Духовная прелесть — как не переусердствовать в вопросах веры? Что такое «впасть в прелесть»

Понятие духовной прелести происходит от слов "прельщение", "лесть".

Понимание прелести в толковых словарях

Толковый словарь Д.Н. Ушакова так говорит о слове "прельстить":

Прельстить, прельщу, прельстишь , совер. (к прельщать), кого-что (книжн.).

1. чем. Возбудить страсть, влечение, очаровать. Прельстить красотою. Прельстить душевными качествами.

|| Увлечь, заманить, соблазнить. Прельстить обещаниями. Прельстить выгодами. «Как? чем он тебя прельстил?» Грибоедов.

2. перен. Стать для кого-нибудь прельстительным, заманчивым. Эти обещания меня прельстили. Меня прельстила поездка по морю.

Так говорит о слове "прелесть" толковый словарь В. Даля:

ПРЕЛЕСТЬ
ж. что обольщает в высшей мере; обольщение, обаяние; | мана, морока, обман, соблазн, совращение от злого духа; | стар. ковы, хитрость, коварство, лукавство, обман; | красота, краса, баса, пригожество и миловидность, изящество; что пленяет и льстит чувствам, или покоряет себе ум и волю. Прелести светской жизни. Не спасает черная риза от прелестей. И Михаил, створив прелесть на Даниле и много би галичан, обманув его. Это прелесть, какая работа! Не красавица, а прелесть! После такой прелести, как эта рыба, только пальчики облизать! Прелестный, прельщающий, во всех знач. Прелестное ожерелье! Прелестная женщина. Прелестные соблазны сатаны. Прелестный друг - коварный друг! Прелестное предложение, лукавое, обманчивое. Прелестная погода, восхитительная. Она прелестно пляшет. Прелестнк, -ница, прельщающий, обольщающий собой, обольститель, соблазнитель; волокита; кокетка; женщина дурной славы. Прелестничать, кокетничать. Прелестничание, кокетство. Прельщать, прельстить кого чем, или собой, пленять, привлекая увлекать, манить, обаять, соблазнять, раздражать чувства, страсти и покорять, обольщать. Меня прельщает его коляска! Она прельщает голосом. Деньги всякого прельстят. Она прельстила его, и словно обошла! пленила, он влюблен. Князь мира сего прельщает прелестями. Его бес прельстил, смутил, попутал, соблазнил. Блеск прельщает и слепит. -ся, страдат. и возвр. по смыслу. Человек прельщается мирской суетностью, она прельщает, соблазняет его. Кто не прельщается блеском знати! Он прельстился умом его. Прельстился мотылек светом огня - и погиб! Прельщение, действ. по глаг. Прельститель, -ница, кто прельщает собой, чем-либо. -ный, прельщающий, привлекательный, пленительный, обворожительный, обольстительный.

О духовной прелести так говорит религиозно-философский словарь Л. Василенко:

1) в аскетике: подмена духовного душевным, уход от святости к ценностям, что означает извращение духовной жизни и отказ человека идти по путям Божиим;

2) Н.Бердяев различал характерные для религиозной жизни и мысли виды прельщения: космическое, индивидуалистическое, социальное, националистическое, аристократическое, этатистское, коллективистское, эстетическое, эротическое, а также прельщения культурных ценностей, революции, войны, денег, прельщение ложной борьбой против зла и греха и пр. Относительное при этом возводится в ранг абсолютного, человеческое - в ранг божественного. "Идолы, которым поклоняется человек [в состоянии прельщения] принимают образы добра. Антихрист может прельщать обманным сходством с образом Христа". Всякое прельщение ведет к внутреннему и часто не осознаваемому порабощению человека, приобретает "демониакальный характер", становится одержимостью страхом и страстями, но над всем этим дух должен одержать победу.

Понимание прелести у Святых Отцов

Учение Святых Отцов о духовной прелести для современного читателя доступно изложил святитель Игнатий (Брянчанинов) (1807-1867). Так это учение кратко излагается в статье о святителе Игнатии в Православной Энциклопедии :

Основной опасностью в духовной жизни И. считал уклонение в прелесть. Разбору этого явления святитель уделил много места в своих творениях. По определению И., «прелесть есть повреждение естества человеческого ложью» (О молитве Иисусовой: Беседа старца с учеником // Полн. собр. твор. Т. 1. С. 212). Еще в раю диавол использовал ложь, чтобы соблазнить Адама и Еву. Прародители рода человеческого приняли ложные слова искусителя за истину, а в словах Божиих усомнились. В результате они нарушили заповедь, данную Богом, и отпали от источника жизни. Пораженное грехом человеческое естество в потомках Адама и Евы стало больше стремиться к злу, чем к добру, принимая наслаждение от общения со злом за благо. Причина подобного обмана в том, что силы души человека - воля, чувство, разум - извращены грехом. «Мы родимся такими,- говорил И.,- мы не можем не быть такими: и потому все мы, без всякого исключения, находимся в состоянии самообольщения и бесовской прелести» (Там же. С. 213). Из этого обмана, к-рому подпало все человечество, освободил людей Господь Иисус Христос, Который Сам есть Истина (ср.: Ин 14. 6) и возвестил ее всему миру. Человеку предоставлена свобода подчиниться Богу или диаволу, к-рый искушает каждого человека. «Он старается обольстить и обмануть нас, опираясь на наше состояние самообольщения; наши страсти - эти болезненные влечения - он приводит в движение; пагубные требования их облачает в благовидность, усиливается склонить нас к удовлетворению страстям» (Там же. С. 214). Те, кто не сопротивляются искушению с помощью евангельского учения, по мысли И., попадают в полное подчинение диаволу и из самообольщения переходят в состояние бесовской прелести.

И. считал, что существуют разные виды прелести, соответствующие страстям, к-рыми они порождены. Признаком любой разновидности прелести является гордость. «Ужасная гордость, подобная гордости демонов,- писал И.,- составляет господствующее качество усвоивших себе ту или другую прелесть» (Там же. С. 233). Все виды прелести связаны с молитвенным деланием. Они «возникают из того, что в основание молитвы не положено покаяние» (Там же. 215), и сводятся к 2 главным, к-рые в свою очередь «происходят или от неправильного действия ума, или от неправильного действия сердца» (Там же. С. 239). Первого рода прелесть состоит в том, что «молящийся сочиняет силой воображения своего мечты или картины, заимствуя их, по-видимому, из Священного Писания, в сущности же - из своего собственного состояния...» (Там же. С. 216). И. называл такую молитву мечтательной и считал ее «влиянием сатаны». Подобная молитва обычно связана с явлением молящемуся видений, света, обонянием благоухания, слышанием голосов и т. д. С этим видом прелести связан др., более обширный, к-рый И. называл «мнением». Человек, находящийся в таком состоянии, не разгорячает воображения, но при этом сосредоточивается на переживании разнообразных «сердечных ощущений» и ошибочно приписывает их действию благодати. Мечтательность также действует в таком человеке, но «действует исключительно в области отвлеченного» (Там же. С. 232). Обольщенный «сочиняет мнимодуховные состояния, тесное дружество со Иисусом, внутреннюю беседу с Ним, таинственные откровения, гласы наслаждения...» (Там же). Кроме стремления к благодатным ощущениям люди, подверженные этому заблуждению, имеют высокое мнение о себе и приписывают себе благодатные дары и душевные добродетели, «они как бы упоены собой, своим состоянием самообольщения, видя в нем состояние благодатное» (Там же. С. 230). На этом основании И. полагал, что именно от «мнения» произошли ереси, расколы, безбожие, богохульство (Там же. С. 235). Внутренняя связь обоих типов прелести состоит в том, что и ум и сердце, не очищенные от страстей и не обновленные Св. Духом, стремятся к видению Бога и переживанию Его присутствия в душе, но, будучи не способны к этому, сочиняют в себе мнимость благодатных даров с целью наслаждения. Т. о., подобные состояния «являются от действия утонченных тщеславия и сладострастия» (Там же. С. 233).

Единственное средство, к-рое может помочь избежать прелести,- покаянное устроение души, т. е. постоянное сокрушение сердца, потому что заповедь о покаянии вмещает в себя все прочие заповеди Божии (Там же. С. 228). Только идущие путем покаяния постепенно обретают благодатные дарования, к-рые преждевременно пытаются найти прельщенные. Подлинное благодатное озарение имеет иную природу, чем представляет его себе плотский человек. Также и истинные благодатные ощущения не имеют ничего общего с опытом прельщенных и приходят по мере очищения души покаянием.

Пре́лесть (от славянского «лесть» - обман) - 1) прелесть бесовская, состояние омрачения одной или нескольких сил человеческой души, возникающее в результате воздействия на человека злых духов; 2) состояние самообмана, самообольщения; очарование, вызванное кем-то или чем-то.

Что такое прелесть бесовская?

В человеческой душе различают несколько важнейших природных особенностей, традиционно называемых силами или сферами души: разумную, волевую, чувственную, раздражительную.

С разумной сферой связано мышление и рассудительность, сознание и самосознание, нравственная оценка происходящего; с волевой - способность человека осознанно стремиться и действовать в направлении выбранных целей. Чувственная сила души проявляется в способности испытывать широкий спектр чувств, относящихся к радости или недовольству. Раздражительная сфера отвечает за интенсивность стремлений к поставленным целям, формирование или сдерживание эмоциональных порывов, аффектов.

Если бы человек вел безгрешную, богоугодную жизнь, все его душевные силы функционировали бы в соответствии с естеством: стройно, слаженно, гармонично. Собственно в этом и состояла бы цельность человеческой личности. Но увы!

Как известно диавол, будучи человекоубийцей от начала (), «ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (). Чаще всего он и подвластные ему демоны вредят человеку через отдельные искушения и приражения. С тех пор как Господь сокрушил ад и сковал сатану, тот утратил возможность порабощать человека так, как во времена Ветхого Завета.

Однако он не утратил возможность пленять человека, склоняя его на свою сторону всевозможными ухищрениями. В случае нерадения человека о спасении, пренебрежения помощью Божией, диавол способен пленить его, извратив его внутреннее отношение к Добру и злу. С этой целью демоны и воздействуют на главные силы человеческой души. Так они ограничивают в ней богоугодные движения и возбуждают богопротивные.

Примечательно, что жертва демонического приражения может и не замечать, что находится под влиянием диавола, ей даже может казаться, что все её стремления исходят от неё самой.

«Послушай, - предостерегает нас святой , - диавол, по обычаю своему, всегда подбирается к душе странным некиим образом и неудобь-распознаваемым, с тем чтобы, будучи всегда близ ее и не отдаляясь от ней, возмущать и перебуровливать все ее стремления, движения и помышления, то есть и мысленную, и желательную, и раздражительную силу души, и направлять их на то, что ему угодно. Этим способом он всех нас завлекает в сети свои и забирает в рабство себе и в волю свою, - а мы того и не знаем; и, что хуже всего, диавол, употребляя сию тактику непрестанно и сделав нас страстными и непотребными, убеждает нас думать и говорить, что этот наш недуг (смятение и буровление внутри), которым мы вводимся в страсти и держимы бываем в них, есть свойство естества нашего, а не дело бесовских козней» (Слово. , п.2) (см.: ).

Так человек становится покорным орудием падших духов. А то состояние одурманивания и пленения, в котором он оказывается под влиянием тёмных ангелов, называется состоянием обольщения или прелестью.

Как проявляется прелесть при омрачении различных сфер человеческой души?

В случае подавления демонами разумной силы человек теряет здравый контроль над своими помыслами и рассуждениями; утрачивает интерес к Истине, а нередко воспринимает правду как ложь. Примерами здесь могут служить обольщённые еретики, в частности Полихроний, который, увлекшись явлением ему демона в образе светоносного мужа, согласно его наставлению присоединился к лагерю монофелитов.

При омрачении волевой сферы души человек приобретает устойчивое расположение ко злу. В этих обстоятельствах он попросту не может заставить себя отказаться от зла и перенаправить усилия на совершение добра.

В результате охвата чувственной сферы извращается естественная для человека способность радоваться добру и тяготиться грехом. Грех начинает казаться ему особенно сладостным, а жизнь по закону Божьему, по совести - безрадостной и утомительной. Иллюстрацию подобного состояния души встречаем в жизнеописании святой Марии Египетской, стремившейся, до своего обращения, ко греху как к источнику чуть ли не высочайшего наслаждения.

В случае обдержания бесами раздражительной силы человек охладевает к добродетели и легко воспламеняется на исполнение злых дел. На добро ему словно бы не хватает энергии и сил, а на зло - хоть отбавляй.

Как бороться с состоянием прелести?

Сам по себе человек не в состоянии противостоять падшим ангелам. Для этого необходима Божественная помощь. Все надлежащие для борьбы с духами злобы благодатные средства Бог вручил Церкви. Залогом побед в этой невидимой брани служит полноценная христианская жизнь. Пост и молитва, о которых говорил Господь () являются частными средствами в этой борьбе.

Что такое самообольщение?

Прелесть духовная характеризуется состоянием ложного духовного самосознания, при котором тонкое действие собственных (прежде всего ) и воздействие на душу и тело субъективно воспринимается человеком как Божественная и, в крайней форме, как .

Прелесть – это славянское слово, «лесть» переводится на русский язык как «ложь». Прелесть означает самообман, самообольщение. Человек думает, что он идет по правильному пути, а на самом деле идет по ложному.

Прелесть – обязательный результат последования ложному духовному учению или даже частичного принятия его.

Прелесть возникает как следствие уклонения от покаянной, трезвой и строгой духовной жизни к жизни мечтательной – к желанию благодатных ощущений со склонностью к чудесности ( , видения, знамения), к восторженности и образности (представление образов) в , к чрезмерным подвигам по неосознаваемому гордостному разгорячению и расчету на свои силы, а не на благодать Божию, действующую только в смирении.

Святые отцы различают два вида прелести, один из них происходит «от неправильного действия ума» – мечтательность (сновидения, неправильные ощущения или видения при молитве), другой – «от неправильного действия сердца» – мнение (сочинение поддельных, благодатных ощущений и состояний; одержимый этою прелестью мнит о себе, сочинил о себе «мнение», что он имеет многие добродетели и дары Святого Духа).

Иногда признаком ложного духовного состояния бывает и мнимое отсутствие страстей. По словам преп. , одна страсть (он имел в виду прежде всего, наверное, гордость) заменяет в человеке все прочие. Демоны отступают от подвижника, чтобы он не забеспокоился, не начал борьбу.

Противоположное прелести правильное духовное устроение называется .

Положительно окрашенные «прелесть», «обаяние», «очарование» – эти слова изначально связаны с темной силой: прелесть – это буквально сверхложь, состояние пленения нечистой силой, сумевшей создать своей жертве иллюзию духовной жизни; обаяние и очарование – это воздействие колдовства. Впрочем, само понятие «околдованности» тоже не воспринимается сегодня как что-то страшное и опасное.
прот. Игорь Прекуп

Духовная прелесть (от слов "прельщение", "лесть") – согласно Святым Отцам Православной Церкви – ложное духовное состояние, духовная болезнь, "повреждение естества человеческого ложью" - усвоение человеком лжи, принятой им за истину (Святитель Игнатий (Брянчанинов)). Понятие прелести не следует путать с каким-либо соматическим душевным заболеванием, прелесть – это духовное заболевание , болезнь души в ее личном отношении к Богу, болезнь, которая исцеляется смирением и Таинствами Церкви и под руководством духовного отца. В широком смысле слова – все люди в прелести, т.е. все имеют какие-либо ложные взгляды, неправильно понимая смысл своей жизни, недооценивая степень своей греховности и т.п. Когда же употребляют слово "прелесть" в узком смысле, т.е. говорят, что какой-то конкретный человек впал в прелесть, то чаще всего имеют в виду, что он, находясь на пути благочестивой христианской жизни, стал одержим сильной гордыней и самомнением вплоть до мнения о личной святости. Считать себя святым - явная прелесть, т.к. чем человек ближе к Богу, тем больше видит свое несовершенство, и все святые считали себя в чувстве сердца величайшими грешниками. Состояние, противоположное прелести, называется трезвением. Данная статья посвящена различным проявлениям прелести, главным образом, в "узком" смысле слова.

Общая информация

Строго говоря, любая человеческая ошибка, т.е. любое принятие ложной мысли за истину может быть началом прелести: "Источник самообольщения и бесовской прелести - ложная мысль" (Святитель Игнатий (Брянчанинов)). Но Святые Отцы, говоря о прелести, рассматривали не любые ошибки, а в первую очередь касались ложных человеческих суждений о духовных вопросах, и особенно ошибок в понимании личного духовного состояния человека.

Истинный взгляд на самого себя (на свое духовное состояние, положение относительно Бога, греховность и т.п.) тесно связан со страстями гордости и тщеславия, будучи искажаемым этими страстями. Степень развития прелести – это степень такого искажения, отклонения взгляда от истинного: "cтепенью уклонения и упорства в уклонении определяется степень прелести" (Святитель Игнатий (Брянчанинов)).

Разные виды прелести описаны многими Святыми Отцами, включая таких отцов Добротолюбия, как: преподобные Григорий Синаит , Максим Исповедник , Симеон Метафраст , Симеон Новый Богослов и другие. Даже если какой-либо Святой Отец не использовал термин "прелесть", то если он писал о духовной жизни, об аскетике, какие аскетические практики истинные, т.е. ведут к спасению, и какие ложные, т.е. ведут в противоположную сторону, то он неявно говорил о прелести - т.к. принятие таких ложных практик за истинные это прелесть.

Современный читатель может найти наиболее подробное объяснение духовной прелести в трудах Святителя Игнатия (Брянчанинова), где он неукоснительно основывается на словах Святых Отцов. Некоторые из этих текстов были объединены в отдельный сборник "О прелести" , посвященный полностью разным формам прелести (таким, как, например, неправильная молитва, доверие снам, чрезмерная ревность, ложное смирение и т.д.), которые Святитель Игнатий объясняет на основе слов Святых Отцов первых веков и дает информацию о разных недавних (для его времени, т.е. на 19 век) случаях прелести.

Некоторые современные подвижники также писали о прелести: старец Иосиф Исихаст , старец Паисий Святогорец , старец Даниил Катунакский .

Понятие прелести очень важно в Православной духовности и аскетике. Это одна из главных опасностей, подстерегающих каждого христианина (особенно монашествующего), начинающего молиться Иисусовой молитвой.

Идентификация прелести в ее конкретных проявлениях называется различением духов. Это самая высокая добродетель, которая, как пишет преподобный Варсанофий Великий, соответствует очень высокой мере духовного возраста и которая требует "трех отречений" (Евагрий , преподобный Иоанн Лествичник , преподобный Иоанн Кассиан ): удаление от мира, внутренняя борьба со страстями, приобретение молитвы и глубоких духовных знаний. Различение духов достигается после долгого предыдущего опыта борьбы со страстями. Источником различения является действие Божественной благодати и добродетель смирения.

Профессор Н.Е. Пестов в своей книге пишет, что самое радикальное средство в смысле борьбы с прелестью – это жить в послушании святому и опытному старцу, или по крайней мере, жить по совету духовно более опытных людей. В этом смысле прямой путь в прелесть состоит в противоположном - самонадеяние, самочиние, нежелание подчиняться авторитетам.

Прелесть в широком и узком смысле слова

Согласно Святителю Игнатию (Брянчанинову), "Прелесть есть состояние всех человеков, без исключения, произведенное падением праотцов наших. Все мы - в прелести. Знание этого есть величайшее предохранение от прелести. Величайшая прелесть - признавать себя свободным от прелести".

Феофан, Архиепископ Полтавский, комментирует это утверждение Святителя Игнатия, выделяя прелесть в широком и узком смысле слова. Он дает такое определение: "В кратких словах, отличие "всеобщей прелести" от прелести в собственном смысле, на основании сказанного, может быть выражено так. Прелесть всеобщая есть забвение и нечувствие своей греховности. Прелесть собственно так называемая есть приписывание себе праведности, в действительности не существующей. А если кажется человеку, что имеет он праведность, то эта праведность не божественная, а бесовская, чуждая благодати Божией и смирения. В этом смысле и нужно понимать известное изречение аввы Пимена Великого: "Человека согрешающего и кающегося предпочитаю человеку не согрешающему и не кающемуся. Первый имеет мысль благую, признавая себя грешным, а второй имеет мысль ложную и душепагубную, признавая себя праведным" (Игнатий Еп., Отечник, пар. 75)".

Наиболее вероятный период в жизни для впадения в прелесть

Старец Иоанн (Крестьянкин) в слове о духовничестве говорит, что наиболее опасное время в смысле опасности впадения в прелесть – это начало духовной жизни: "Окрыленный новыми ощущениями, человек, входя в Церковь, своим сознанием устремляется прямо в Царство Небесное, к высоте тайн, сокрытых под непроницаемой завесой Божия откровения. И в этот момент духовник и духовное чадо вступают в единоборство с темной силой, которая готова лестью свернуть новообращенного со спасительного пути. Прелесть вражья будет преследовать человека и потом всю жизнь, предлагая ему вражью сладость, но особенно опасна она в этот период становления, ибо она еще очень созвучна и сродна плотскому человеку и находит в глубине его души сочувствие и отклик. Сила духовника в этой брани – в молитве и в любви к возжелавшей спасения душе чада. Покров же чада – в доверии духовнику и в сознании своей греховности и в недоверии себе."

