкновений казаки, вооруженные ружьями, всегда выходили победителями, ибо обращали в бегство своих противников, не знавших огнестрельного оружия.

Когда открытия Ерофея Хабарова и его казаков стали известны в Москве, то царь Алексей Михайлович повелел отрядить к нему в помощь дополнительные силы. Кроме того, он послал за Урал торговых людей с изрядным запасом свинца и пороха. Уже летом 1651 года вниз по Амуру отправился многочисленный и хорошо вооружённый отряд, которым командовал Хабаров. Ерофей Павлович и его люди, приводя в повиновение даурские племена, отправляли в казну богатую дань из шкур пушных зверей.

Столкновения с ачанами и маньчжурскими отрядами

Но племена ачанов, также населявшие тот край, были храбрыми и воинственными. Они оказали казакам яростное сопротивление и не раз нападали на их стоянки. Однако преимущество огнестрельного оружия перед луками дикарей сказалось и в этот раз. Таёжные жители в панике бежали, едва заслышав выстрелы. Не имея сил справиться с пришельцами, они призвали на помощь маньчжурских купцов, вооружённых к тому времени ружьями, но казаки обратили в бегство и этот отряд.

Несмотря на победы в локальных столкновениях и дополнительную помощь, присланную из Якутска, продолжать дальнейший сбор ясака было опасно. От местных жителей удалось узнать, что готовится наступление многочисленного маньчжурского войска, посланного воспрепятствовать проникновению русских в Приамурье. Пришлось остановиться на и основать там поселение.

Подавление бунта и массовый наплыв поселенцев

В этот же период взбунтовалась часть казаков, пытавшихся выйти из подчинения. И бунт этот был вынужден подавлять Ерофей Хабаров. Биография его содержит сведения и об этом печальном эпизоде. Впоследствии его часто обвиняли в излишней жестокости. Возможно, так оно и было, ведь годы жизни Ерофея Хабарова, проведённые в суровых таёжных условиях, наложили свой отпечаток на нрав и поведение этого человека.

Вскоре, по царскому указу, было образовано Даурское воеводство, куда направились специально назначенные чиновники и служилые люди. Эти годы в ознаменовались большим наплывом переселенцев, наслышанных о богатстве края и стремившихся на берега Амура. Правительство вынуждено было учредить особую заставу для ограничения въезда желающих.

Наветы и интриги

Дальнейшее пребывание Хабарова на Амуре было омрачено кознями и интригами наехавших к тому времени чиновников. Они отстранили его от реальной власти и даже пытались обвинить в злоупотреблениях. Арестованный, он был доставлен в Москву. Но закончилось всё благополучно. В столице прекрасно знали, кто такой Ерофей Хабаров, что открыл он и сделал для России, каковы его заслуги. Щедро наградив, путешественника с почётом отпустили домой. Оправданный, он вернулся в Сибирь.

Последующие годы жизни Ерофея Хабарова не оставили следов на страницах истории. Дата его смерти неизвестна, равно как и год рождения. Но сохранились донесения, в которых подробно описывались все земли, присоединённые к Российскому государству, и те богатства, которые даровал стране Ерофей Хабаров. Что открыл этот человек в своих путешествиях ― многократно описано исследователями его жизни. Имя же его сохранила для потомков станция Ерофей Павлович и город Хабаровск.