Преподобный Григорий Синаит пишет: "Близ и около новоначальных и самочинных бесы обыкновенно распростирают сети помыслов и пагубных мечтаний и уготовляют рвы падений: так как град их находится еще под властью варваров. И нечего дивиться, если кто из них заблудился. или выступил из ума, или принял и принимает прелесть, или видит что чуждое истины, или говорит что неподобающее, по неопытности и неведению. Часто иной, разглагольствуя об истине от невежества своего, говорит одно вместо другого, не умея сказать правильно, как дело есть, и тем приводит в ужас слушающих, а на безмолвников наводит поношение и смех, неразумным своим действованием. В том, что новоначальные ошибаются и после многих трудов, ничего нет дивного: так случалось со многими, Бога ищущими и ныне, и в прежние времена."

Преждевременное желание невозможных добродетелей

Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что существует духовный закон взаимосвязи добродетелей, так что какая-либо конкретная добродетель не может быть приобретена без приобретения другой, находящейся в близкой связи с первой. Для духовно неопытного человека сама идея, что какая-либо добродетель может быть преждевременной может показаться почти что кощунственной , но это на самом деле так, о чем говорят Святые Отцы. Преподобный Исаак Сирин пишет, что "Премудрый Господь благоволил, чтобы в поте снедали мы хлеб сей; и соделал сие не по злобе, но чтобы не было у нас несварения и мы не умерли. Ибо каждая добродетель есть матерь другой добродетели. Поэтому если оставишь матерь, рождающую добродетели, и пойдешь искать дочерей прежде, нежели отыщешь матерь их, то оные добродетели оказываются для души ехиднами. Если не отринешь их от себя, то скоро умрешь". Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что "Падший ангел старается обмануть и вовлечь в погибель иноков, предлагая им не только грех в разных видах его, но и предлагая несвойственные им, возвышеннейшие добродетели." Преподобный Иоанн Лествичник пишет, что "Пребывающим в послушании диавол влагает желание добродетелей невозможных для них; подобным образом и живущим в безмолвии он советует несвойственное им. <...> По особенному Промыслу Божию, не имея сих добродетелей в начале, они безрассудно перескакивают чрез предлежащие им степени, будучи обольщены врагом, который побуждает их искать сих совершенств прежде времени, с тем, чтобы они, не устояв в терпении, не получили их и в свое время."

Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что "книги святых Отцов о монашеской жизни должно читать с большою осмотрительностию. Замечено, что новоначальный инок никак не может применить книги к своему положению, но непременно увлекается направлением книги. Если книга преподает советы о безмолвии, и показывает обилие духовных плодов, собираемых в глубокой пустыне, то в новоначальном непременно явится сильнейшее желание удалиться в уединение, в безлюдную пустыню. Если книга говорит о безусловном послушании под руководством Духоносного отца, то в новоначальном непременно явится желание строжайшего жительства в полном повиновении старцу. Бог не дал нашему времени ни того, ни другого из этих жительств. Но книги святых Отцов, написанные об этих жительствах, могут подействовать на новоначального так сильно, что он, по неопытности своей и незнанию, легко решится оставить место жительства, на котором имеет всю удобность спастись и духовно преуспеть исполнением евангельских заповедей, для несбыточной мечты совершенного жительства, нарисовавшейся живописно и обольстительно в его воображении". Такие мечты могут являться основой для многих форм прелести: желание видений, откровений и других сверхъестественных даров, самовольное исполнение очень большого молитвенного правила и чрезмерное пощение, преждевременное желание безмолвия и затвора.

Ожидание благодати

Сама мысль о приближающейся благодати и получении Божественных даров, ожидание благодати является явным проявлением гордости. Святитель Игнатий пишет: "Но если в тебе кроется ожидание благодати, – остерегись: ты в опасном положении! <...> Прелесть существует уже в самомнении, существует в удостоении себя, в самом ожидании благодати". Евангелие говорит: "Не придет Царствие Божие приметным образом" (Лук. 17:20). Согласно преподобным Исааку Сирину и Макарию Оптинскому , эти слова означают, что те люди, кто раньше времени хотели приобрести благодать, приобрели гордость и падение. И это не признак того, что человек любит Бога, а душевное заболевание. Святые, которые имели благодать в себе, думали, что у них ее нет, и само это смирение сохраняло их в безопасности. Преподобный Исаак добавляет: "Да и как нам домогаться высоких Божиих дарований, когда Павел хвалится скорбями и высоким Божиим даром почитает общение в страданиях Христовых". Та же самая идея выражена святителем Нектарием Эгинским: "Тот, кто ищет божественных даров и озарений, при этом будучи погружен в страсти, пребывает в глупом и гордом заблуждении. Прежде всего необходимо трудиться над очищением себя. Благодать посылается как дар тем, кто очистился от страстей. И получают они ее тихо, и в час, о котором не знали".

Преподобный Амвросий Оптинский приводит в одном письме пример такого ожидания получения даров. Монахиня думала, что она получит все дары духовные в день праздника Архангела Михаила. Но в этот день на нее напало уныние и мысли о самоубийстве. Преподобный Амвросий пишет, что это была прелесть, и что жить этой монахине одной будет опасно из-за таких бесовских нападок.

Схиархимандрит Авраам (Рейдман) вспоминает о своей молодости, когда он не молился Иисусовой молитвой, не знал опытных старцев и не читал книг Святых отцов. Тогда он в первый раз прочитал беседу преподобного Серафима Саровского с Мотовиловым , но понял ее примитивно и стал молиться о получении благодати. В результате у него начались видения от бесов. К счастью, потом он пришел в себя и понял, что был в прелести.

Прелесть в Новом Завете

В сцене искушения в пустыне дьявол пытается прельстить Иисуса Христа (Мф. 4:1-11).

В Нагорной проповеди Господь Иисус Христос говорит о ложных чудесах (Мф. 7:21-23).

Также Господь Иисус говорит о прелести и лжепророках (Мф. 24:4-5, Мф. 24:11).

В Деяниях 16:16-18 Апостол Павел изгоняет духа лжепророчества.

В 1 послании Иоанна 4:1 Апостол Иоанн пишет о лжепророках и доверии духам.

В 2 послании Коринфянам 11:13-15 Апостол Павел пишет о ложных видениях.

В 1 послании Тимофею 2:14 Апостол Павел упоминает прельщение Адама и Евы.

В 1 послании Тимофею 6:20 Апостол Павел советует избегать прелести – "прекословий лжеименного разума".

Виды прелести

Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что существует много видов прелести. Каждый вид соответствует определенной страсти, из которой он происходит, и каждый вид каким-либо образом связан с гордостью. Все виды прелести также связаны с неправильной молитвой и происходят, когда покаяние не является основой молитвы. Святитель Игнатий замечает, что в связи с молитвой есть два различных вида прелести:

1. воображение – человек во время молитвы воображает себе что-то внутри или вне себя, что не существует. В результате такого неправильного способа молитвы (с воображением Рая, Господа Иисуса Христа, Ангелов, святых и т.д.), когда его применяет человек, не достигший бесстрастия, могут возникать галлюцинации, смешанные с реальными видениями на ту же тему, происходящими от демонов.
2. мнение (самомнение) – человек приписывает себе достоинство перед Богом, которого у него нет. Самомнение в отношении молитвы может проявляться в ложном отнесении естественных чувств во время молитвы на счет действия Божественной благодати.

Преподобный Григорий Синаит также говорит о нескольких формах прелести:

1. мечтания, вызванные гордостью : "за возгордением следует прелесть (от мечтаний), за прелестью – хуление, за хулением – страхование, за страхованием – трепет, за трепетом – исступление из ума".
2. демонические воздествия : "начало свое имеет она в сладострастии, рождающемся от естественного похотения. От сласти сей рождается неудержимость несказанных нечистот. Распаляя все естество и омрачив ум сочетанием с мечтаемыми идолами, она приводит его в исступление опьянением от палительного действа своего и делает помешанным". Эта форма прелести включает дар пророчества, который есть у некоторых людей, на самом деле происходящий от демона блудной страсти.
3. умоиссутпление – результат первых двух форм.

Ложные видения

Согласно Святым Отцам, есть связь между ложными видениями и гордостью. Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит, что исполнены гордостью желания тех людей, кто хочет видеть видения, и чей ум не обновлен и не воссоздан Святым Духом – это значит, как говорит святитель Игнатий, что есть связь между прелестью первого и второго рода (т.е. между "воображением" и "мнением"). Архимандрит Серафим (Алексиев) говорит: "Там, где есть гордость и в то же время имеются видения, - они не могут быть от Бога, но непременно - от лукавого".

Румынский старец Клеопа (Илие) в своей книге "О снах и видениях" называет 7 путей впадения в прелесть видений и снов:

1. Гордость
2. Тщеславие
3. Слабый и неискушенный ум
4. Безрассудное рвение
5. Непослушание
6. Самочиние и неисповедание помыслов
7. Незнание себя и Божественных писаний

Старец Клеопа приводит примеры разных святых из Патерика, которые по смирению сразу же отвергали видения как недостойные их видеть и из-за опасности прельститься. Он также цитирует рассуждения разных Святых отцов о том, что нельзя легко принимать видения, даже если по всем признакам они от Бога - если бы все святые легко принимали видения, они бы быстро впали в прелесть и не стали святыми.

Старец Иосиф Исихаст пишет, приводя примеры из своей жизни, что истинные видения всегда предваряют или следуют за очень сильными страданиями и даются Богом только как утешение. Даже если бы видение было истинное, не всякий человек может не возгордиться от факта видения. Старец Иосиф пишет о том, что бывает, если человек возгордится из-за видения: "И что потом? Человек становится стойлом бесовским. И тогда они издеваются письмами и видениями, явлениями и откровениями, символами и числами, предрассудками и гаданиями, и целой кучей суеверий".

Старец Паисий Святогорец описывает подобный случай, произошедший с женщиной, у которой было одно истинное видение от Бога. После этого видения дьявол предложил ей мысль, что она избрана Богом, и она поверила этому. Затем демоны стали мучить ее различными видениями и откровениями. В конце у нее было еще одно истинное видение, и ей было сказано написать старцу Паисию, чтобы он ей помог. Таким образом, как говорит старец Паисий, из всех ее видений всего два были от Бога.

Также о нескольких случаях длительного состояния прелести, сопровождавшегося видениями, рассказывает в письме старец Даниил Катунакский. У одного иеродьякона по имени Иерофей после самочинных подвигов молитвы начались видения. Хотя он все исповедовал, никто из священников не понял, что это прелесть. Потом старец Савва посоветовал, как узнать правду. После этого прелесть была разоблачена, но несмотря на то, что после нескольких отчиток видения прекратились, закончилось все плохо - позже Иерофей оставил монашеские обеты. Другой случай произошел с мирянином по имени Николаус. Он также повергся сильному и длительному по времени обольщению демонов. Хотя старцу Даниилу удалось убедить Николауса, что все видения были ложными, следы прелести у него оставались до конца жизни.

Самомнение

Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что "Зараженные прелестью "мнения" встречаются очень часто. Всякий, не имеющий сокрушенного духа, признающий за собой какие бы то ни было достоинства и заслуги, всякий, не держащийся неуклонно учения Православной Церкви, но рассуждающий о каком-либо догмате, или предании произвольно, по своему усмотрению, или по учению инославному, находится в этой прелести. Степенью уклонения и упорства в уклонении определяется степень прелести". Святитель Игнатий также пишет, что "как нет, по замечанию святого Макария Великого, ни одного человека, совершенно свободного от гордости, так нет ни одного человека, который бы был совершенно свободен от действия на него утонченной прелести, называемой "мнением"".

Существует пример, когда "мнение" также может привести к душевному заболеванию. Священномученик епископ Арсений (Жадановский) в своем "Духовном дневнике" пишет о женщине, которая была в подобном виде прелести. Она хотела причащаться каждый день. Когда ей стали запрещать, она стала сама служить подобие Литургии над хлебом и вином у себя дома. "Дело ее, однако, окончилось печально. Она сошла с ума и в настоящее время находится в лечебнице умалишенных".

Ложные дары

Иногда демоны могут "помогать" человеку. Эта "помощь" может состоять в сообщении человеку информации о каких-то важных вещах, в том числе богословских и очень сложных, а также может включать получение человеком сверхъестественных лже-даров, таких как: ложный дар исцелений , ложный дар чтения мыслей , ложный дар прозорливости , ложная непрестанная молитва , ложное бесстрастие , ложный дар изгнания бесов и др. Термин "ложный" здесь означает, что дар происходит не от Бога.

Духовно неопытный человек, не имеющий достаточного понятия об истинных дарах Божиих, кому и при каких условиях они могут даваться , может легко принять такой лже-дар за происходящий от Бога. Получение этих ложных даров человеком может сопровождаться каким-то видимым внешним событием, например, открытым явлением лже-"Христа", передающего такой дар , а может произойти постепенно и незаметно. Также человек может по самомнению и прежде времени (т.е. до очищения от страстей) явно просить какой-либо дар у Бога, например, дар исцеления, но получить его от демонов, а может ничего такого явно и не просить, но внутренне считать себя достойным получения, т.е. уже находиться в состоянии прелести "мнение".

Митрополит Антоний Сурожский вспоминает, что когда он был молодым, у него была способность читать чужие мысли. И он попросил Бога: "Если это не от Тебя, рассей". И эта способность тут же пропала. Для гордого человека бывает сложно отвергнуть такой дар, посчитать себя недостойным его получения и попросить у Бога отнять дар. Помимо усиления самомнения, использование подобного лже-дара "исцеления", может вести к возникновению навязчивой идеи самоубийства уже не только у самого "целителя", но и у его пациентов.

Доверие снам

Довольно опасный вид прелести это доверие снам. Святые отцы говорят, что никогда не следует обращать внимание на сны, т.к. они могу происходить от демонов. Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что "бесы тщеславия - пророки в снах; будучи пронырливы, они заключают о будущем из обстоятельств и возвещают нам оное, чтобы мы, по исполнении сих видений, удивились и, как будто уже близкие к дарованию прозрения, вознеслись мыслию". Книга премудрости Иисуса, сына Сирахова говорит: "пустые и ложные надежды - у человека безрассудного, и сонные грезы окрыляют глупых. Как обнимающий тень или гонящийся за ветром, так верящий сновидениям." (Сир. 34:1-2), "Сновидения ввели многих в заблуждение, и надеявшиеся на них подверглись падению." (Сир. 34:7) Если человек начинает обращать внимание на сны, ищет в них знаки о будущем, то демоны могут быстро увеличить доверие к снам у человека до такой степени, что это приведет к самоубийству, впадению в ересь или другие смертные грехи.

Страсть учительства

Апостол Иаков в своем послании предупреждает: "Братия мои! не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению, ибо все мы много согрешаем" (Иак. 3.1). Если желание учить в конкретном человеке возникает из гордости и тщеславия, а не из любви и смирения, то оно становится противно Богу и является видом прелести, ложного мнения о своей компетентности и способности учить других и о том, что такое учительство угодно Богу. Архиепископ Аверкий (Таушев) в своем анализе указанных слов Апостола Иакова говорит, что учитель должен учить с большой осторожностью и недоверием к себе. Такой внутренний настрой учителя прямо противоположен гордости и высокому мнению о своих знаниях. Предупреждает о недозволенном учительстве и преподобный Иоанн Лествичник, который, говоря о тщеславии, пишет: "Не внимай ему, когда он внушает тебе желание быть епископом, или игуменом, или учителем; ибо трудно отогнать пса от мясопродажного стола".

Учительство может являться прелестью в следующих ситуациях:

• человек дает советы произвольно, т.е. без вопроса со стороны того, кому дается совет (кроме случаев, когда человек особо поставлен на должность, предполагающую, что он может и должен произвольно учить, когда это требуется);
• поучение человека, когда ему мало интересна данная тема, или имеющийся у него предыдущий опыт и знания не достаточны для понимания;
• поучение о том, что учитель сам плохо знает, в частности знает только теоретически, по книгам, а не из личного опыта;
• присвоение мирянином учительского достоинства, принадлежащего священникам и епископам, выражающееся, в частности, в самовольном публичном произнесении мирянином проповедей в храме о вопросах веры.

Одним из правильных мотивов учительства является послушание заповеди делиться информацией согласно словам: "Всякому, просящему у тебя, давай" (Лук. 6:30, Матф. 5:42). В частности, эти слова из Евангелия цитирует в своих письмах старец Иосиф Исихаст, когда объясняет, почему он дает советы не произвольно, а только когда его спрашивают. На эту же заповедь ссылается святитель Григорий Палама в письме монахине Ксении, объясняя, почему он решился дать ей наставления. Святитель Игнатий (Брянчанинов) тоже пишет о произвольном учительстве, что "отцы воспрещают давать советы ближнему по собственному побуждению, без вопрошения ближнего, самовольное преподание совета есть признак сознания за собою ведения и достоинства духовных в чем - явная гордость и самообольщение (Мнение священномученика Петра, митрополита дамасского и других Отцов. Добротолюбие, ч. 3.). Это не относится к настоятелям и начальникам, которые обязаны во всякое время, при всякой встретившейся нужде, и не будучи спрошены, наставлять врученное им братство (2 Тим. IV, 2.). Но, при посещении других монастырей, они должны руководствоваться советом преподобного Макария Александрийского преподобному Пахомию Великому. Пахомий спросил Макария о наставлении братий и суде над ними. Авва Макарий отвечал: "Учи и суди своих подчиненных, и не суди никого их посторонних" (Алфавитный Патерик и Достопамятные Сказания о авве, Макарии Городском, гл. 2.). Это правило соблюдали и соблюдают все настоятели, желающие благоугодить Богу".

Учитель, зараженный тщеславием и самомнением, не замечает, когда вредит своим ученикам, т.к. они не понимают, понимают неправильно или не могут совсем понять какой-то предмет из-за отсутствия интереса или подготовки, но учитель не прекращает учить. Господь Иисус предупреждает о недопустимости учить тех, кто не подготовлен и не может понять: "Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас" (Матф. 7:6). Святитель Иоанн Златоуст в толковании этих слов говорит, что причиной того, что учение не понимают, является развращение жизни. Преподобный Симеон Новый Богослов аналогично говорит об обучении тому, что человек еще не может понять, что "тот, кто толкует о последних степенях совершенства новоначальным и особенно более ленивым из них, не только не принесет им пользы, но еще сделает, что они возвратятся вспять". Апостол Павел также говорит о понимании высоких духовных вопросов: "Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно" (1 Кор. 2:14).

Учитель, согласно преподобному Симеону Новому Богослову, должен учить только тому, что сам знает из опыта. Более того, старец Иосиф Исихаст пишет , что "известно, что когда один страстный станет учить другого страстного, то благодать сразу отходит от первого и он впадает в то же самое. Ибо прежде "делания" не дано ему такой привилегии". При этом при обучении понимание предмета достигается не только усилиями учителя, а в первую очередь действием Божественной благодати. Старец Иосиф свидетельствует, что видел много раз, что, если Бог не поможет Своей благодатью понять, никакие человеческие усилия сами по себе не сделают учительство успешным. Святитель Иннокентий (Вениаминов) говорит о действии духа любви, что "если проповедник не будет иметь любви, как к своему делу, так и к тем, кому проповедует, то и самое лучшее и красноречивое изложение учения может остаться без всякой пользы, ибо только любовь созидает; а потому старайся иметь в себе дух святой любви", "только тот, кто избыточествует верою и любовью, может иметь уста и премудрость, ей же не возмогут противиться сердца слушающих, и которая верно укажет как, где и что говорить".

Что касается самовольного (т.е. без благословения епископа) учительства в храме, правило 64 Шестого Вселенского Собора говорит: "Не подобает мирянину пред народом произносить слово, или учить, и тако брать на себя учительское достоинство, но повиноваться преданному от Господа чину, отверзать ухо приявшим благодать учительскаго слова, и от них поучаться Божественному. <...>Если же кто усмотрен будет нарушающим настоящее правило: на сорок дней да будет отлучен от общения церковнаго". Толкование на этот канон далее говорит: "Слова в этом правиле "пред народом" показывают, что воспрещение, о котором идет речь, касается публичной проповеди, в частности же церковных проповедей о предметах веры. Вне этого, следовательно, мирянам не воспрещено, "и не может быть воспрещено", как выражается Зонара в толковании этого правила, учить о предметах веры и отвечать на вопросы, которые им ставятся по этим предметам. А что церковь не только не воспрещала этого, но, наоборот, даже в некоем смысле и предписывала, – видно из наставления новобрачным, помещенного в Требнике, также восприемникам при крещении, чтобы они были учителями веры и нравственности в известных границах".

Нерадение

Прелесть нерадения и небрежения – это постепенное и незаметное для самого человека ослабление в нем ревности к добродетелям, основанное на лени и самооправдании. При этом ложная идея, составляющая прелесть, заключается в том, что человеку начинает казаться, что он и так спасается, что понуждать дополнительно себя не надо, хотя раньше желание трудится и сами труды у него были гораздо больше. Преподобный Амвросий Оптинский пишет в одном из писем о нерадении как о виде прелести: "Прелесть нерадения (может быть); а настоящей прелести не будет, потому что мы не подвижники". В другом письме он цитирует Евангелие: "Жалуешься на холодность и неохоту к выполнению своих христианских обязанностей. Помни Евангельское слово, что нудится Царствие Небесное и нуждницы восхищают оное (Матф. 11:12), и понуждайся по силе и возможности". Настоящий подвижник не будет довольствоваться тем состоянием, в котором он пребывает сейчас. Он понимает, что достигнутого мало, что нужно бороться, что заповедей он не исполняет. В состоянии небрежения и отсутствия духовной ревности состояние человека неизбежно ухудшается: "Душа человеческая, как существо бессмертное, не может оставаться в одном и том же положении: она или улучшается, или ухудшается" (Преподобный Макарий Оптинский).

Преподобный Григорий Синаит говорит, что причина нерадения – самолюбие.

Епископ Панкратий (Жердев), настоятель Валаамского монастыря, говорит в интервью , что в духовной жизни для монаха опасны обе крайности - чрезмерная ревность и нерадение. Второе тоже прелесть, и оно преобладает сегодня. "Человек обманывается, он думает, что живет по-монашески, а на самом деле, по слову преподобного Серафима Саровского, жесткому, но правдивому, - черная головешка. И хотя носит черную одежду, по сути ничем не отличается от мирянина, разве что живет в монастыре без семьи".

Схиархимандрит Авраам (Рейдман) в своей книге бесед с монашествующими также думает , что нерадение это прелесть, и говорит, что нерадение в каком-то смысле противоположно гордости, но еще более опасно. Очень частое проявление нерадения – это ослабление воздержания в пище. При чрезмерном питании страсти начинают действовать в человеке, особенно плотская страсть и особенно в молодых людях. Также нерадение может проявляться в лени к физическому труду, когда человек слишком жалеет себя, ленится посещать долгие церковные службы, оставляет ежедневное молитвенное правило. В послушании монах может лениться бороться с собой, осекая свою волю и не стараясь делать в точности согласно благословению духовного отца, а доверяя своему собственному уму и рассуждению.

Схиархимандрит Авраам считает оставление Иисусовой молитвы самым опасным проявлением нерадения для монашествующих: "если человек оставляет Иисусову молитву, то он отказывается от духовной жизни", "оставление четочного правила для монашествующего - просто духовная гибель". Святые отцы говорят то же самое об оставлении молитвы. Преподобный Иоанн Лествичник говорит: "Падение послушнику - собственная воля; а безмолвнику - оставление молитвы". Преподобный Исаак Сирин говорит: "Начало помрачения ума (когда признак его начинает открываться в душе) прежде всего усматривается в лености к Божией службе и к молитве".

Кроме того, преподобный Иоанн Лествичник называет нерадение одной из причин нападений демонов, а так же одной из причин, почему Бог может не исполнять прошения человека: "Все брани бесовские происходят от трех главных причин: или от нерадения нашего, или от гордости, или от зависти диавола. Окаянен первый; всеокаянен второй; третий же - треблажен". "Все, просящие чего-нибудь у Бога, и не получающие, без сомнения не получают по какой-либо из сих причин: или потому что прежде времени просят; или потому что, просят не по достоинству, и по тщеславию; или потому что, получивши просимое, возгордились бы, или впали бы в нерадение".

Прелесть и Иисусова молитва

Многие Святые Отцы и современные подвижники писали об опасностях неправильной практики Иисусовой молитвы и молитвы вообще: преподобные Симеон Новый Богослов, Амвросий Оптинский, Макарий Оптинский, Святители Игнатий (Брянчанинов) и Феофан Затворник, старец Иосиф Исихаст, Валаамский старец Иоанн (Алексеев) и другие.

Профессор Московской Духовной Академии А.И. Осипов анализирует учение о молитве Святителя Игнатия (Брянчанинова) и указывает, что молитва должна иметь три свойства: внимание, благоговение, покаяние. Также смирение должно быть основой молитвы, как пишет Святитель Игнтаий: "Сегодня я прочитал то изречение Великого Сисоя, которое мне всегда особенно нравилось, всегда было мне особенно по сердцу. Некоторый инок сказал ему: "Я нахожусь в непрестанном памятовании Бога". Преподобный Сисой отвечал ему: "Это не велико; велико будет то, когда ты сочтешь себя хуже всей твари". Высокое занятие, – продолжает Святитель, – непрестанное памятование Бога! Но эта высота очень опасная, когда лествица к ней не основана на прочном камне смирения" (памятованием Бога у Святых Отцов называется Иисусова молитва.)

Если присутствует хотя бы одно из следующего:

то он/она может впасть в прелесть.

Святитель Игнатий рассказывает историю о правильном образе молитвы. Его посетил монах с Афона, у которого от действия молитвы был жар в теле, от чего ему не требовалась теплая одежда зимой. Также этот монах носил вериги. Сначала святитель Игнатий подумал, что это истинный подвижник и хотел услышать от него что-нибудь полезное для себя о молитве. Но потом он обнаружил, что этот монах использует ложный способ молитвы с экзальтацией и воображением. Святитель Игнатий осторожно предложил монаху попробовать способ молитвы, заключая внимание в словах. Когда тот стал молиться таким образом, этого было достаточно, чтобы его исцелить. Когда монах вернулся позднее, он уже не выглядел таким самодовольным, как раньше. Все его видения прекратились, и он не мог вернуть их обратно. Он снял вериги, и ему требовалась теплая одежда зимой.

Преподобный Амвросий Оптинский указывал в письмах, что для начинающего гораздо безопаснее молиться устной молитвой, чем чисто умной, т.к. многие, кто молился умной молитвой повредились в уме, в то время, как преподобный Амвросий не знает случаев повреждения от устной молитвы.

Когда человек начинает заниматься Иисусовой молитвой, может усилиться противодействие со стороны демонов через помыслы, пытающиеся либо помешать молиться, либо сделать молитву неугодной Богу, т.е. ввести человека в гордыню и прелесть. Существует даже такое неправильное мнение, что от занятия Иисусовой молитвой впадают в прелесть. Это мнение опровергает, в частности, Валаамский старец Иоанн: "В прелесть впадают не от молитвы, а от гордости, самомнения и самочиния". Это самочиние включает в себя пренебрежение Исповедью и советом со священником, как говорит старец Иосиф Исихаст: "Надо не только молиться, но и быть внимательным. Быть бдительным в отношении к помыслам, управлять ими с большим искусством. Иначе они будут управлять тобой, и в конце концов ты станешь посмешищем бесов. Не видел я, чтобы преуспевала душа, молящаяся умной молитвой, без чистого откровения тайных помыслов".

Ложная непрестанная (самодвижная) Иисусова молитва

Иногда, очень редко, Бог дает некоторым смиренным и благочестивым людям, достигшим высочайшей степени очищения от грехов , дар непрестанной (самодвижной) Иисусовой молитвы. Это одно из самых больших благословений, которое человек может получить от Бога. Но если человек пребывает в самомнении, он может спутать Божественный дар с чем-то естественным или демоническим.

Архимандрит Рафаил (Карелин) пишет о преподобном Серафиме (Романцове), старце Глинской Пустыни, и о важности послушания, которое требуется для получения Божественной благодати. Однажды отец Серафим говорил с монахиней, которая думала о себе, что у нее есть непрестанная молитва. Она жила в горах и строго постилась. Отец Серафим сказал: "Один раз в день тебе надо есть горячую пищу". Та удивленно посмотрела на отца Серафима: "Неужели я должна терять время и отвлекать ум от молитвы для приготовления обеда?". Отец Серафим широко перекрестился: "Вот крест, что ты не имеешь никакой молитвы и никогда не имела ее". Когда она ушла, отец Серафим сказал: "Так она ничего и не поняла. Кто дал ей схиму, сам находился в обольщении. Бедная душа, сколько ей предстоит испытаний!"

В другой раз преподобный Серафим (Романцов) сказал одному монаху: "Никакой Иисусовой молитвы у тебя нет: ты просто привык к ее словам, как некоторые люди привыкают к ругани".

Также преподобный Амвросий Оптинский пишет в одном письме, что один человек имел непрестанную молитву во время сна. И он когда прислушался к тому, что его сердце на самом деле произносило, то услышал "Мяу" – кошачье, хитро произносимое наподобие слов молитвы, а не Иисусову молитву.

Однажды старец Паисий Святогорец встретил человека, который привык к словам Иисусовой молитвы. Но поговорив с этим человеком, старец Паисий понял, что тот находится в прелести. Например, этот человек думал, что его любая мысль происходит от Бога, т.к. он все время молится.

Глинский старец иеродиакон Ефрем говорит, что "обычно то, что принимают за благодатную сердечную молитву – просто произнесение слов со вниманием (умом) в сердце, и это есть тонкая лесть бесовская".

Магизм и "автоматическое" понимание молитвы

Один из видов ложного отношения к молитве происходит из распространенного взгляда на Бога, молитву и духовную жизнь, подразумевающего, что Бога можно "заставить" исполнить то, что просится в молитве, т.е. как если бы молитва действовала "сама", только в результате произношения слов, без различия к внутреннему состоянию молящегося.

Такое "автоматическое" понимание может быть применимо к любому виду отношения человека с Богом, к любому действию Божественной благодати, включая молитву и Таинства. Православный богослов священник Валерий Духанин говорит, что такое понимание не имеет никакого отношения к Православной вере, а скорее есть принадлежность магии: "В магии главное – правильно выполненный ритуал. В этом – кардинальное отличие магии от церковных таинств, которые не могут помочь человеку без его живого отношения к Богу".

Преподобный Иларион Оптинский прямо пишет о связи подобного неправильного отношения к молитве с гордостью: "хотя мы и должны друг за друга молиться, но не должны своим молитвам приписывать чудодейственную силу, думая, что просимое нами будет Господом непременно исполнено. Такое мнение исходит от гордости и ведет к прелести".

Профессор А.И. Осипов пишет, что "магическое сознание глубоко присуще ветхому человеку. Для очень многих людей Православие заключается в том, чтобы поставить свечи, "приложиться", что-то по-жертвовать, подать поминания, заказать обедни, молебны, панихиды, пройти с крестным ходом, посетить святые места, исповедоваться и причаститься. А главное в спасении – жизнь по заповедям и покаяние – оставляется. Но без духовного изменения (по греч. покаяние – metanoia – изменение образа мыслей) все эти внешние действия по меньшей мере бесполезны, но часто становятся и вредными, когда создают у исполнителя их чувство своей праведности и приводят его к самомнению и превозношению над "грешниками"".

Также о подобном "автоматическом" отношении к действию таинств (т.е. без веры и желания бороться со страстями) пишут святитель Иоанн Златоуст , преподобный Марк Подвижник , святитель Кирилл Иерусалимский . Это магическое отношение к Таинствам называется А.И. Осиповым одной из главных причин вырождения христианской религии, ее искажений, сползания к язычеству.

Прелесть и святые Римско-католической Церкви

Согласно святителю Игнатию (Брянчанинову), некоторые из наиболее почитаемых святых Римско-католической Церкви, которые были канонизированы после того, как она обратилась к идее главенства Папы, были в состоянии прелести, и, следовательно, не могут считаться святыми. Святитель Игнатий приводит примеры видений и другого мистического опыта Франциска Ассизского, Игнатия Лойолы, Фомы Кемпийского и сравнивает это с опытом Православных святых первых веков.

Профессор А.И. Осипов анализирует учение святителя Игнатия на эту тему и указывает на существенную разницу в Православном и Римско-католическом взгляде на духовность, покаяние и смирение:

Сама цель жизни, которую поставил перед собой Франциск ("Я трудился и хочу трудиться... потому что это приносит честь" , хочу пострадать за других и искупить чужие грехи), свидетельствует о невидении им своего падения, своих грехов, то есть о его полной духовной слепоте. Не случайны его слова в конце жизни: "Я не сознаю за собой никакого прегрешения, которое не искупил бы исповедью и покаянием" . И предсмертные слова: "Я исполнил то, что должен был исполнить".

Для сравнения приведем тот же предсмертный момент из жизни преподобного Сисоя Великого (V в.). "Окруженный в момент своей смерти братией, в ту минуту, когда он как бы беседовал с невидимыми лицами, Сисой на вопрос братии: "Отче, скажи нам, с кем ты ведешь беседу? " – отвечал: "Это ангелы пришли взять меня, но я молюсь им, чтобы они оставили меня на короткое время, чтобы покаяться". Когда же на это братия, зная, что Сисой совершен в добродетелях, возразила ему: "Тебе нет нужды в покаянии, отче", – то Сисой ответил так: "Поистине я не знаю, сотворил ли я хоть начало покаяния моего"" . Это глубокое понимание своего несовершенства является главной отличительной чертой всех истинных святых и важнейшим признаком истинности получаемых ими откровений.

Другой русский философ М.В. Лодыженский сравнивает Православную и Римско-католическую мистику и указывает на существенное различие в смирении между Серафимом Саровским и Франциском Ассизским. По его мнению, истинная причина, почему Франциск не достиг истинного смирения – это то, что в то время в Католической Церкви вообще не было истинного смирения. Сильнейшее свидетельство духовной гордости этот автор видит в учении о главенстве Папы.

Новомученик Михаил Новоселов сравнивает учение святителей Игнатия (Брянчанинова) и Феофана (Затворника), тексты М.В. Лодыженского и Римско-католических мистиков. Он пишет, что достаточно почитать несколько страниц писаний западных мистиков, в частности, Терезы Авильской, чтобы понять, что они были в прелести.

Отец Георгий Макрис также сравнивает мистику Серафима Саровского и Франциска Ассизского и анализирует разные проявления их смирения. Он пишет в заключении, что святой Франциск "двигался в течение своей жизни в направлении растущего состояния прелести"; "как это ни покажется поразительным некоторым людям, он имел многие характеристики, присущие антихристу, кто также будет целомудренным, добродетельным, высокоморальным, полным любви и сострадания, и кто будет считаться святым (или даже божеством) людьми, которые допустили замещение Священных традиций Святой Церкви на плотский романтизм"; "Грустно отмечать, что установление истинной духовной связи с Христом никогда не было возможно для Франциска, т.к. он был вне Церкви Христовой и не мог получить Божественную благодать или какие-либо из даров Святого Духа. Его дары были от другого духа".

Профессор А.И. Осипов также говорит , что отклонения в Римско-католической Церкви начались с таких вещей, которые не всем видны и не всем легко понять, даже людям, знающим основы духовной жизни. А.И. Осипов приводит пример своего личного непонимания. Он говорит в одной из лекций о времени, когда он учился в Московской Духовной Семинарии в 1950-60 годах. Он знал о книге "Подражание Иисусу Христу" Фомы Кемпийского – в писаниях Игнатия Брянчанинова есть случай, когда помещик увидел свою дочь с этой книгой, вырвал из рук и сказал "Прекрати играть с Богом в романы". И А.И. Осипов взял эту книгу, стал читать и не увидел ничего плохого: "И чего ругают ее. Верно, и надо подражать Иисусу Христу". Когда он посмотрел эту книгу опять после долгого времени – он увидел прелесть везде: восторг, экзальтация, лже-любовь. Он добавляет: "Ничего не понимал, представьте себе! Не увидел. Увидели это люди, которые просто это понимали и чувствовали. Видели, в чем ложь".

Также А.И. Осипов говорит, что, по его мнению, это является ключевым моментом расхождения между Восточной и Западной Церковью – не идеи о филиокве и главенстве Папы – это только последствия, видимые всеми. Начало было в духовном уклонении людей, которые ушли с пути борьбы со страстями и встали на путь лже-любви к Богу.

Другой Православный богослов диакон Андрей Кураев сравнивает несколько раз в своих книгах Восточные и Западные духовные практики. Он пишет, что часто различные духовные пути сравниваются по формальным догматическим отличиям, но это не главное. По его мнению, самое важное различие между Православием и Католицизмом – это практика медитативной молитвы. Он пишет, что "духовные авторитеты Запада настойчиво рекомендуют тот путь духовного делания, который категорически запрещают духовные учителя Востока (причем еще со времен церковного единства)".

Причины прелести

Согласно преподобному Григорию Синаиту, есть 3 источника прелести: "гордость, зависть бесов и наказательное попущение. Этих же причины суть: гордости – суетное легкомыслие (или тщеславие), зависти – преуспеяние, наказательного попущения греховная жизнь. – Прелесть от зависти и гордого самомнения скорее получает исцеление, особенно если кто смирится. Но прелесть наказательная, – предание сатане за грех, – часто попущает Бог своим оставлением даже до смерти. Бывает, что и неповинные для спасения предаются на мучительство (бесов)".

Если человек скрывает грехи или помыслы на исповеди или не доверяет духовному отцу, он также может впасть в прелесть: "Помышляй, что в духовнике живет Святый Дух, и он тебе скажет, что должно. Но если ты подумаешь, что духовник живет нерадиво, и как может в нем жить Святый Дух, то за такую мысль ты сильно пострадаешь, и Господь смирит тебя, и ты непременно падешь в прелесть" (преподобный Силуан Афонский). Также старец Ефрем Филофейский говорит о своем учителе, старце Иосифе Исихасте, который говорил своим ученикам о некоторых людях, которые пострадали от прелести. Такие люди часто совершали самоубийство, потому что они поверили, что им явился Ангел, в то время как это был демон. Прелесть была заключена в мысли: "Не говори это старцу".

Прелесть и сумасшествие

Согласно святителю Игнатию (Брянчанинову), преподобным Григорию Синаиту и Симеону Новому Богослову , Валаамскому старцу Иоанну (Алексееву) и другим подвижникам, первый вид прелести (молитва с воображением) очень часто приводит к сумасшествию. Второй вид прелести (мнение) иногда не приводит к психическому заболеванию, но человек в этом состоянии не может достичь спасения, пребывая в одном из смертных грехов – гордыне. Святитель Игнатий пишет об этом: "этот род прелести – ужасен: он одинаково душепагубен как и первый, но менее явен; он редко оканчивается сумасшествием, самоубийством, но растлевает решительно и ум и сердце".

Лечение

Перечисленные выше виды и свойства прелести дают возможность предложить общие средства ее лечения. Они являются противоположными различным проявлениям прелести:

• Святые Таинства (Исповедь, Причащение, Соборование)
• Смирение
• Послушание
• Молитва без посторонних мыслей, особенно без воображения Иисуса Христа, Ангелов, Рая, и т.п., заключая ум в словах молитвы
• Молитвы других людей святой жизни о прельщенном человеке
• Чтение Священного Писания и писаний Святых Отцов
• Трудотерапия

Тем не менее, как не существует общей схемы развития прелести, так и нельзя дать универсального и подходящего сразу для всех совета по ее лечению. С общей точки зрения, борьба с прелестью – это борьба с мыслями, внушаемыми демонами и содержащими гордость, которая, как замечает святитель Игнатий (Брянчанинов), у прельщенного человека временами переходит в сильную печаль и желание совершить самоубийство. С учетом этого, средства лечения прелести должны включать какие-то средства борьбы с греховными мыслями и уменьшения их влияния на прельщенного человека. Старец Паисий Святогорец говорит , что если духовный человек доверяет своим мыслям – это уже начало прелести. Его ум омрачается гордостью, и даже молитвы святых людей не помогут такому человеку. Он должен понять, что удерживать такие мысли (как "я святой", "я лучше всех" и т.д.) в уме – это прелесть. Подобные мысли нужно открывать духовному отцу или старцу или игумении монастыря и затем отбрасывать. По этой причине первым средством исцеления от прелести является Таинство Исповеди. Если человек видел какое-либо видение, он должен тут же сказать об этом духовному отцу, ничего не скрывая. Затем он должен в точности исполнять те конкретные советы, которые даст духовный отец. Другие Таинства также необходимы, но иногда прельщенным людям духовный отец запрещает причащаться на какое-то время, иногда на очень большое (1-3 года).

Например, в Афонском Отечнике написано о монахе, жившем на Афоне в скиту со своим старцем. Из-за самомнения он стал постепенно исполнять свою волю, молился все больше и больше, но не спрашивая старца. Затем он прельстился ложным видением, чуть не погиб, и наконец, все открыл старцу. Старец послал его жить в монастырь и запретил причащаться на 3 года. Монах стал жить в монастыре с множеством братий, мыл посуду и исцелился.

У одной женщины сама стала зажигаться лампада перед иконой. Это происходило каждую полночь и даже в присутствии других людей. Она приняла это явление как Божественное. Но когда она рассказала об этом своему духовному отцу, известному подвижнику епископу Василию (Преображенскому), он сказал: "Нет, это явление не благодатное, а от врага, а за то, что ты приняла его за благодатное, я налагаю на тебя епитимью – год не приступай к причащению святых Таин. А лампада больше зажигаться не будет". Действительно, с этого дня лампада не зажигалась.

Иногда в монастырях людям, страдающим от прелести, назначают для смирения низкие послушания, включающие тяжелую и грязную работу. Подобная трудотерапия ослабляет гордость и нападения демонов, вызывающие прелесть, и помогает переключить ум с высоких мыслей, внушающих гордость, на что-то еще более простое. Например, преподобный Иосиф Оптинский пишет в письме настоятельнице одного монастыря о прельщенной монахине по имени Мавра: "Мавра ваша, как видно из Вашего описания, находится в прелести. – Что делать? Это и у нас иногда случалось и случается. Таких прельщенных покойные наши Старцы определяли в черные труды. Так как прелесть есть следствие гордости и самомнения, то черною работою хотя несколько сбивается проклятая гордость. Не мешало бы и Вам свою Мавру заставить в кухне хоть что-нибудь помогать по ея силе, например, картофель чистить или посуду мыть и пр. А уединенную жизнь разрешать ей ни под каким видом не следует. Ибо, как Вы заметили, от этого она должна совсем с ума сойти. Часто сообщаться Св. Таин ей так же не следовало бы. Пусть бы духовник ея сначала склонил ее к смирению и самоуничижению".

Другая история об исцелении через трудотерапию рассказана священномучеником архимандритом Кронидом (Любимовым). Один послушник по имени Александр из Троице-Сергиевой Лавры без благословения увеличил свое молитвенное правило и стал видеть видения. Когда его состояние обнаружилось, его отправили в другой монастырь и дали послушание чистить лошадиные стойла на конском дворе. Он вначале протестовал, говоря: "Такого великого подвижника вы назначаете на такое низкое послушание. Я должен подвизаться в храме и совершать духовные подвиги для назидания прочим". Но потом он согласился, а за него стали молиться все монахи монастыря. Александр работал весь день, и у него не было времени для его прежнего усиленного подвига молитвы. Через несколько лет архимандрит Кронид встретил Александра, который к тому времени уже был пострижен в монашество с именем Афанасий и за смиренную добрую иноческую жизнь был произведен в сан иеродиакона. На вопрос, помнит ли он то, что с ним произошло, он отвечал: "Все помню, но только теперь сознаю весь ужас моего душевного состояния".

На необходимость чередовать молитву с физическим трудом было указано также Ангелом преподобному Антонию Великому во время нападения на последнего различных греховных помыслов.

Также следует заметить, что хотя трудотерапия иногда очень полезна, прельщенный человек может стать очень ленивым. Если в состоянии прелести он мог молиться и делать поклоны часами, процесс исцеления может сопровождаться сильным расслаблением воли, унынием и ленью к физическому труду и молитве. Архимандрит Амвросий (Юрасов) рассказывает о прельщенной женщине, которая по гордости и без благословения увеличила правило до 1000 и более поклонов в день. Она скрывала это от духовного отца. Когда духовный отец обнаружил прелесть, заметив ее скрытый гнев и раздражение, она не смогла уже выполнять даже первоначально назначенное ей гораздо меньшее правило молитв и поклонов, совсем не могла поститься и даже не могла читать утренние и вечерние молитвы.

Что касается противоположной формы прелести, которая связана не с чрезмерной ревностью, а с ее отсутствием, – прелести нерадения, то Схиархимандрит Авраам (Рейдман) говорит , что каждый должен помнить, что человек склонен к изменениям и может из-за нерадения, соединенного с самооправданием, в любой момент незаметно для себя превратиться в свою противоположность. Чтобы этого не произошло, требуется приобрести навык постоянного самопринуждения, в первую очередь к Иисусовой молитве. Преподобный Антоний Великий называет следующие средства усиления ревности к добродетели и борьбы с нерадением: внешними средствами являются память о смерти, т.е. проживание каждого дня, как последнего; размышление о том, что будет после смерти; страх Божий. Внутренними, более совершенными возбудителями ревности преподобный Антоний называет: ощущение сладостей жизни по Боге; любовь к Богу; радость доброделания и пребывания в порядках Божиих. Аналогично старец Ефрем Филофейский пишет, что "нерадение поборается непрестанной молитвой, устами или умом, с памятованием нежданной смерти, адских мучений, рая и тому подобного. Необходимо понуждение себя к исполнению духовных обязанностей и, в особенности, к молчанию и молитве".

Даже с Божественной и человеческой помощью, как пишет преподобный Амвросий Оптинский, "скорее всякого грешника можно обратить к покаянию, нежели прелестного вразумить" . Тем не менее, есть случаи, когда люди мгновенно исцелялись от прелести. В житии преподобного Нифона афонского есть эпизод, когда к нему пришел монах, принявший ложные видения за истинные и возгордившийся, считавший себя выше других. По молитве преподобного Нифона словно пелена упала с глаз монаха, и он стал видеть свою гордыню. Другой случай произошел с архимандритом Парфением, настоятелем монастыря Святого Павла на Афоне. Когда он был молодым, то впал в нерадение и перестал читать монашеское правило. Это продолжалось целый год. В конце он вдруг взмолился: "Божия Матерь, помоги мне, я не могу ничего сделать! Сделай так, чтобы я преодолел это состояние". И состояние нерадения внезапно пропало: он сразу же сделал 400 поклонов.

Православные святые, пострадавшие от прелести и потом исцелившиеся

Когда святитель Нифонт, епископ Кипрский, был простым монахом, он боролся с демонами и впал в частичное умопомрачение на 4 года, но потом был исцелен.

Преподобный Симеон Столпник был прельщен демонами, показавшими ему колесницу, которая должна была забрать его в Рай как пророка Илию. Колесница исчезла, когда Симеон хотел в нее войти, но сначала перекрестился.

Преподобный Иаков считал, что ему не нужен наставник. Он возгордился и воздал поклонение демону, появившемуся в виде Иисуса Христа. Один старец отправил прельщенного в монастырь. Там Иаков пришел в смиренное состояние и в конце жизни удостоился дара чудотворения.

Преподобный Исаакий Печерский жил в затворе 7 лет и был прельщен ложным видением Иисуса Христа. Он был оставлен демонами в бессознательном состоянии. Преподобные Антоний и Феодосий Печерские ухаживали за ним и молились о нем 2 года. После этого Исаакий постепенно исцелился и в конце жизни приобрел власть над демонами.

Святитель Никита Печерский, епископ Новгородский, предпринял чрезмерный подвиг затворничества без достаточного опыта. Он был прельщен "ангелом", который помогал ему и сообщил ему ложный дар прозорливости. Когда Святые Отцы монастыря раскрыли хитрости демонов и отогнали "ангела", Никита потерял свои сверхъестественные способности и даже не мог читать. Впоследствии, следуя по пути смирения, Никита был сделан епископом Новгорода и получил дар чудотворения.

Преподобномученики Феодор и Василий Печерские сильно пострадали от демонов. Феодор был прельщен видением "ангела" и появлением демона в виде Василия и стал их слушаться. Но потом Василий смог убедить Феодора, что это была прелесть.

Преподобный Силуан Афонский был в прелести 2 раза, как написано в книге старца Софрония. Однажды Силуан принял видение, и никто, к кому он обращался, не сказал, что это было ложное видение. "Но прелесть тщеславия борола меня, и я снова стал видеть бесов. Тогда я познал, что обманулся, и все открывал духовнику, и просил его молитв; и за молитвы его я теперь спасен, и всегда молю Господа даровать мне духа смирения".

Неудачные попытки прельстить Православных святых и современных подвижников

Когда мученики Тимофей и Мавра были распяты, дьявол попытался прельстить святую Мавру на кресте. У нее было два похожих видения. "Ангел" пришел "помочь" ей и предложил чашу воды и меда. Когда она предложила ему помолиться вместе, тот не мог молиться и не мог смотреть на восток. Из этого Мавра заключила, что это была прелесть. Затем было второе видение, когда какой-то человек привел ее к реке из воды и меда и снова предложил выпить. Когда она снова отказалась, видение исчезло.

Когда преподобный Пахомий Великий жил в уединении, дьявол появился перед ним в виде "Христа". Но ум Пахомия был возмущен и занят разными низкими земными помыслами, что не свойственно истинным видениям от Бога. По этому признаку преподобный Пахомий распознал прелесть и отверг видение.

У преподобного Петра Афонского было много ложных видений, которые хотели его напугать или прельстить. В первый год уединенной жизни преподобный Петр увидел "мальчика", которого он знал раньше. Они стали говорить, и демон в форме "мальчика" стал убеждать Петра вернуться домой. Преподобный Петр ответил, что послушается только Божией Матери, т.к. это Она указала ему поселиться на Афоне. При произнесении имени Божией Матери демон исчез.

Через 7 лет демон появился перед преподобным Петром как "ангел света". Этот "ангел" сказал, чтобы Петр шел в мир спасать других. Когда тот отказался и произнес имя Божией Матери и святителя Николая, демон исчез.

Когда преподобный Григорий Декаполит жил в пещере, на него было много нападений демонов. Однажды они появились в виде 40 Севастийских Мучеников и сказали, что пришли дать Григорию благодать и власть над демонами. Но Григорий понял их хитрость и отверг видение.

Когда старец Паисий Святогорец жил в монастыре Стомион, у него было видение: потолок раскрылся, и он увидел огненный столп, а на верху – юноша, похожий на Христа. Старец Паисий услышал внутри себя: "Ты удостоился увидеть Христа". "Да кто я такой, недостойный, чтобы видеть Христа?" – ответил старец Паисий и перекрестился. Видение тут же исчезло.

В другой раз, когда старец Паисий жил на Синае, ему понадобилось выйти на улицу ночью. Он обычно использовал свет зажигалки, чтобы безопасно спустится по ступенькам. Но в этот раз зажигалка не зажигалась. Вдруг от скалы ударил луч света, как из прожектора. Старец Паисий понял, что эта "помощь" была от демонов, и вернулся назад. Свет тут же пропал.

Прелесть в литургических текстах Православной Церкви

Понятие прелести встречается в некоторых текстах, используемых в богослужении Православной Церкви. В частности, в акафисте Божией Матери : "Радуйся, прелести пещь угасившая" (икос 5), "Радуйся, прелести державу поправшая" (икос 6); в Великом каноне преподобного Андрея Критского : "Воззрех на садовную красоту, и прельстихся умом; и оттуду лежу наг и срамляюся" (в понедельник, песнь 2), "О Троице Единице Боже, спаси нас от прелести, и искушений, и обстояний" (в понедельник, песнь 3), "Исава возненавиденнаго подражала еси, душе, отдала еси прелестнику твоему первыя доброты первенство" (во вторник, песнь 4); в "Непорочных" в Великую Субботу : "Прельстися прелестник, прельстивыйся избавляется, премудростию Твоею Боже мой" (стих 151); в Анафоре Литургии Василия Великого: "и прелестию змиевою привлекшася", "отставив нас прелести идольския".

Ссылки

1. Свт. Игнатий (Брянчанинов). О прелести (I часть)
2. Жан-Клод Ларше. Исцеление психических болезней. Опыт христианского Востока первых веков
3. Свт. Игнатий (Брянчанинов). О прелести.
4. Иосиф Исихаст. Изложение монашеского опыта. Письмо 55.
5. Паисий Святогорец. Слова. Том 3. Часть 4. Глава 3. Страшные прелести.
6. Даниил Катунакский. Ангельское житие. Ответ монаха Даниила Маркиану, монаху Иверского скита, об отвержении мечтаний.
7. А.И. Осипов. Учение о молитве Иисусовой святителя Игнатия (Брянчанинова).
8. Прп. Варсанофий и Иоанн Пророк. Ответы на вопросы учеников. Вопрос 59.
9. Евагрий. О помыслах
10. Преподобный Иоанн Лествичник. Лествица. Слово 2.
11. Собеседования Иоанна Кассиана, гл.6.
12. Н.Е. Пестов. Практика Православного благочестия
13. Архиепископ Феофан (Быстров). Письма. Письмо 32.
14. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин). Письма. О духовничестве.
15. Добротолюбие. Том 5. Преподобный Григорий Синаит. Наставления безмолвствующим. Глава 7. О прелести, – и о других предметах.
16. А.И. Осипов. Путь разума в поисках истины. Основы духовной жизни (по творениям святителя Игнатия Брянчанинова). 5. Опасно преждевременное бесстрастие.
17. Прп. Исаак Сирин. Слова подвижнические. Слово 72.
18. Прп. Иоанн Лествичник. Лествица. Слово 4.
19. Свт. Игнатий (Брянчанинов). О прелести. О осторожности при чтении отеческих книг о монашеской жизни.
20. Свт. Игнатий (Брянчанинов). Странник.
21. Прп. Исаак Сирин. Слова подвижнические. Слово 55.
22. Письма прп. Макария Оптинского. Прелесть.
23. Свт. Нектарий Эгинский. Путь к счатсью.
24. Письма прп. Амвросия Оптинского. Письмо 245.
25. О стяжании Святого Духа.
26. Схиархимандрит Авраам. Благая часть. Том 3. О препятствиях в духовной жизни и о стремлении к благодати.
27. Толкование этих слов, т.е. то, что лжеименный разум – это прелесть, взято из указанной статьи свт. Игнатия "О прелести (часть I)".
28. Прп. Григорий Синаит. Главы о заповедях и догматах, угрозах и обетованиях, еще же – о помыслах, страстях и добродетелях, и еще – о безмолвии и молитве. Гл. 131.
29. Свт. Игнатий (Брянчанинов). О прелести (часть II).
30. Архимандрит Серафим (Алексиев). Наставление о возношении себя и ложных видениях.
31. Архимандрит Клеопа (Илие). О снах и видениях.
32. Иосиф Исихаст. Изложение монашеского опыта. Письмо 37.
33. Паисий Святогорец. Слова. Том 3. Часть 4. Глава 3. Страшные прелести. Внимание к видениям.
34. Сщмч. Еп. Арсений (Жадановский). Духовный дневник. Часть 4.
35. Прп. Варсанофий и Иоанн Пророк. Ответы на вопросы учеников. Вопрос 418.
36. Вопрос архиепископу Викентию в эфире телеканала Союз
37. Беседы с владыкой Антонием Сурожским, О прелести. Телеканал Спас
38. Схиигумен Иоанн (Алексеев), Письма о духовной жизни, О прелести бесовской и прозорливости святых
39. Архимандрит Рафаил (Карелин), Тайна спасения, Из воспоминаний. Схиархимандрит Серафим
40. Письма преподобного Амвросия Оптинского, Письмо 294
41. Митрополит Ирофей Влахос, Православная психотерапия
42. Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин, Писания, Пятнадцатое собеседование аввы Нестероя (второе)
43. Добротолюбие, Том 5, Святые Каллист и Игнатий Ксанфопулы, Наставления безмолвствующим, в сотне глав, гл. 40
44. Паисий Святогорец. Слова. Том 3. Часть 4. Глава 3. Страшные прелести. Отличительные черты прельщенного человека.
45. Преподобный Неофит, затворник Кипрский, Слово о некоем монахе в Палестине, который в 6693 году, индикта 3-го, в месяце сентябре, был обольщен бесами и бедственным образом пал

«Преподобный Григорий Синаит говорит: “вообще, одна причина прелести, - гордость”. В гордости человеческой, которая есть самообольщение, диавол находит для себя удобное пристанище, и присоединяет свое обольщение к самообольщению человеческому» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.1, «О молитве Иисусовой вообще»).

«Некоторый Египетский инок в начале Iv века сделался жертвою ужаснейшей бесовской прелести. Первоначально он впал в высокоумие, потом, по причине высокоумия, поступил под особенное влияние лукавого духа. Диавол, основываясь на произвольном высокоумии инока, озаботился развить в нем этот недуг, чтоб при посредстве созревшего и окрепшего высокоумия окончательно подчинить себе инока, вовлечь его в душепогибель. Вспомоществуемый демоном, инок достиг столь бедственного преуспеяния, что становился босыми ногами на раскаленные угли, и, стоя на них, прочитывал всю молитву Господню Отче наш.
Разумеется, люди, не имевшие духовного рассуждения, видели в этом действии чудо Божие, необыкновенную святость инока, силу молитвы Господней, и прославляли инока похвалами, развивая в нем гордость и способствуя ему губить себя. Ни чуда Божия, ни святости инока тут не было; сила молитвы Господней тут не действовала, тут действовал сатана, основываясь на самообольщении человека, на ложно направленном произволении его, тут действовала бесовская прелесть. Спросишь: какое же значение имела в бесовском действии молитва Господня? Ведь прельщенный читал ее и приписывал действию ее совершавшееся чудо. Очевидно, молитва Господня не принимала тут никакого участия: прельщенный, по собственному произволению, по собственному самообольщению и по обольщению демонскому, употребил против себя духовный меч, данный человекам во спасение. Заблуждение и самообольщение еретиков всегда прикрывались злоупотреблением Слова Божия, прикрывались с утонченным лукавством, и в повествуемом событии заблуждение человеческое и бесовская прелесть, с тою же целью, прикрывались коварно молитвою Господнею. Несчастный инок полагал, что он стоит на раскаленных углях босыми ногами по действию молитвы Господней, за чистоту и высоту своей подвижнической жизни, а он стоял на них по действию бесовскому. Точно таким образом самообольщение и бесовская прелесть прикрываются иногда как бы действием молитвы Иисусовой, а неведение приписывает действию этой святейшей молитвы то, что должно приписывать совокупному действию сатаны и человека; человека, предавшегося руководству сатаны. Упомянутый Египетский инок перешел от мнимой святости к необузданному сладострастию, потом к совершенному умоисступлению, и, кинувшись в разожженную печь общественной бани, сгорел. Вероятно, или объяло его отчаяние, или представилось ему в печи какое-либо обманчивое привидение» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.1, «О молитве Иисусовой вообще»).

«Начинают с средины те новоначальные, которые, прочитав в Отеческих писаниях наставление для упражнения в молитве Иисусовой, данное Отцами безмолвникам, то есть, монахам, уже весьма преуспевшим в монашеском подвиге, необдуманно принимают это наставление в руководство своей деятельности. Начинают с средины те, которые, без всякого предварительного приготовления, усиливаются взойти умом в сердечный храм, и оттуда воссылать молитву. С конца начинают те, которые ищут немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее. Должно начинать с начала, то есть, совершать молитву со вниманием и благоговением, с целью покаяния, заботясь единственно о том, чтоб эти три качества постоянно соприсутствовали молитве» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.1, «О молитве Иисусовой вообще»).

«Особенное попечение, попечение самое тщательное должно быть принято о благоустроении нравственности сообразно учению Евангелия…
Единственно на нравственности, приведенной в благоустройство Евангельскими заповедями, единственно на этом твердом камне Евангельском, может быть воздвигнут величественный, священный, невещественный храм Богоугодной молитвы. Тщетен труд зиждущего на песке: на нравственности легкой, колеблющейся. Нравственность, приведенную в стройный, благолепный порядок, скрепленную навыком в исполнении евангельских заповедей, можно уподобить несокрушимому серебряному или золотому сосуду, который, один только, способен достойно принять и благонадежно сохранить в себе бесценное, духовное миро: молитву» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.1, «О молитве Иисусовой вообще»).

«Как гордость есть вообще причина прелести, так смирение - добродетель, прямо противоположная гордости - служит верным предостережением и предохранением от прелести. Святой Иоанн Лествичник назвал смирение погублением страстей (Лествица, заглавие 25-го Слова). Очевидно, что в том, в ком не действуют страсти, в ком обузданы страсти, не может действовать и прелесть, потому что прелесть есть страстное или пристрастное уклонение души ко лжи на основании гордости» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.1, «О молитве Иисусовой вообще»).

«При упражнении же молитвою Иисусовою, и вообще молитвою, вполне и со всею верностью предохраняет вид смирения, называемый плачем. Плач есть сердечное чувство покаяния, спасительной печали о греховности и разнообразной, многочисленной немощи человека. Плач есть дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно, которое Бог не уничижит, то есть не предаст во власть и поругание демонам, как предается им сердце гордое, исполненное самомнения, самонадеянности, тщеславия. Плач есть та единственная жертва, которую Бог принимает от падшего человеческого духа, до обновления человеческого духа Святым Божиим Духом. Да будет наша молитва проникнута чувством покаяния, да совокупится она с плачем, и прелесть никогда не воздействует в нас» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.1, «О молитве Иисусовой вообще»).

«Если диавол увидит, что подвижник живет плачевно, то не пребывает при нем, не терпя смирения, происходящего от плача… Великое оружие - иметь при молитве и плач» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.1, «О молитве Иисусовой вообще»).

«Некоторый чиновник, живший в Петербурге, занимался усиленным молитвенным подвигом, и пришел от него в необычайное состояние… При беседе его с монахом присутствовал и я. Чиновник начал тотчас рассказывать о своих видениях, - что он постоянно видит при молитве свет от икон, слышит благоухание, чувствует во рту необыкновенную сладость, и так далее. Монах, выслушав этот рассказ, спросил чиновника: “Не приходила ли вам мысль убить себя?” - “Как же! - отвечал чиновник, - я уже был кинувшись в Фонтанку, да меня вытащили”. Оказалось, что чиновник употреблял образ молитвы, описанный святым Симеоном, разгорячил воображение и кровь, при чем человек делается очень способным к усиленному посту и бдению. К состоянию самообольщения, избранному произвольно, диавол присоединил свое, сродное этому состоянию действие, - и человеческое самообольщение перешло в явную бесовскую прелесть. Чиновник видел свет телесными очами; благоухание и сладость… Монах начал уговаривать чиновника, чтоб он оставил употребляемый им способ молитвы, объясняя и неправильность способа и неправильность состояния, доставляемого способом. С ожесточением воспротивился чиновник совету. “Как отказаться мне от явной благодати!” - возражал он.
Вслушиваясь в поведания чиновника о себе, я почувствовал к нему неизъяснимую жалость, и вместе представлялся он мне каким-то смешным. Например, он сделал монаху следующий вопрос: “Когда от обильной сладости умножится у меня во рту слюна, то она начинает капать на пол: не грешно ли это?” Точно: находящиеся в бесовской прелести возбуждают к себе сожаление, как не принадлежащие себе и находящиеся, по уму и сердцу, в плену у лукавого, отверженного духа. Представляют они собой и смешное зрелище: посмеянию предаются они овладевшим ими лукавым духом, который привел их в состояние уничижения, обольстив тщеславием и высокоумием. Ни плена своего, ни странности поведения прельщенные не понимают, сколько бы ни были очевидными этот плен, эта странность поведения…
Когда чиновник ушел, я спросил монаха: “С чего пришло ему на мысль спросить чиновника о покушении на самоубийство?” Монах отвечал: “Как среди плача по Богу приходят минуты необыкновенного успокоения совести, в чем заключается утешение плачущих, так и среди ложного наслаждения, доставляемого бесовской прелестью, приходят минуты, в которые прелесть как бы разоблачается, и дает вкусить себя так, как она есть. Эти минуты - ужасны! горечь их и производимое этою горечью отчаяние - невыносимы. По этому состоянию, в которое приводит прелесть, всего бы легче узнать ее прельщенному, и принять меры к исцелению себя. Увы! начало прелести - гордость, и плод ее - преизобильная гордость» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.2, «О прелести»).

«Зиму 1828 - 1829 годов проводил я в Площанской Пустыни. В то время жил там старец, находившийся в прелести. Он отсек себе кисть руки, полагая исполнить этим евангельскую заповедь, и рассказывал всякому, кому угодно было выслушать его, что отсеченная кисть руки соделалась святыми мощами, что она хранится и чествуется благолепно в Московском Симонове монастыре, что он, старец, находясь в Площанской Пустыни в пятистах верстах от Симонова, чувствует, когда Симоновский архимандрит с братиею прикладываются к руке. С старцем делалось содрогание, причем он начинал шипеть очень громко; он признавал это явление плодом молитвы, но зрителям оно представлялось извращением себя, достойным лишь сожаления и смеха. Дети, жившие в монастыре по сиротству, забавлялись этим явлением и копировали его перед глазами старца. Старец приходил в гнев, кидался то на одного, то на другого мальчика, трепал их за волоса. Никто из почтенных иноков обители не мог уверить прельщенного, что он находится в ложном состоянии, в душевном расстройстве» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.2, «О прелести»).

«Со мною был следующий, достойный замечания случай. Посетил меня однажды Афонский иеросхимонах, бывший в России за сбором. Мы сели в моей приемной келии, и он стал говорить мне: “Помолись о мне, отец: я много сплю, много ем”. Когда он говорил мне это, я ощутил жар, из него исходивший, почему и отвечал ему: “Ты не много ешь, и не много спишь; но нет ли в тебе чего особенного?” и просил его войти во внутреннюю мою келию. Идя пред ним, и отворяя дверь во внутреннюю келию, я молил мысленно Бога, чтоб Он даровал голодной душе моей попользоваться от Афонского иеросхимонаха, если он - истинный раб Божий. Точно: я заметил в нем что-то особенное. Во внутренней келии мы опять уселись для беседы, - и я начал просить его: “Сделай милость, научи меня молитве. Ты живешь в первом монашеском месте на земле, среди тысяч монахов: в таком месте и в таком многочисленном собрании монахов непременно должны находиться великие молитвенники, знающие молитвенное тайнодействие и преподающие его ближним, по примеру Григориев Синаита и Паламы, по примеру многих других Афонских светильников”. Иеросхимонах немедленно согласился быть моим наставником, - и, о ужас! с величайшим разгорячением начал передавать мне вышеприведенный способ восторженной, мечтательной молитвы. Вижу: он - в страшном разгорячении! у него разгорячены и кровь и воображение! он - в самодовольстве, в восторге от себя, в самообольщении, в прелести! Дав ему высказаться, я начал понемногу, в чине наставляемого, предлагать ему учение святых Отцов о молитве, указывая его в Добротолюбии, и прося объяснить мне это учение. Афонец пришел в совершенное недоумение. Вижу: он вполне незнаком с учением Отцов о молитве! При продолжении беседы говорю ему: “Смотри, старец! будешь жить в Петербурге, - никак не квартируй в верхнем этаже, квартируй непременно в нижнем”. “Отчего так?” - возразил Афонец. “Оттого, - отвечал я, - что если вздумается ангелам, внезапно восхитив тебя, перенести из Петербурга в Афон, и они понесут из верхнего этажа, да уронят, то убьешься до смерти: если же понесут из нижнего, и уронят, то только ушибешься”. “Представь себе, - отвечал Афонец, - сколько уже раз, когда я стоял на молитве, приходила мне живая мысль, что ангелы восхитят меня, и поставят на Афоне!” Оказалось, что иеросхимонах носит вериги, почти не спит, мало вкушает пищи, чувствует в теле такой жар, что зимою не нуждается в теплой одежде. К концу беседы пришло мне на мысль поступить следующим образом: я стал просить Афонца, чтоб он, как постник и подвижник, испытал над собою способ, преподанный святыми Отцами, состоящий в том, чтоб ум во время молитвы был совершенно чужд всякого мечтания, погружался весь во внимание словам молитвы, заключался и вмещался, по выражению святого Иоанна Лествичника, в словах молитвы. При этом сердце обыкновенно содействует уму душеспасительным чувством печали о грехах, как сказал преподобный Марк Подвижник: “Ум не развлеченно молящийся, утесняет сердце: сердце же сокрушенно и смиренно Бог не уничижит”. “Когда ты испытаешь над собою, - сказал я Афонцу, - то сообщи и мне о плоде опыта; для меня самого такой опыт неудобен по развлеченной жизни, проводимой мною”. Афонец охотно согласился на мое предложение. Через несколько дней приходит он ко мне, и говорит: “Что сделал ты со мною?” - “А что?” - “Да как я попробовал помолиться со вниманием, заключая ум в слова молитвы, то все мои видения пропали, и уже не могу возвратиться к ним”. Далее в беседе с Афонцем я не видел той самонадеянности и той дерзости, которые были очень заметны в нем при первом свидании и которые обыкновенно замечаются в людях, находящихся в самообольщении, мнящих о себе, что они святы, или находятся в духовном преуспеянии. Афонец изъявил даже желание услышать для себя мой убогий совет. Когда я посоветовал ему не отличаться по наружному образу жизни от прочих иноков, потому что такое отличие себя ведет к высокоумию, то он снял с себя вериги, и отдал их мне. Через месяц он опять был у меня, и сказывал, что жар в теле его прекратился, что он нуждается в теплой одежде, и спит гораздо более. При этом он говорил, что на Афонской горе многие, и из пользующихся славою святости, употребляют тот способ молитвы, который был употребляем им, - научают ему и других. Не мудрено! Святой Симеон, Новый Богослов, живший за восемь столетий до нашего времени, говорит, что внимательною молитвою занимаются очень немногие. Преподобный Григорий Синаит, живший в четырнадцатом столетии по Рождестве Христовом, когда прибыл на Афонскую гору, то нашел, что многочисленное монашество ее не имеет никакого понятия об умной молитве, а занимается лишь телесными подвигами, совершая молитвы лишь устно и гласно. Преподобный Нил Сорский, живший в конце 15-го и начале 16-го века, посетивши также Афонскую гору, говорит, что в его время число внимательных молитвенников оскудело до крайности. Старец, архимандрит Паисий Величковский переместился на Афонскую гору из Молдавии в 1747 г. Он ознакомился коротко со всеми монастырями и скитами, беседовал со многими старцами, которых признавало общее мнение Святой Горы опытнейшими и святыми иноками. Когда же он начал вопрошать этих иноков о книгах святых Отцов, написавших о умной молитве, - оказалось, что они не только не знали о существовании таких Писаний, но даже не знали имен святых Писателей; тогда Добротолюбие еще не было напечатано на греческом языке. Внимательная молитва требует самоотвержения, а на самоотвержение решаются редкие. Заключенный в себя вниманием, находящийся в состоянии недоумения от зрения своей греховности, неспособный к многословию и вообще к эффекту и актерству, представляется для незнающих таинственного подвига его каким-то странным, загадочным, недостаточным во всех отношениях. Легко ли расстаться с мнением мира! И миру - как познать подвижника истинной молитвы, когда самый подвиг вовсе неизвестен миру? То ли дело - находящийся в самообольщении! Не ест, не пьет, не спит, зимою ходит в одной рясе, носит вериги, видит видения, всех учит и обличает с дерзкою наглостью, без всякой правильности, без толку и смысла, с кровяным, вещественным, страстным разгорячением, и по причине этого горестного, гибельного разгорячения. Святой, да и только! Издавна замечены вкус и влечение к таким в обществе человеческом » (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.2, «О прелести»).

«Большая часть подвижников Западной Церкви, провозглашаемых ею за величайших святых - по отпадении ее от Восточной Церкви и по отступлении Святаго Духа от нее - молились и достигали видений, разумеется, ложных, упомянутым мною способом. Эти мнимые святые были в ужаснейшей бесовской прелести. Прелесть уже естественно воздвигается на основании богохульства, которым у еретиков извращена догматическая вера. Поведение подвижников латинства, объятых прелестью, было всегда исступленное, по причине необыкновенного вещественного, страстного разгорячения. В таком состоянии находился Игнатий Лойола, учредитель Иезуитского ордена. У него воображение было так разгорячено и изощрено, что, как сам он утверждал, ему стоило только захотеть и употребить некоторое напряжение, как являлись пред его взорами, по его желанию, ад или рай. Явление рая и ада совершалось не одним действием воображения человеческого; одно действие воображения человеческого недостаточно для этого: явление совершалось действием демонов, присоединявших свое обильное действие к недостаточному действию человеческому, совокуплявших действие с действием, пополнявших действие действием, на основании свободного произволения человеческого, избравшего и усвоившего себе ложное направление. Известно, что истинным святым Божиим видения даруются единственно по благоволению Божию и действием Божиим, а не по воле человека и не по его собственному усилию, - даруются неожиданно, весьма редко, при случаях особенной нужды, по дивному смотрению Божию, а не как бы случилось» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.2, «О прелести»).

«Всем известно, какое душевное бедствие возникло для иудейских книжников и фарисеев из их неправильного душевного настроения: они сделались не только чуждыми Бога, но и исступленными врагами Его, богоубийцами. Подобному бедствию подвергаются подвижники молитвы, извергшие из своего подвига покаяние, усиливающиеся возбуждать в сердце любовь к Богу, усиливающиеся ощущать наслаждение, восторг; они развивают свое падение, соделывают себя чуждыми Бога, вступают в общение с сатаною, заражаются ненавистью к Святому Духу. Этот род прелести - ужасен; он одинаково душепагубен как и первый, но менее явен, он редко оканчивается сумасшествием и самоубийством, но растлевает решительно и ум и сердце. По производимому им состоянию ума Отцы назвали его мнением. На этот род прелести указывает святой апостол Павел, когда говорит: «Никто да не обольщает вас самовольным смиренномудрием и служением Ангелов, вторгаясь в то, чего не видел, безрассудно надмеваясь плотским своим умом» (Кол.2:18). Одержимый этою прелестью мнит о себе, сочинил о себе “мнение”, что он имеет многие добродетели и достоинства, - даже, что обилует дарами Святаго Духа. Мнение составляется из ложных понятий и ложных ощущений: по этому свойству своему, оно вполне принадлежит к области отца и представителя лжи - диавола. Молящийся, стремясь раскрыть в сердце ощущения нового человека, и не имея на это никакой возможности, заменяет их ощущениями своего сочинения, поддельными, к которым не замедляет присоединиться действие падших духов. Признав неправильные ощущения, свои и бесовские, истинными и благодатными, он получает соответствующие ощущениям понятия. Ощущения эти, постоянно усвоиваясь сердцу и усиливаясь в нем, питают и умножают ложные понятия; естественно, что от такого неправильного подвига образуются самообольщение и бесовская прелесть - “мнение” » (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.2, «О прелести»).

«Второго рода прелесть - собственно “мнение” - действует без сочинения обольстительных картин; она довольствуется сочинением поддельных благодатных ощущений и состояний, из которых рождается ложное, превратное понятие о всем вообще духовном подвиге. Находящийся в прелести “мнения” стяжавает ложное воззрение на все, окружающее его. Он обманут и внутри себя и извне. Мечтательность сильно действует в обольщенных “мнением”, но действует исключительно в области отвлеченного. Она или вовсе не занимается, или занимается редко живописью в воображении рая, горних обителей и чертогов, небесного света и благоухания, Христа, Ангелов и Святых; она постоянно сочиняет мнимодуховные состояния, тесное дружество со Иисусом, внутреннюю беседу с Ним, таинственные откровения, гласы, наслаждения, зиждет на них ложное понятие о себе и о христианском подвиге, зиждет вообще ложный образ мыслей и ложное настроение сердца, приводит то в упоение собою, то в разгорячение и восторженность. Эти разнообразные ощущения являются от действия утонченных тщеславия и сладострастия: от этого действия кровь получает греховное, обольстительное движение, представляющееся благодатным наслаждением. Тщеславие же и сладострастие возбуждаются высокоумием, этим неразлучным спутником “мнения” » (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.2, «О прелести»).

«Одержимые “мнением” по большей части преданы сладострастию, несмотря на то, что приписывают себе возвышеннейшие духовные состояния, беспримерные в правильном православном подвижничестве; немногие из них воздерживаются от грубого порабощения сладострастию - воздерживаются единственно по преобладанию в них греха из грехов - гордости» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.2, «О прелести»).

«В предисловии русского переводчика к книге “Подражание” (Фомы Кемпийского) - издание 1834 года, напечатанное в Москве - сказано: “Один высокопросвещенный муж” - русский, православный - “говаривал: ежели б нужно было мое мнение, то я бы смело после Священного Писания поставил Кемписа о подражании Иисусу Христу”…
Очевидно, что книга “Подражание” привела упомянутого мужа в то настроение, из которого он выразился так опрометчиво, так ошибочно, так грустно. Это - самообольщение! это - прелесть! составилась она из ложных понятий; ложные понятия родились из неправильных ощущений, сообщенных книгой. В книге жительствует и из книги дышит помазание лукавого духа, льстящего читателям, упоевающего их отравой лжи, услажденной утонченными приправами из высокоумия, тщеславия и сладострастия. Книга ведет читателей своих прямо к общению с Богом, без предочищения покаянием, почему и возбуждает особенное сочувствие к себе в людях страстных, незнакомых с путем покаяния, не предохраненных от самообольщения и прелести, не наставленных правильному жительству учением святых Отцов Православной Церкви. Книга производит сильное действие на кровь и нервы, возбуждает их, - и потому особенно нравится она людям, порабощенным чувственности; книгою можно наслаждаться, не отказываясь от грубых наслаждений чувственности. Высокоумие, утонченное сладострастие и тщеславие выставляются книгой за действие благодати Божией. Обоняв блуд свой в его утонченном действии, плотские люди приходят в восторг от наслаждения, от упоения, доставляемых беструдно, без самоотвержения, без покаяния, без распятия плоти со страстьми и похотьми, с ласкательством состоянию падения. Радостно переходят они, водимые слепотою своею и гордостью, с ложа любви скотоподобной на ложе любви более преступной, господствующей в блудилище духов отверженных. Некоторая особа, принадлежавшая по земному положению к высшему и образованнейшему обществу, а по наружности - к Православной Церкви, выразилась следующим образом о скончавшейся лютеранке, признанной этой особою за святую: “Она любила Бога страстно; она думала только о Боге; она видела только Бога; она читала только Евангелие и “Подражание”, которое - второе Евангелие”. Этими словами выражено именно то состояние, в которое приводятся читатели и чтители “Подражания” .-Тождественно, в сущности своей, с этой фразой изречение знаменитой французской писательницы, г-жи де-Севинье о знаменитом французском поэте, Расине старшем. “Он любит Бога, - дозволила себе сказать г-жа Севинье, - как прежде любил своих наложниц”. Известный критик Ла-Гарп, бывший сперва безбожником, потом перешедший к неправильно понятому и извращенному им христианству, одобряя выражение г-жи Севинье, сказал: “Сердце, которым любят Творца и тварь - одно, хотя последствия столько же различаются между собою, сколько различны и предметы”. Расин перешел от разврата к прелести, называемой “мнением”. Эта прелесть выражается со всей ясностью в двух последних трагедиях поэта: в “Есфири” и “Гофолии”…
В противоположность ощущению плотских людей, духовные мужи, обоняв запах зла, притворившегося добром, немедленно ощущают отвращение от книги, издающей из себя этот запах. Старцу Исаии - иноку, безмолвствовавшему в Никифоровской Пустыни, преуспевшему в умной молитве и сподобившемуся благодатного осенения, был прочитан отрывок из “Подражания”. Старец тотчас проник в значение книги. Он засмеялся и воскликнул: “О! это написано из мнения. Тут ничего нет истинного! тут все - придуманное! Какими представлялись Фоме духовные состояния и как он мнил о них, не зная их по опыту, так и описал их”. Прелесть, как несчастье, представляет собой зрелище горестное; как нелепость, она - зрелище смешное. Известный по строгой жизни архимандрит Кирилло-Новоезерского монастыря Феофан, занимавшийся в простоте сердца почти исключительно телесным подвигом, и о подвиге душевном имевший самое умеренное понятие, сперва предлагал лицам, советовавшимся с ним и находившимся под его руководством, чтение книги “Подражание”; за немного лет до кончины своей он начал воспрещать чтение ее, говоря со святой простотою: “прежде признавал я эту книгу душеполезною, но Бог открыл мне, что она - душевредна”. Такого же мнения о “Подражании” был известный деятельной монашеской опытностью иеросхимонах Леонид (старец оптинский – примеч. сост.), положивший начало нравственному благоустройству в Оптиной пустыни. Все упомянутые подвижники были знакомы мне лично. - Некоторый помещик, воспитанный в духе Православия, коротко знавший, так называемый, большой свет, то есть, мир, в высших слоях его, увидел однажды книгу “Подражание” в руках дочери своей. Он воспретил ей чтение книги, сказав: “Я не хочу, чтоб ты последовала моде, и кокетничала перед Богом”. Самая верная оценка книге » (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.2, «О прелести»).

«Свойственно уму представлять себе мечтанием высокие состояния молитвы, которых он еще не достиг, и извращать их в своей мечте или в своем мнении. Очень опасно, чтоб такой делатель не лишился и того, что дано ему, чтоб не подвергся умоповреждению и сумасшествию от действия прелести. Прелесть в большей или меньшей степени есть необходимое логичное последствие неправильного молитвенного подвига » (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.3, «О упражнении молитвою Иисусовою»).

«Многие, ощутив расположение и усердие к духовному подвигу, приступают к этому подвигу опрометчиво и легкомысленно. Они предаются ему со всею ревностью и разгорячением, со всею безрассудностью, не поняв, что эти ревность и разгорячение - наиболее кровяные и плотские, что они преисполнены нечистоты и примеси; не поняв, что, при изучении науки из наук - молитвы, нужно самое верное руководство, нужны величайшее благоразумие и осторожность» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.3, «О упражнении молитвою Иисусовою»).

«Умоляю, умоляю обратить все должное внимание на грозное воспрещение Отцов. Мне известно, что некоторые благонамеренные люди, но впадающие в блуд на самом деле, не могущие, по несчастной привычке, воздержаться от падений, покушаются на упражнение в сердечной молитве. Может ли быть что-либо безрассуднее, невежественнее, дерзостнее этого начинания? Молитва покаяния дана всем без исключения, дана и обладаемым страстями, и подвергающимся насильственно падениям. Они имеют все право вопить ко Господу о спасении; но вход в сердце для молитвенного священнодействия возбранен для них, он предоставлен исключительно архиерею таинственному, хиротонисанному законно Божественною благодатью. Поймите, поймите, что единственно перстом Божиим отверзается этот вход; отверзается он тогда, когда человек не только престанет от деятельного греха, но и получит от десницы Божией силу противиться страстным помыслам, не увлекаться и не услаждаться ими. Мало-помалу зиждется сердечная чистота, чистоте постепенно и духовно является Бог. Постепенно! Потому что и страсти умаляются и добродетели возрастают не вдруг: то и другое требует значительного времени.
Вот тебе завет мой: не ищи места сердечного. Не усиливайся тщетно объяснить себе, что значит место сердечное: удовлетворительно объясняется это одним опытом. Если Богу угодно дать тебе познание, то Он даст в свое время, - и даст таким способом, какого даже не может представить себе плотский человек. Занимайся исключительно и со всею тщательностью молитвою покаяния, старайся молитвою принести покаяние; удостоверишься в успехе подвига, когда ощутишь в себе нищету духа, умиление, плач. Такого преуспеяния в молитве желаю и себе и тебе. Достижение вышеестественных благодатных состояний было всегда редкостью. Пимен Великий, инок Египетского Скита, знаменитого по высокому преуспеянию его монахов, живший в 5-м веке, в котором особенно процветало монашество, говаривал: “О совершенстве беседуют между нами многие, а действительно достигли совершенства один или два”. Святой Иоанн Лествичник, аскетический писатель 6-го века, свидетельствует, что в его время очень умалились сосуды Божественной благодати в сравнении с предшествовавшим временем, причину этого святой видит в изменении духа в обществе человеческом, утратившем простоту и заразившимся лукавством. Святой Григорий Синаит, писатель 14-го века, решился сказать, что в его время вовсе нет благодатных мужей, так сделались они редки; причину этого Синаит указывает в необыкновенном развитии пороков, происшедшем от умножившихся соблазнов. Тем более в наше время делателю молитвы необходимо наблюдать величайшую осторожность. Боговдохновенных наставников нет у нас! целомудрие, простота, евангельская любовь удалились с лица земли. Соблазны и пороки умножились до бесконечности! Развратом объят мир! Господствует над обществом человеческим, как полновластный тиран, любовь преступная в разнообразных формах! Довольно, предовольно, если сподобимся принести Богу единое, существенно нужное для спасения нашего делание - покаяние » (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой», отд.3, «О упражнении молитвою Иисусовою»).

«Бог, призывавший к безмолвию и отшельничеству избранных Своих, то есть, тех, которых Он провидел способными к безмолвию и отшельничеству, предоставлял им такие пособия и средства для этого жительства, каких человек сам по себе иметь не может. И в те времена, в который монашество процветало, в которые много было Духоносных руководителей, редкие признавались способными к безмолвию, в особенности к отшельничеству . «Истинное, разумное безмолвие, говорит святой Иоанн Лествичник, могут проходить немногие, и именно только те, которые стяжали Божественное утешение, поощряющее их в подвигах и помогающее в бранях» (Слово 4, гл.120). «Безмолвие губит неопытных» (Слово 27, гл.55). Затворники и отшельники часто подвергались величайшим душевным бедствиям: подвергались бедствиям те из них, которые вступили в затвор самопроизвольно, не призванные Богом.
В Прологе читается следующая повесть: В Палестине был некоторый монастырь при подошве большего и высокого утеса, а в утесе был вертеп (пещера) над монастырем. Монахи того монастыря рассказывали: «за нисколько времени пред сим один из нашего братства возъимел желание жить в вертепе, что в горе, и просил о том игумена. Игумен имел дар рассуждения. Он сказал брату: «Сын мой, как ты хочешь жить один в вертеп, еще нисколько не преодолев плотских и душевных страстных помыслов? желающему безмолвствовать должно быть под руководством наставника, а не самому управлять собою. Ты, нисколько не достигши надлежащей меры, просишь у моей худости, чтоб я дозволил тебе одному жить в вертепе, а я думаю, что ты не разумеешь различных сетей диавольских. Гораздо лучше тебе служить отцам, получать от Бога помощь их молитвами, с ними в назначенные часы славить и воспевать Владыку всех, нежели одному бороться с нечестивыми злохитрыми помыслами. Не слышал ли ты, что говорит Богогласный Отец, Иоанн, писатель Лествицы: Горе жительствующему наедине: если он впадет в уныние или леность, то кому восставить его! а где два или три собраны во имя Мое, То Я посреди их, сказал Господь». Так говорил ему игумен, но не мог отвлечь инока от душепагубных помыслов. Видя непреодолимое желание брата и неотступные его просьбы, игумен наконец дозволил ему жить в вертепе. Напутствованный молитвою игумена, он взошел в вертеп. В часы употреблены пищи приносил ее к вертепу один из монастырской братии, а затворник имел на веревке корзину, которую спускал, и принимал пищу. Когда он пробыл нисколько времени в вертеп, диавол, всегда борющийся с желающими жить богоугодно, начал смущать его злыми помыслами день и ночь: чрез нисколько же дней, преобразившись в светлого ангела, явился ему, и сказал: «да будет тебе известно, что ради твоей чистоты и благонравного жит, Господь послал меня прислуживать тебе». Монах отвечал: «что сделал я доброго, чтоб ангелы служили мне?» Диавол возразил: «все, что ты сделал, велико и высоко. Ты оставил красоты мира, и соделался монахом; трудишься в посте, молитвах и бдении; опять ты, оставив монастырь, поместился на жительство здесь: как же ангелам не служить твоей святыне?» Этими речами душегубец-змей привел его в надмение, в гордость, и начал постоянно являться ему. Однажды некоторый человек, обокраденный ворами, пошел к монаху. Нечистый бес, который, обольщая его, являлся ему в виде ангела, сказал ему: «этот человек окраден ворами; украденное скрыто в таком-то месте: скажи ему, чтоб он пошел туда, и взял свое». Человек, пришедши к вертепу, поклонился, а монах сверху говорит ему: «хорошо, брат, что ты пришел! я знаю: тебя постигла скорбь, потому что к тебе приходили воры, украли то и то. Не печалься! Они положили украденное там-то: поди туда, и найдешь все, а за меня молись». Человек удивился, послушался, и нашел украденное. Он прославил монаха во всей стране той, говоря, что монах, живущий в вертепе, пророк. К монаху начало стекаться множество людей: слушая его, они приходили в удивление от учения, которое он преподавал по внушению диавола. Он предсказывал и предсказания его сбывались. Несчастный провел немалое время в таком обольщении. Во второй день второй недели по вознесении Господа нашего Иисуса Христа скверный бес явился монаху, и сказал ему: «знай, отец, что ради непорочного и равноангельного жития твоего придут другие ангелы, и тебя, в теле, возьмут на небо: там, со всеми ангелами, будешь наслаждаться зрением неизреченной красоты Господней». Бес, сказавши это, сделался невидим. Но человеколюбивый и многомилостивый Бог, нехотящий погибели человеческой, вложил в сердце монаху возвестить о случившемся игумену. Когда пришел брат, обычно приносивший пищу затворнику, затворник, выглянув из вертепа, сказал ему: «Брат! поди, скажи игумену, чтоб пришел сюда». Брат передал это игумену. Игумен поспешил придти; по лестнице взошел он в вертеп к затворнику, и сказал ему: «по какой причине, сын мой, ты повелел мне придти сюда?» Он отвечал: «чем воздам тебе, святой отец, за все, что ты сделал для моего недостоинства!» Игумен сказал: «что доброе сделал я тебе?» Монах: «поистине, отец, чрез посредство твое я сподобился многих и великих благ. Тобою я облечен в ангельский образ; при твоем посредстве вижу ангелов, и сподобляюсь беседовать с ними; при твоем посредстве я приял дар прозорливства и пророчества». - Игумен, услышав это, удивился, и сказал: «несчастный! ты ли видишь ангелов? ты ли сподобился дара прозорливства? Горе тебе, несчастный! не говорил ли я тебе: не ходи в вертеп, чтоб бесы не обольстили тебя». Когда игумен говорил это, брат возражал ему так: «не говори этого, честный отец! ради твоих святых молитв я вижу ангелов; завтра же я буду вознесен ими на небеса с телом моим. Да ведает твоя святыня, что я хочу просить у Господа Бога нашего, чтоб и тебя взяли ангелы, чтоб и ты был со мною в небесной славе». Услышав это, игумен грозно сказал ему: «ты обольщен демоном, несчастный! однако, если я пришел сюда, то не уйду отсюда: останусь здесь посмотреть, что случится с тобою. Скверных бесов, которых ты называешь ангелами, я не увижу; но ты, когда увидишь, что они пришли, скажи мне». Игумен велел взять прочь лестницу, и остался в вертепе с прельщенным, пребывая в посте и непрестанном псалмопении. Когда наступил час, в который прельщенный надеялся вознестись на небеса, он увидел пришедших бесов, и сказал: «пришли, отец». Тогда игумен обнял его, и возопил: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помоги прельстившемуся рабу твоему, и не попусти нечистым бесам возобладать им». Когда игумен говорил это, бесы схватили и начали тащить прельщенного, усиливаясь исторгнуть его из объятий игумена. Игумен запретил бесам. Они, сорвав с прельщенного мантию его, исчезли. Мантия была видена возносящеюся по воздуху на высоту, и наконец скрылась. По прошествии довольного времени мантия опять показалась летящею вниз, и упала на землю. Тогда старец сказал прельщенному: «безумный и несчастный! видишь, как бесы поступили с твоею мантией: так намеревались они поступить и с тобою. Они намеревались тебя, как Симона волхва, вознести на воздух, и спустить вниз, чтоб ты сокрушился, и бедственно изверг окаянную душу». Игумен призвал монахов, велел им принести лестницу, свел прельщенного из вертепа в монастырь, и назначил ему служение в пекарне, в поварне и в прочих монастырских послушаниях, чтоб смирились его помыслы. Таким образом он спас брата» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«Тяжкому искушению подверглись по причине рановременного вступления в затвор наши соотечественники, преподобные Исаакий и Никита Печерские. Заметно из жизнеописания преподобного Исаакия, современника преподобных Антония и Феодосия, что он вступил в затвор по собственному произволу. Он проходил усиленнейший телесный подвиг; стремление к подвигу, еще более усиленному, внушило ему заключиться в одной из теснейших пещер Псково-Печерского монастыря. Пищею его была просфора, а питием вода, и эту скуднейшую пищу он принимал чрез день. При таком усиленном телесном подвиге и при недостатке опытных сведений о подвиге и борьбе душевных, невозможно не дать некоторой цены и подвигу своему и себе. На внутреннем настроении подвижника обыкновенно основывается искушение, наносимое ему бесами. «Если человек» - говорит преподобный Макарий Египетский - «сам собою не даст повода сатане подчинить его своему влиянию: то сатана никак не может возобладать им насильно» (Слово 4, гл.12). Бесы предстали Исаакию в виде светлых ангелов; один из них сиял более других; бесы назвали его Христом, и требовали поклонения ему от подвижника. Подвижник поклонением, подобающим единому Богу и возданным диаволу, подчинил себя бесам, которые измучили его насильственным телодвижением (плясанием) до полусмерти. Преподобный Антоний, прислуживавший затворнику, пришел к нему с обычною пищею, но увидев, что затворник не подает никакого голоса, и поняв, что с ним случилось что-нибудь особенное, разломал с помощью других монахов вход, наглухо заложенный, в пещеру Исаакия. Его вынесли, как мертвого, и положили пред пещерою; заметив же, что он еще жив, снесли в келлию на постель. Преподобные Антоний и Феодосий, один вслед за другим, ходили за ним. Исаакий от искушения расслабел умом и телом: не мог ни стоять, ни сидеть, ни, лежа, поворотиться со сторону на сторону; он лежал в течении двух лет неподвижно, нем и глух. На третий год он проговорил, и просил, чтоб его подняли и поставили на ноги. Потом начал учиться ходить, как дитя; но не выражал никакого желания, ниже мысли посетить церковь; к этому едва и насильно принудили его; он начал мало-помалу ходить в храм Божий. После этого начал ходить и в трапезу, и мало-помалу научился употреблять пищу; в те два года, в которые он лежал неподвижно, он не вкусил ни хлеба, ни воды. Наконец он освободился совершенно от страшного и чудного впечатления, произведенного на него явлением и действием бесов. Впоследствии преподобный Исаакий достиг высоких мер святости. - Преподобный Никита был моложе преподобного Исаакия, но современен ему. Увлекаемый ревностно, он просил игумена благословить его на подвиг в затворе. Игумен - был тогда игуменом преподобный Никон - возбранил ему, говоря: «сын мой! неполезно тебе, молодому, быть в праздности. Лучше жить с братией: служа им, ты не погубишь мзды своей. Ты сам знаешь, как Исаакий пещерник был прельщен бесами в затворе: он погиб бы, если б особенная благодать Божия, за молитвы преподобных отцов наших, Антония и Феодосия, не спасла его». Никита отвечал: «я никак не прельщусь чем нибудь подобным, но желаю крепко стать против бесовских козней, и молить человеколюбца Бога, чтоб Он и меня сподобил дара чудотворения, как Исаакия затворника, который и поныне совершает многие чудеса». Игумен опять сказал: «желание твое выше твоей силы; блюди, чтоб, вознесшись, не ниспасть. Я, напротив того, повелеваю тебе служить братии, и ты получишь венец от Бога за твое послушание». Никита, увлекаемый сильнейшею ревностью к затворническому житию, нисколько не хотел внимать тому, что говорил ему игумен. Он исполнил задуманное: заключил себя в затворе, и пребывал в нем, молясь и никуда не выходя. По прошествии некоторого времени, однажды, в час молитвы, он услышал голос, который молился вмести с ним, и обонял необыкновенное благоухание. Обольстившись, он сказал сам себе: если б это не был ангел, то он не молился бы со мною, и не было бы слышно благоухание Святого Духа. Затем Никита стал прилежно молиться, говоря: Господи! явись мне Сам разумно, да вижу Тебя». Тогда был к нему глас: «ты молод! не явлюсь тебе, чтоб ты, вознесшись, не ниспал». Затворник со слезами отвечал: «Господи! я никак не прельщусь, потому что игумен научил меня не внимать бесовской прелести, а сделаю все, что Ты мне ни прикажешь». Тогда душепагубный змей, прияв над ним власть, сказал: «невозможно человеку, находящемуся во плоти, видеть меня, но вот! я посылаю ангела моего, чтоб пребывал с тобою: ты исполняй его волю». С этими словами предстал пред затворника бес в виде ангела. Никита пал к ногам его, покланяясь ему, как ангелу. Бес сказал: «отселе ты уже не молись, но читай книги, чрез что вступишь в непрестанную беседу с Богом, и получишь возможность преподавать душеполезное слово приходящим к тебе, а я буду непрестанно молить Творца всех о твоем спасении». Затворник, поверив этим словам, обольстился еще более: он перестал молиться, занялся чтением, видел беса непрестанно молящимся, радовался, полагая, что ангел молится за него. Потом он начал много беседовать с приходящими из Писания, и пророчествовать подобно Палестинскому затворнику. О нем пошла слава между мирскими людьми и при велико-княжеском дворе. Собственно он не пророчествовал, а сказывал приходящим, будучи извещаем соприсутствовавшим бесом, где положено украденное, где что случилось в дальнем ему месте . Так он дал знать великому князю Изяславу о убиении Новгородского князя Глеба, и совет поехать в Новгород на княжение великокняжеского сына. Этого достаточно для мирян, чтоб провозгласить затворника пророком. Замечено, что миряне, и самые монахи, неимеющие духовного рассуждения, почти всегда увлекаются обманщиками, лицемерами и находящимися в бесовской прелести, признают их за святых и благодатных. Никто не мог сравняться с Никитою в знании Ветхого Завета; но он не терпел Нового Завета, никогда не заимствовал своей беседы из Евангелия и Апостольских Посланий, не позволял, чтобы кто из посетителей его напомнил что либо из Нового Завета. По этому странному направлению его учения отцы Псково-Печерского монастыря уразумели, что он прельщен бесом. Тогда в монастыре было много святых иноков, украшенных благодатными дарами. Они молитвою своею отгнали беса от Никиты; Никита перестал видеть его. Отцы вывели Никиту из затвора, и спрашивали, чтоб он сказал им что нибудь из Ветхого Завета; но он с клятвою утверждал, что никогда не читал этих книг, которые прежде знал наизусть. Оказалось, что он забыл даже читать от впечатления, произведенного бесовскою прелестью, и едва, с большим трудом, снова выучили его чтению. Молитвами святых Отцов приведенный в себя, он познал и исповедал свой грех, оплакал его горькими слезами, достиг высокой меры святости и дара чудотворения смиренным житием посреди братства» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«Новейшие опыты подтверждают то, что с ясностью доказывают опыты времен прошедших. И ныне прелесть - так на монашеском языке называется самообольщение, соединенное с бесовским обольщением - бывает непременным последствием преждевременного удаления в глубокое уединение или особенного подвига в келейном уединении. - В то время, как писатель этих аскетических советов, юношею, в 1824-1825-м годах, посещал Александро-Невскую лавру для совещания о своих помыслах с монахом Иоанниким, свечником лавры, учеником старцев Феодора и Леонида, ходили к этому монаху, для духовного совета, многие миряне, проводившие аскетическую жизнь. Ходил к нему и Павловского полка солдат Павел недавно обратившийся из раскола, бывший прежде наставником раскольников, грамотный. Лицо Павла сияло радостью. Но он, по возгоравшемуся в нем сильнейшему усердию, предался неумеренному и несообразному с его устроением телесному подвигу, имя о душевном подвиге недостаточное понятие. Однажды, ночью, Павел стоял на молитве. Внезапно около икон явился солнцеобразный свет и посреди света сияющий белизною голубь. От голубя раздался глас: «прими меня: я - Святой Дух; пришел соделать тебя моею обителью». Павел выразил радостное согласие. Голубь взошел в него чрез уста, и Павел, изможденный постом и бдением, внезапно ощутил в себе сильнейшую блудную страсть: он кинул молитву, побежал в блудилище. Голодная его страсть сделала насыщение страстью ненасыщаемым. Все блудилища и все доступные для него блудницы соделались его постоянным притоном. Наконец он опомнился. Обольщение свое бесовским явлением и осквернение последствиями прелести изложил он в письме к иеросхимонаху Леониду, жившему тогда в Александро-Свирском монастыре» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«Старец Леонид весною 1828 года переместился из Свирского монастыря первоначально в Площанскую, потом в Оптину Пустыню. Ему сопутствовал его келейник, который при этом случае посетил некоторые монастыри Калужской и Орловской епархий. Когда он был в знаменитой Белобережской пустыне, тогда славился там подвижническою жизнью рясофорный монах Серапион, видевший при своем уединенном келейном правиле ангела. Не только миряне, но и монахи - так как у нас в России господствует телесный подвиг, а о душевном почти утрачено самое понятие - прославляли Серапиона, и выставляли в образец монашеской жизни. В 1829 году Серапион переместился по причине душевного расстройства в Оптину Пустыню для руководства советами старца Леонида. В одно из совещаний с старцем он вытащил значительную часть бороды у старца. Серапион, помещенный в скиту Оптиной Пустыни по уважение к его подвижнической славе, пришел однажды ночью к начальнику скита, иеромонаху Антонию, возвещая, что Иоанн Предтеча сейчас явился ему, и велел зарезать сего Антония, старца Леонида, иеромонаха Гавриила и помещика Желябовского, гостившего тогда в скиту. «Да где ж у тебя нож?» спросил его догадливый и неустрашимый Антоний. «У меня нет ножа», отвечал прельщенный. «Так что ж ты приходишь резать без ножа?» возразил Антоний, и удалил в келлию прельщенного, которого должно было передать в дом умалишенных, где он и скончался. Пред кончиною, как слышно, Серапион опомнился, и отошел с надеждою спасения» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«Невозможно человеку, находящемуся еще в области плотского мудрования, не получившему духовного воззрения на падшее человеческое естество, не давать некоторой цены делам своим, и не признавать за собою некоторого достоинства, сколько бы такой человек не произносил смиренных слов, и как бы ни казался смиренным по наружности. Истинное смирение несвойственно плотскому мудрованию и невозможно для него: смирение есть принадлежность духовного разума. Говорит преподобный Марк Подвижник: «Те, которые не вменили себя должниками всякой заповеди Христовой, чтут закон Божий телесно, не разумея ни того, что говорят, ни того, на чем основываются: потому и мнят исполнить его «делами» (Слово о духовном законе, гл. 34). Из слов преподобного Отца явствует, что признающий за собою какое-либо доброе дело, находится в состоянии самообольщения. Это состояние самообольщения служит основанием бесовской прелести: падший ангел в ложном, гордом понятии христианина находит пристанище, к этому понятию удобно прививает свое обольщение, а посредством обольщения подчиняет человека своей власти, ввергает его в так называемую бесовскую прелесть» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«Сказывали о некотором брате, что он жил отшельником в пустыне, и в течении многих лет был обольщаем демонами, думая, что это были ангелы. По временам приходил к нему для посещения отец его по плоти. Однажды отец, отправляясь к сыну, взял с собою топор, с намерением на обратном пути набрать для себя небольшое количество дров. Один из демонов, предупреждая пришествие отца, явился к сыну и сказал ему: вот диавол идет к тебе, в подобии отца твоего, с целью убить тебя: у него и топор с собою. Ты предупреди его, вырви топор у него и убей его. Отец пришел по обычаю, а сын, схватив топор его, нанес ему удар и убил его. Немедленно напал нечистый дух на отшельника и удавил его.
Многие из прельщенных бесами совершили ужаснейшие преступления, особенно убийства и самоубийства. Явной бесовской прелести подвергались и подвергаются наиболее отшельники и затворники » (свт. Игнатий Брянчанинов, Отечник, «Повести из жития старцев, преимущественно египетских», п.158).

«От преждевременного затвора (уединения) прозябает бесовская прелесть, не только очевидная, но и невидимая по наружности: мысленная, нравственная, несравненно более опасная, нежели первая, как врачующаяся весьма трудно, а часто и неспособная к уврачеванию. Этот род прелести, основывающийся на высокоумии, называется святыми Отцами «мнением» (святого Григория Синаита главы 128, 131, 132. Добротолюбие, ч.1), и заключается в том, когда подвижник примет ложные понятия о духовных предметах и о себе, сочтет их истинными. Ложным понятиям и созерцаниям, по естественным сочувствию и содействию ума сердцу и сердца уму, непременно сопутствуют обольстительные, сладостные, сердечные ощущения: они - не что иное, как действие утонченных сладострастия и тщеславия. Зараженные этою прелестью делались проповедниками ложного аскетического учения, а иногда и ересиархами для вечной погибели своей и ближних. Святой Исаак Сирский в 55-м Слове упоминает, что некто Малпас проводил в отшельничестве строжайшую подвижническую жизнь с целью достичь высокого духовного состояния, впал в высокоумие и явную бесовскую прелесть , соделался изобретателем и начальником ереси евктитов» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«В образец аскетической книги, написанной из состояния прелести, именуемой мнением, можно привести сочинение Фомы Кемпийского под названием Подражание Иисусу Христу. Оно дышит утонченным сладострастием и высокоумием, которые в людях ослепленных и преисполненных страстями производят наслаждение, признаваемое ими вкушением Божественной благодати. Несчастные и омраченные! они не понимают, что обоняв утонченное благоухание живущих в себе страстей, они наслаждаются им, признают его в слепоте своей благоуханием благодати! они не понимают, что к духовному наслаждению способны одни святые, что духовному наслаждению должно предшествовать покаяние и очищение от страстей, что грешник неспособен к духовному наслаждению, что он должен сознавать себя недостойным наслаждения, отвергать его, если оно начнет приходить к нему, отвергать как несвойственное себе, как явное и пагубное самообольщение, как утонченное движение тщеславия, высокоумия и сладострастия. - Подобно Малпасу достигли в отшельничестве сильнейшей бесовской прелести Франциск д’Асиз, Игнатий Лойола и другое подвижники Латинства (по отпадении Западной Церкви от Восточной), признаваемые в недре его святыми. «Когда Франциск был восхищен на небо - говорит писатель жития его - то Бог Отец, увидев его, пришел на минуту в недоумение, кому отдать преимущество, Сыну ли Своему по естеству, или сыну по благодати - Франциску». Что может быть страшнее, уродливее этой хулы, печальнее этой прелести! » (свт.Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «Об отшельнической жизни»).

«Особенное внимание должно обратить на действие в нас тщеславия, которого действие на кровь очень трудно усмотреть и понять. Тщеславие почти всегда действует вместе с утонченным сладострастием, и доставляет человеку самое тонкое греховное наслаждение. Яд этого наслаждения так тонок, что многие признают наслаждение тщеславием и сладострастием за утешение совести, даже за действие Божественной благодати. Обольщаемый этим наслаждением подвижник мало помалу приходит в состояние самообольщения; признавая власть падшего ангела, постоянно принимающего вид Ангела светлого, - делается орудием, апостолом отверженных духов. Из этого состояния написаны целые книги, восхваляемые слепотствующим миром и читаемые неочистившимися от страстей людьми с наслаждением и восхищением. Это мнимо-духовное наслаждение есть не что иное, как наслаждение утонченными тщеславием, высокоумием и сладострастием. Не наслаждение - удел грешника: удел его - плач и покаяние. Тщеславие растлевает душу точно так же, как блудная страсть растлевает душу и тело. Тщеславие делает душу неспособною для духовных движений, которые тогда начинаются, когда умолкнут движения душевных страстей, будучи остановлены смирением». (Свт. Игнатий Брянчанинов, т. 2, стр. 214-215).

«Вторая сеть прелести поставлена вам была, когда вы, утомленные уже бесовскими причудами, сидя в почтовой карете, размышляли о непохвальной своей жизни и желали примириться с обиженными от вас и враждующими на вас; вдруг почувствовали, как будто что-то влилось в грудь вашу, поразительно сладостное и радостное. По неопытности вы приняли это ощущение за истинное, и потому еще глубже увязли в сетях прелести, так что и рассудка, было, совсем как сами пишите лишились, и думаю, что Господь только за неведение ваше и по милосердию Своему возвратил вам оный. Преподобный Иоанн Лествичник в 7-й степени говорит: «Рукою смирения отвергай приходящую радость, как недостойный её, чтобы не обольститься ею, и не принять волка вместо пастыря». Это самое с вами случилось. И в других случаях ощущаемая вами радость, даже и та, которую вы почувствовали при размышлении о словах писания: «предзрех Господа пред мною…» после ударения вас по правому плечу, имеет подобное же значение, хотя вы, по некоторым соображениям вашим, и почитаете её за правильную. Потому что истинная радость духовная, по слову Апостола, есть плод духовный и принадлежит к великой мере духовной. Прежде оной должны стяжать мир от браней и помыслов, мир от страстей и совершенное примирение с Богом. Итак, основываясь на сем, в вашем настоящем положении отнюдь не должно доверять кажущейся духовной радости. Преп. И. Лествичник говорит о себе в 15 степени: «Будучи в искушении, я ощутил, что сей волк (бес блуда) хочет обольстить меня, производя в душе моей бессловесную радость, слезы и утешение; и по младенчеству своему я думал, что я получил плод благодати, а не вред прелести» » (преп. Макарий Оптинский «Письма», № 445).

«У преп. Нила Мироточивого описывается скит Сервия. В нем жил один монах, по имени Кунав, который впал в прелесть духовную. Он захотел видеть видения, откровения, творить исцеления и чудотворения. И вот явился ему бес в виде ангела и говорит: «Радуйся, потому что ты угодил Царице Небесной». Потом явились ему другие бесы, в виде ангелов, и один посреди них, в виде Матери Божией, сидящей на троне. Все бесы, в виде ангелов, вместе с этим монахом, воздали поклонение этому главному бесу, которого этот монах видел, как Матерь Божию. Этот бес, в виде Матери Божией, сказал, что вознесет его на небо для поклонения Спасителю: «Возьмите, снесите его, чтобы он поклонился сыну моему, да примет благодать исцелений». «Как только сказала эта проклятая царица, сейчас схватили Кунава бесы вместе с троном его, и представляя себя ему во образе ангелов, один во образе (архистратигов) Гавриила, а другой во образе Михаила; вознесли его до первого неба и оттуда вдруг сбросили Кунава… упал он на каменную плиту и обратился в шестьсот кусков» (преп. Нил мироточивый, «Повесть о Сервии», гл.13). Вот, пожалуйста, бесы являются в виде Матери Божией и архистратигов Михаила и Гавриила» (составитель: о.Серафим Медведев).

«Демоны, имея доступ к душам нашим во время бодрствования нашего, имеют его и во время сна. И во время сна они искушают нас грехом, примешивая к нашему мечтанию свое мечтание. Также, усмотрев в нас внимание ко снам, они стараются придать нашим снам занимательность, а в нас возбудить к этим бредням большее внимание, ввести нас мало-помалу в доверие к ним. Такое доверие всегда сопряжено с самомнением, а самомнение делает наш умственный взгляд на нас самих ложным, отчего вся деятельность наша лишается правильности: это-то демонам и надо.
Преуспевшим в самомнении демоны начинают являться в виде ангелов света, в виде мучеников и преподобных, даже в виде Божией Матери и Самого Христа, ублажают их жительство, обещают им венцы небесные, этим возводят на высоту самомнения и гордыни » (свт. Игнатий Брянчанинов, т.5, гл. «О сновидениях»).

«Прелесть - πλανη (от πλαναω - сбивать с прямого пути, заставлять блуждать)1 - есть «обманывание и обольщение других (Мф. 27, 64; Еф. 4, 14) и собственное заблуждение, или самопрельщение» (ср.: 1 Фес. 2, 3, где апостол Павел говорит, что он не таков). «В том и другом смысле оно противоположно истине (Ин.14:6) как истиннолюбию и правдивости и как несомненному знанию действительной истины» (свт.Феофан Затворник, Толкование 1Сол.2:3). Прелесть - это лживое устроение души, основанное преимущественно на гордости, в то время как человек воображает, что он достиг настоящего духовного познания вещей …

Мнение

Это первый вид серьезной прелести. Основа ее - в извращенном воспитании сердца. Главная страсть, посредством которой она, родившись от гордости, питается, есть блуд, начинаемый с едва уловимого, а иногда и неуловимого для человека тонкого полового и вообще чувственного возбуждения и кончая извращенными формами сладострастия. Таким образом, горячащее действие естественного кровообращения и чувственности принимается здесь легко за благодатные действия Святого Духа. У святых отцов это состояние называется «мнением», потому что «одержимый этой прелестью мнит о себе, что он имеет многие добродетели и достоинства, - даже, что обилует дарами Святого Духа» (свт.Игнатий Брянчанинов, т.1, гл.«О молитве Иисусовой»).

У людей, впавших в это обольщение, постоянно случаются «благодатные озарения», «божественные откровения», «неземные переживания» во время молитвы; «духовные восторги», «усладительные ощущения благодати» и тому подобное. Неумеренное подвижничество и разврат, который очень часто сопутствует таким душевным расстройствам, обостряют эти явления.

(1.Биограф основателя иезуитского ордена Игнатия Лойолы Бартели-Мишель говорит про него: «…Игнатий признался однажды отцу Лайнецу, что час молитвенного созерцания… открыл ему больше истины о небесных вещах, чем все поучения ученых докторов, взятые вместе… Однажды… он ясно уразумел весь замысел божественной мудрости, проявившейся в созидании мира. Другой раз… ему было дано увидеть… глубокую тайну сущности Святой Троицы» (barteli-Michel. vie de saint Ignace de Loyola. P. 34-36. См.: Джемс В. Многообразие…).

2.Так, Франциск Ассизский, по словам его лучшего биографа, однажды на молитве «почувствовал себя совершенно превращенным в Иисуса - il se sentit changй, tout а fait, en Jйsus!» (Joergensen J. saint Francois d’assise. sa vie et son oeuvre. Paris, 1910. P. 446).

3.Католическая святая Тереза говорит про свое чувство «небесной» радости, что оно «пронизывает тело до мозга костей, тогда как земные наслаждения действуют только поверхностно». «Это, конечно, только приблизительное описание, - скромно добавляет она, - но я не умею выразиться яснее» (5. Thйrиse. Le Chateau Intйrieur. v-me Demeure. Ch. I. См.: Джемс В. Многообразие… С. 401. Примечание 1).

4.Ср.: Фреймарк Г. Оккультизм и сексуальность. Перевод с немецкого С. Пресса. М.: Сфинкс. Типичный пример в этом отношении представляет один из известнейших прорицателей нового времени И. Сведенберг (род. 29 января 1608 г.). Сын епископа, он получил тщательное и благочестивое воспитание. По образованию был ученейший человек своего времени, член многих ученых обществ, по положению - выдающийся государственный деятель. Началом и почвой для его прелести послужила несчастная юношеская любовь, из-за которой он навсегда остался холостяком. Из его дневника мы узнаем, какие скрытые пружины обусловили продолжение и конец всей этой дьявольской истории. В этом дневнике Сведенберг выступает как человек, нервная система которого была совершенно расстроена половыми излишествами, которые он сам называет своею «ночною главною страстью». Сны его полны женских образов, свое отношение к которым Сведенберг изображает с такой подробностью и откровенностью, что едва ли он, конечно, думал когда-либо о том, что этот дневник может со временем быть предан гласности. Но мало того, что сны его вращаются около половых отношений, - и во время бодрствования его сознание находится во власти блудных представлений, так что был не в состоянии работать. Он метался между удовлетворением тайной страсти и молитвой, подвижничеством и религиозными размышлениями и наконец увидел в ночь с шестого на седьмое апреля 1774 года в полубодрственном состоянии первое видение. А потом дело пошло как по маслу. Недостаток места не позволяет мне привести описание этих характерных явлений. Привожу литературу, могущую для читателя восполнить этот недостаток: Леманн А. Иллюстрированная история суеверий и волшебства от древности до наших дней / Перевод с немецкого издания Петерсена под редакцией В. Линд. М., 1900. С. 255, 257, откуда я заимствовал предыдущие сведения).

При сильном же действии тщеславия, заставляющего человека постоянно желать и ожидать скорых результатов своих «подвигов», бесы незамедлительно приходят на помощь. И тогда сообщают человеку, что делается в других местах, показывают мысли, которые они же внушают другим людям, через что обольщаемого делают «ясновидящим», как принято выражаться в научных книжках, или «прозорливым», как выражаются в церковном обиходе. Иногда бесы, попущением Божиим, производят разные видения - якобы святых или Самого Христа - или, наоборот, страхования, непонятные и странные явления, чтобы сбить человека с толку и привести в недоумение, рассеяние. (Если Бог есть Свет, то отсюда следует, что лица, принявшие в себя Бога не призрачно, не мечтательно, а на самом деле (см.: “Основы”. Отдел III. Гл. 13. § 2), начинают сами излучать свет. Но, как всегда, диавол подражает Истине, чтобы обольстить простых, или наоборот, слишком лукавых сердцем, и сам преображается в Ангела света (2 Кор. 11, 14) и является в свете (см. жития мученика Потита, преп. Исаакия Печерского)) Иногда блуд вначале не проявляется в явной форме, а только когда бесы окончательно завладеют сердцем человека, выступает наружу во всей силе. А бывает и так, что и совсем не проявляется: тогда один бес гордости заменяет собою всех прочих. И это в то самое время, когда человек по наружности бывает очень смирен, набожен, святые слова не сходят с его языка, называет себя во всеуслышание великим грешником, и прочее. На самом же деле, в глубине души такой человек очень злобен, мстителен, жесток, является богохульником и ненавистником всего христианства и Самого Бога. В конце концов, яд свой таковые извергают наружу и делаются еретиками, богоотступниками, хулителями и гонителями Церкви, смотря по силе своего развращения, обстоятельствам, месту и времени.

Примеров из области прелестной мистики можно привести без числа: истинных делателей на ниве Христовой мало (Мф. 9:37), а лживых, прелестных сколько угодно. Если и среди православной пшеницы встречаются плевелы, то что говорить об участках духовной земли, засеянных бурьяном. Стоит только переступить за черту церковной ограды, и мы сталкиваемся с самыми различными типами прелестников; описание - даже краткое - проявлений их нездоровой психики заняло бы громадный том.

Я здесь приведу замечательный случай, происшедший в молодости с преп. Елисеем, учеником блаженного аввы Исаии, известного египетского отшельника (Повесть эта изложена в следующих книгах: Преп. авва Исаия, Творения; Игнатий (Брянчанинов), еп. Отечник; Пролог, под 27 февраля).

Рассказывал об этом сам преподобный так.

«В юности моей от болезни я находился при смерти.

Отец мой ежедневно призывал врачей и прилагал особенное попечение, чтобы они меня исцелили. Врачи, много потрудившись, не могли исцелить меня от болезни и наконец сказали отцу моему: “Этот юноша умрет прежде истечения трех дней”. Отец мой, услышав это от врачей, был поражен скорбью. Обливаясь слезами, он поспешил в церковь святого евангелиста Марка и нашел, как после сам сказывал, в храме монаха весьма старого. Увидев моего отца печальным, этот монах сказал ему:

Что с тобою, господин Прокопий, о чем скорбишь?

Тот, Кто открыл тебе мое имя, откроет и причину печали, - отвечал мой отец.

Старец сказал:

Пойдем в дом твой.

Прийдя в наш дом, старец посетил меня и сказал моему отцу:

Приведи твою супругу.

Мать моя была христолюбива и монахолюбива; отец же мой крайне ненавидел монахов. Старец сказал моему отцу:

Исполнения трех заповедей ищет от тебя Бог, и если сохранишь их, то дарует жизнь сыну твоему.

Свидетельствуюсь святым евангелистом Марком исполнить то, что ты мне заповедуешь, - сказал мой отец.

Старец продолжал:

Вот пятнадцать уже лет, как ты прелюбодействуешь и блудодействуешь, оскверняя ложе жены твоей, и за это Бог посек преждевременно смертью пятерых детей твоих. Второе: юношу этого не сочетай браком, но пусть он вступит в монашество. Третье: с арианами и феодосианами более не общайся.

Сохраню слова твои во все дни жизни моей, - отвечал ему отец мой.

Старец помолился, и я выздоровел на третий день. После этого я прожил три года у моего отца, и отец мой обручил меня с племянницей жены игемона. Когда отец приготовлял все нужное к браку, лютый бес начал тревожить обрученную мне отроковицу и мучить ее немилостиво и жестоко. Родители ее и мой отец в продолжение семнадцати месяцев водили ее везде и всюду по церквам, подавая милостыню, даже приводили ее к волхвам и чародеям, но нисколько не успели: девица пришла в худшее состояние. С общего согласия и совета они приводят ее к отцу Макарию. Туда пошел и я с нею, и отец мой. Старец, взяв елей и сотворив молитву над ним, повелел матери девицы омыть ее и потом помазать елеем от головы до ног. Когда она была помазана, то бес начал взывать: “Горе, горе!..” Вышедши из отроковицы, он напал на меня и в семь крат сильнее мучил меня. Так я провел 30 дней, жестоко мучимый бесом. И вот приходит тот старец, который прежде разговаривал с моим отцом и исцелил меня от болезни. Отец, увидев его, убежал от него. Старец, взяв меня, привел в свою келью. Проведя всю ночь в молитве и коленопреклонениях, он отогнал беса от меня, потом остриг власы главы моей, облек меня в монашеский образ и вручил отцу Исайе. Сей старец имел другого ученика по имени Петр. Прожил я у старца девять месяцев.

Отец мой, услышав о случившемся со мною, послал четырех слуг с восемью верблюдами, обремененными всякого рода съестными припасами и овощами; при этом послал и письмо ко мне. Взяв письмо и прочитав его, я начал плакать. Отец Исаия, увидев в моих руках письмо, встал, отнял его из рук моих и разодрал. Когда я за это вознегодовал, то старец начал меня укорять пред слугами моего отца. С этого часа объял меня бес ненависти, я не мог видеть старца, ни слышать его голоса. Я смотрел на него, как на скомороха; слова его казались мне стрелами, обоюдоострым мечом. Стоя с ним на молитвах и бдениях, я проклинал его, и от большой ненависти и омерзения, которые я питал к нему, несколько раз вставал ночью, чтобы убить его; но боялся и страшился бывшего со мною другого ученика, Петра. Старец не переставал наставлять меня и учить, иногда увещевая, иногда же и угрожая. Когда я шел причаститься Св. Тайн, то он мне возбранял и отгонял с укоризнами; также отлучал от трапезы, говоря: “Не дам тебе пищи, доколе не скажешь: Согрешил я, прости меня” (Так как прелесть с Елисеем случилась от гордости, то старец требует противоположного - смирения. И это вещь немалая, но в ней - все. О сокрушающем действии на демонов таких, по-видимому, простых слов, как «прости меня, я согрешил», см.: преп. авва Дорофей. Душеполезные поучения, Поучение 2 – примеч. еп.Варнавы). Я же делал все напротив: крал и ел тайно; когда он стоял на молитве, я сидел; когда он упражнялся в бдениях, я спал; когда он плакал, я смеялся: столько я был послушлив бесу! Он начал мне показывать в снах неподобные мечтания на старца, а я, окаянный, верил этим мечтаниям и часто наяву видел то, что прежде представлялось мне во сне. Я начал верить скверным и нечистым помыслам на старца, истекающим из сердца моего и смущающим меня, и стал соглашаться с ними. Итак, помыслы смущали меня внутренно, а бесы извне возбуждали меня на ярость, гнев и огорчение. Бес гордости, или, лучше сказать, погибели, соделался моим учителем; чему он научал меня тайно и сокровенно, то начал я произносить и говорить пред всеми. Сидя, говорил я себе в горести: “Кто этот льстец и лицемер низкого происхождения, коего я, будучи такого города и такого рода, сын благородных родителей, кипящих богатством, имеющих столько разного скота, сделался учеником?.. Предстою ему, как слуга, подаю воду на руки, приготовляю трапезу, дрова собираю и как раб ему работаю? Он бы должен мне работать и повиноваться, а не я ему! Сколько горестей, огорчений, скорби и печали, укоризн и бед я потерпел от него! Сколько он принуждал меня голодать, жаждать, не спать и лежать на голой земле! Сколько он меня уничижал! Сколько зла он мне сделал!” Когда бес внушал мне это, то я более и более предавался гневу, почитая себя обиженным и много пострадавшим. Помысл говорил мне: уйди от этого проклятого и пребывай наедине в келье, подобно всем отцам: он не монах и не христианин. От таких помышлений я начал снова видеть сны о старце, будто он играет с женщиною и скачет пред кумирами; доверившись снам, утвердился в мысли, что старец есть враг Божий и друг бесам.

Вдали от скита, расстоянием как бы в девяти стадиях, было эллинское капище, среди которого стоял мраморный кумир. Старец имел обычай каждую субботу выходить из скита и, сидя в капище, предаваться плачу. Были там и гробы язычников. И показалось мне во сне не однажды, но несколько раз, что старец приносит жертву и поклоняется идолам, а я почитал сны эти истинными. Однажды, в час, в который старец обыкновенно уходил в капище, упредив его, я вышел из кельи и спрятался внутри капища в кустарнике. Вижу - идет старец и впереди него женщина. Вошла женщина; вижу, она молится и поклоняется идолу; когда она окончила молитву - вижу, старец пришел, поклоняется идолу, целует жену и впадает с нею в любодеяние. Потом старец возвратился в скит, а жена - в луг. Это ясно я видел семь раз и твердо уверился в этом. И когда братия приходили к старцу ради пользы, то я, сидя вне кельи, говорил им: “Братия! Этот отец блудник и идолослужитель. Вы прельщаетесь, приходя к нему!” Таким образом я говорил инокам, приходившим к старцу, в течение четырех месяцев.

Но сколько я ни старался возбранить им приходить к старцу, они, руководимые благодатию Божиею, продолжали ходить к нему. Видя это, я, несчастный, сокрушался и воздевал к небу руки, говоря: “Господи! Даруй мне терпение!” Ибо я, окаянный и страстный, думал, что терплю за правду, и, как делающий добродетель, говорил со вздохом: “Слава Тебе, Боже! От какой чести в какое пришел я бесчестие и чем сделался!” И плакал. Старец, видя меня в таком положении, говорил: “Чадо доброе! Очисти свое сердце, смири твои помышления, возлюби смирение Христово, гнушайся гордости и внимай себе”. Когда он говорил это, я гневался, огорчался и смущался. Слова его казались мне разожженными стрелами, снедающими меня. Когда я сидел с ним за трапезою, то пища казалась мне смрадом, и я гнушался до того, что не однажды и не дважды, но и много раз отвергал ее.

Помысел внутренне не переставал смущать меня, говоря: “Уйди из кельи старца, а если можно, и из скита: смотря на сего старца, не возможешь спастись”. Я говорил сам в себе: “За что я терплю такие страдания? В мире я не впал ни в блуд, ни в прелюбодеяние, ни в воровство, ни в убийство”. Помысел, или правильнее бес, говорил мне: “Ты достоин сожаления, ты оскорбил отца своего, матерь, сродников и друзей; оставил святых отцов, пришел к этому обманщику иночествовать, жительство коего нечестиво, который немилостив и дерзок”. Бес, внушая это мне, находил меня готовым к принятию скверных и злых помыслов. Будучи погребен во тьме, я думал, что хожу во свете; будучи сатаною, почитал себя монахом и, вместо того чтобы охуждать и осуждать себя, осуждал раба Божия. Когда я находился в такой буре от смущения помыслов, отец мой известил меня письмом, что мать моя умирает: “Приди увидеться с нею прежде, нежели она умрет”. Итак, я сказал отцу Петру: “Поистине мне нужно пойти повидаться с моею матерью”. Брат пошел и сказал об этом старцу. Старец же, придя ко мне, начал говорить: “Чадо доброе! Пребывай здесь с терпением Бога ради и оставь пристрастие к отцу и матери, ибо мы имеем Отца и Матерь в Боге; промысел Его устроит и нам и родителям твоим полезное. Если же ты прослушаешь меня и пойдешь, то родителям не принесешь никакой пользы, а себе повредишь; впоследствии будешь очень раскаиваться в сем, но поздно. Впрочем, отступление твое накажет тебя”. Услышав это от старца и, по действию бесовскому, воспламенившись гневом, я отвечал ему:

Обманщик, идолослужитель, блудник и прелюбодей! Хочешь ты сделать меня подобным себе идолослужителем и блудником?

Благодать Божия в устах твоих, чадо! - отвечал мне старец. А я кричал:

Обманщик! Идолослужитель!

Я же, наущаемый бесом, схватив свою одежду, разодрал ее во гневе сверху донизу и, бросив в лицо старцу, вышел нагой из кельи.

Войдя в келию одного из старцев, украл у него праздничную одежду и отправился в Александрию.

Я нашел матерь свою уже умершею, а отца больным. По истечении трех дней скончался и мой отец. В то время как я заботился об оставшемся богатом наследстве и раскаивался в том, что принял монашество, приблизился вечер. Я лег на постель и, помышляя о ските и об отце Исайи, со стенанием говорил:

Слава Тебе, Христе, Боже мой! Ты избавил меня от обманщика, лживого старца.

Пагуба и всегубительство дому Прокопиеву! Тотчас поднялся ветер, и дом загорелся с четырех углов.

Я встал в смущении и едва успел со всеми, бывшими в доме, бежать из него, ибо огонь со всех сторон охватил дом. Сбежались все александрийские жители, но никакой помощи не могли подать, ибо огонь поедал и самые камни. Я стоял посрамленный и стыдился, помышляя о случившемся; от великой печали и уныния пошел и повергся в церкви святого Мины.

Опять бес, приняв подобие мученика, сказал мне:

Знай, что виною всего случившегося с тобою - отец Исаия.

Опомнившись, я сказал:

Поистине этот обманщик - чародей и послал бесов попалить мой дом.

Утром, встав, пошел я к патриарху и сказал:

Владыко, отомсти за меня идолослужителю, отцу Исаие. Ибо он своим волхвованием сжег мой дом и все, что было в доме.

- «Да онемеют уста лживые, которые против праведника говорят злое» (Пс.30:19), - отвечал мне патриарх.

Когда патриарх произнес эти слова, я увидел мурина, который стал бить меня огненным жезлом и облек меня в железную броню. Я упал к ногам патриарха, неистовствуя. Тогда патриарх простер ко мне руку, и узы языка моего разрешились. Но я семь месяцев провел, мучимый лютым велиаром, представляя собою для всех зрелище, достойное сожаления. Нужно было связывать меня железными цепями. Я бил себя и всех меня окружавших; ел человеческие извержения. Христолюбивые люди, сожалея обо мне, одевали меня, потому что я скитался нагой, терзал свое тело и одежду, мучая себя и толкая встречающихся. От недостатка в пище, от грязи и нечистоты, в которых я лежал и валялся, тело мое покрылось струпьями, подобно чешуе. Христолюбцы города Александрии, увидев некоторых скитских отцов, привели их ко мне. Но отцы, видя меня, не узнавали. Тогда христолюбцы сказали:

Это сын Прокопиев, принявший монашество у аввы Исаии.

Отцы сказали:

Окажите любовь, доставьте его в скит. Христолюбцы приискали проводника с верблюдом, дали ему золотую монету и, связав мне руки и ноги, отправили в скит.

Скитские отцы собрались в великую церковь, совершили всенощное бдение, молились о мне и, помазав все тело мое елеем, отогнали от меня беса. Однако раны и струпья продолжали меня мучить. Тогда я, недостойный и грешный, рассказал им подробно все, случившееся со мною, всем поведал мое бедствие и умолял, чтобы явили мне милость - умолили старца принять меня на покаяние и не допустить ко мне нового искушения от беса. Старцы пошли и привели отца Петра, другого ученика аввы Исаии, бывшего со мною. Он, увидев меня лежащего и тело мое, сгнившее от ран и струпьев (отцы, желая преклонить старца к милости и сожалению, сняли с меня одежду, в которой я был, и нагого положили на рогоже), повергся на меня, и не было конца слезам его. Я лежал в трепете, не смея и взглянуть на него. Поплакав довольно, отец Петр встал, взял некоторых из отцов, пошел и привел авву Исаию. Когда я увидел старца, идущего ко мне, то воззвал:

Раб Божий, помилуй меня, прельщенного бесом! Не оставь меня в совершенную радость и веселие душегубительному врагу! Довольно я наказан, был мучен по справедливости!

Старец, поплакав довольно, спросил меня:

Чадо! Познал ли, что падение бывает наказанием для гордых ?

Познал, отец мой, - отвечал я, - познал из того, что случилось со мною, и научился из того, чему подвергся! Я уверовал, что Господь правосудно воздает каждому по делам его.

Старец, ознаменовав меня крестным знамением, сказал:

Бог, создатель всякой твари, да простит мимошедшее и да исправит будущее.

Положили меня на одр и отнесли в келью. Через несколько дней я исцелился благодатию Христовою и молитвами старца. Исполнились на мне слова пророка: «которых челюсти нужно обуздывать уздою и удилами, чтобы они покорялись тебе». И еще: «Много скорбей нечестивому» (Пс.31:9,10). Отцы скита, видя, что все случившееся со мною достойно описания, призвали Пиония, искусного краснописца, и приказали мне с точностью и подробностью рассказать ему все. Краснописец, написав повесть, поместил в первой книге, в которой помещены статьи о мечтаниях и искушениях бесовских. После этого я уже пребывал с отцом моим Исаиею, во всем ему повинуясь». Сими словами закончил преп. Елисей свой назидательный рассказ.

(Вся история эта заслуживает больших психологических объяснений, которых за недостатком места я не могу дать, и серьезного, вдумчивого чтения, с приложением к своей собственной душе. Если видений, подобных бывшим Елисею, кто-либо не испытал, то, по крайней мере, его чувства - гордости, гнева, тщеславия, сребролюбия - в свою меру каждый, без сомнения, изведал – примеч. еп.Варнавы).

Таким образом, мы видим, что человек, зараженный «мнением» относительно собственной правоты, готов на любые преступления. История, действительно, показывает многочисленные примеры, когда люди их и совершали, думая, что они тем служат Богу (Ин. 16, 2).

Мечтательность

Этот род прелести есть следствие неуместной деятельности воображения во время молитвы. Когда мы молимся, то ум должен у нас молчать, а сердце говорить. Никаких образов не должно быть, как равно, впрочем, и сердце должно содержать себя в благочестии, то есть должно быть сокрушенно и смиренно (Пс. 50, 19). Один из величайших делателей сокровенной молитвы, достигший истинного созерцания божественных вещей, преп. Симеон Новый Богослов, так описывает мечтательное молитвенное делание прелестников этого типа:

«Отличительные свойства [сего] образа [молитвы] таковы: когда кто, стоя на молитве и воздевая на небо руки свои, и очи свои, и ум свой, держит в уме божественные помышления, воображает блага небесные, чины ангелов и обители святых, и кратко, все, слышанное в Божественных Писаниях, собирает в ум свой и рассуждает о том тогда во время молитвы, зря на небо, и подвигает тем душу свою к вожделению и любви Божией, а иной раз извлекает даже слезы и плачет. …При этом образе (молитвы, если кто на нем одном останавливается, бывает, что мало-помалу молящийся так) начинает кичиться в своем сердце, сам того не понимая. Ему кажется, что делаемое им есть от благодати Божией в утешение ему, и он молит Бога сподобить его всегда пребывать в таком делании. А это есть… знак прелести…

Такой человек, если убезмолвится крайним безмолвием (то есть сделается затворником), то ему едва ли можно не сойти с ума… Но если и случится, что не сойдет он с ума, все же невозможно ему будет стяжать добродетели или бесстрастие. Стоя на этом пути, прельщаются и те, которые видят свет телесными своими очами, обоняют благовония своим обонянием, слышат голоса своими ушами и подобное. Некоторые из таких взбесновались и в безумии ходят с места на место. Другие прельстились, приняв диавола, преобразившегося и явившегося им в виде Ангела света, а они того не распознали и остались неисправимыми до конца, не желая слышать совета ни от какого брата. Иные из таких сами себя лишили жизни, быв подвигнуты на то диаволом; иные бросились в пропасть; иные удавились. И кто может пересказать разные прелести, какими прельщает их диавол, когда они неисчислимы?..

…Если же и случится кому из употребляющих сей образ (мечтательной молитвы - еп. Варнава) не пострадать ни от какого из тех зол, о коих мы сказали, по причине сожительства с братиями [потому что им подвергаются особенно те, которые живут уединенно], то все же он всю свою жизнь проведет, не преуспев в духовной жизни» (Преп. Симеон Новый Богослов, т. 2. Слово 68).

Примером этого прелестного делания являются:

Католическая мистика:

Выше уже были указаны случаи ненормального духовного устроения католических святых. Здесь я еще укажу на некоторые черты из жизни одного из самых знаменитых подвижников Запада, именно - Франциска Ассизского. В нем соединились вместе указанные крайности: необузданное тщеславие и самомнение, с одной стороны, и чудовищная мечтательность и воспаленное воображение - с другой. (Стоит оговорить здесь, что в действительности часто совмещаются оба вида прелести и разделяют их в аскетике так, для удобства описания и для более легкого наблюдения за самим собой.).

Итак, Франциск Ассизский начал свой подвиг со следующих гордых слов (Joergensen J. saint Francois d’assise… P.27): «Знаете ли, что будет день, когда весь мир преклонится передо мною?» Чем дальше, тем эти страсти (тщеславие и гордость) росли в нем все больше. Через пять приблизительно лет после вступления на стезю, которая должна была привести к его прославлению, 14 сентября 1224 года, на рассвете, находясь около своей кельи, Франциск так уже молится ко Христу: «…я прошу Тебя только о двух милостях… Первая - это, чтобы я… мог душою и телом пережить все те страдания, которые Ты испытал… И вторая милость… чтобы… я мог почувствовать всем существом моим ту неограниченную любовь, которою горел Ты, Сын Божий…». Если просьба вторгается в мир сказок, то было бы странно, если бы она не исполнилась. Ибо, как в сказках, так и в прелестном состоянии, все желания человека исполняются, ибо там и здесь заправилы одни - бесы, всегда охочие угодить страстям и мечтаниям человеческим. И мы видели уже (там же), что Франциск получил, как ему казалось, то, о чем он молился…

Что касается деятельности его воображения, то в этом отношении Франциск превзошел всех своих предшественников: он мог свободно силою воображения, сосредоточенного на крестных страданиях Спасителя, разгонять свою кровь по соответствующим направлениям, то есть к местам язв Господних на руках, ногах и правой стороне груди; так что кровь наконец пробивалась наружу и образовывала шрамы, получившие названия «стигматов».

Представление в уме событий из жизни Христа привело к тому, что Франциск даже стал внешним образом копироватъ их. Что, конечно, есть дело гордостное. Наконец, он скончался со словами: «Я исполнил то, что должен был исполнить… Я возвращаюсь к Богу; да умилосердится Он над вами» (Жебар Э. Св.Франциск Ассизский). А сам как будто бы уже не нуждался в милосердии?..

(Стремление к «imitatio Christi» (ср.: «Подражание Христу» Фомы Кемпийского) - что «по существу дела не может быть переведено иначе, как “имитация Христа”», - широко развито в среде католических мистиков. Этими же прелестными началами, о которых идет у меня речь, желанием подействовать на воображение, пропитана и вся церковная практика католицизма. «Отсюда… чувственный характер богослужения, драматизм, открытый алтарь (алтарь - сцена, литург - актер), пластика, чувственная музыка… эротизм и истеричность и т. д.». См.: Флоренский П., свящ. Столп и утверждение истины. Опыт православной феодицеи в 12 письмах. М., 1914. 723-724. Прим. 400.

Факты кощунственного копирования можно найти в: Герье В. Франциск. Апостол нищеты и любви. М., 1908. С. 114, 115. См. также: Ладыженский М. Мистическая трилогия. Т. 2: «Свет незримый».

Но смотри, как умирали наши величайшие святые, какое имели в момент разлучения души от тела великое смирение и сознание своего недостоинства (О Сисое Великом.)

Когда умер св. Макарий Великий и душа его, отделившись от тела, была подъята херувимом и восходила на небо, то - рассказывали после некоторые духоносные святые отцы, имевшие дар видения, - бесы, стоя вдалеке, кричали: «О, какой ты славы сподобился, Макарий!» Святой же отвечал: «Нет, но и до сих пор боюсь, ибо ничего в себе не нахожу, что сделал бы я благого». Потом те бесы, мытарства которых находились выше, все еще не теряя надежды хоть в это время запнуть его тщеславием, кричали ему вслед: «Поистине, избежал ты нас, Макарий». А он ответил: «Нет, еще и сейчас не прекратилась мне потребность бежать от вас!» И когда Макарий был уже внутри небесных врат и бесы, плача, кричали: «Избежал он нас, избежал», тогда только он сильнейшим голосом в ответ им воззвал: «Да, избежал ваших козней - ограждаемый силою Христа моего» (Четьи-Минеи, 19 января) – примеч. Еп.Варнавы).

Индийская мистика

Хотя она не христианская, и даже настроена враждебно по отношению к христианству, но я позволю себе сказать несколько слов по поводу ее учения о способах развития в человеке внутренней силы, потому что всеми подобными учениями, родственными между собою, слишком сейчас увлекаются, а люди времен антихристовых, к которым нам нужно готовиться, едва ли не будут воспитаны целиком на этой мистике оккультистов, представляющей полную противоположность христианской.

У индийских йогов (особенно этому учит Раджа-Йога) все дело заключается в развитии воображения и фантазии. «Воображение - это та способность, которая больше всего имеет значения в индийской мистике», - говорит писатель, взявшийся в свое время распространять оккультные идеи в русском обществе. Столь выдающаяся роль воображения с практической стороны объясняется очень просто. При отсутствии идеи Личного, Живого, Любящего Бога, что же остается делать человеку, когда на него надвигаются события, которые он не в силах предотвратить? Верующий христианин поплачет, помолится, и Бог совершит для него, если нужно будет, и чудо. А так как йоги, при всей их близости к демонам (о которой имеющим низшую степень посвящения не сообщается), не в силах изменить определения Божия, зависящие от покаяния человека и наличия у него правой веры, то они измыслили свое «спасение», - именно, - защищаются от несчастий, во-первых, верой в фатализм («что будет, то будет, ничего не поделаешь, нечего заранее посему и волноваться») и, во-вторых, воспитанием своего духа таким образом, чтобы при возможных ударах судьбы (эпидемии, войне, личном несчастье, приближении смерти) не растеряться и постараться замкнуться в своем внутреннем мире, наглухо отгородясь от внешнего. Этот мир фантазии дает йогу, благодаря долгому самовоспитанию, иллюзию внутреннего спокойствия. Понятно, что на высших степенях посвящения, когда йоги входят в непосредственные отношения с демонами и «активная» или «пассивная» концентрация переходит в состояние погружения в нирвану, прелесть сообщает человеку полную нечувствительность к миру. И они этим довольны, говоря о сем, как о чем-то великом.

(Механизм медитации (мечтательного мышления), по учению оккультистов, состоит из двух родов: активной концентрации, когда человек сосредотачивает свои мысли на каком-либо заранее определенном предмете, и пассивной - когда из поля сознания выбрасываются начисто все мысли и искусственно делают его совершенно пустым. Для обучения той и другой существуют особые правила. Весь процесс, с христианской точки зрения, являет собой типичную прелесть и во всем противоположен православному, так называемому умному, деланию. «Мечтательность», о которой идет речь, конечно, не тождественна с мечтательностью молодых девушек, грезящих о «нем» и строящих разные воздушные замки, с мечтательностью после обеда и т. п. О медитации см.: Штейнер Р. Курс энциклопедии оккультизма, читанный Г. О. М. в 1911/1912 годах в Санкт-Петербурге. Вып. 1. СПб., 1912. С. 33 и след.).

Некоторые врачевства против прелести

«Никак не прими, - говорит преп. Григорий Синаит, - если увидишь что-либо чувственными очами или умом, вне или внутри тебя, будет ли то образ Христа, или ангела, или какого святого, или если представится тебе свет… Будь внимателен и осторожен! Не позволь себе довериться чему-либо, не вырази сочувствия и согласия, не вверься поспешно явлению, хотя бы оно было истинное и благое. Пребывай холодным к нему и чуждым, постоянно сохраняя ум свой безвидным, не составляющим из себя никакого воображения и не запечатленным никаким изображением. Видевший что-либо в мысли или чувственно, хотя бы то было и от Бога, и принимающий поспешно удобно впадает в прелесть, по крайней мере, обнаруживает свою наклонность и способность к прелести, как принимающий явления скоро и легкомысленно. Новоначальный должен обращать все внимание на одно сердечное действие, одно это действие признавать не прелестным, - прочего же не принимать до времени вступления в бесстрастие. Бог не прогневается на того, кто, опасаясь прелести, с крайней осмотрительностью наблюдает за собою, если он и не примет чего посланного от Бога, не рассмотрев посланное со всей тщательностью; напротив того, Бог похваляет такого за его благоразумие» (Михаил Новоселов, «Мистика Церкви»).

Итак, действия сердца: чувство покаяния, слезы, сокрушение о своих грехах, самоукорение, память смертная, страх Божий, смирение - вот верная стезя к получению спасения и истинной молитвы и, если то будет угодно Господу, дара видений. Сознание собственных грехов и почитание себя ниже всякой твари и самих бесов пусть, как заноза, врастет в наше сердце. Только тогда мы можем надеяться, что прелесть и демоны нас не погубят, а благодать Божия нас восприимет. Иначе конец наш - погибель вечная, и очень легко может быть, что наступит она еще здесь».

(еп.Варнава Беляев, «Основы искусства святости», т.2, отд.3, гл.4, пар.1).

«Те из подвижников, которые не стяжали дара рассуждения духов, не осмотрели в себе своего падения, не поняли, что Христос для христианина – всё, что должно отвергнуть самое добро падшего естества и отречься души своей, которые по этой причине способны к самомнению в большей или в меньшей степени, – подверглись великим бедствиям и самой погибели от чувственного явления духов, последовавшего по поводу изнурения плоти телесными подвигами и вкравшегося в душу самомнения. Когда духи пленят или уловят человека в тайне сердца и ума его: тогда они удобно действуют снаружи. Человек вверяется лжи, думая, что он доверяет чистейшей истине. Преподобный Исаак Сирский повествует: “Некто Асинас, уроженец города Едеса, сочинитель многих трилогий, которые поются и доныне, проводил высокое (по-видимому) жительство. Он безрассудно наложил на себя труднейшие подвиги с (тайною) мыслью получить известность. Его прельстил диавол: он вывел его из келлии, поставил на вершине горы, именуемой Сторий, и, предварительно получив его согласие, показал ему образ колесницы и коней, причем сказал: Бог послал меня взять тебя в рай, как Илию. Асинас вдался в обольщение по младенцеумию своему, и взошел на колесницу: тогда разрушилась вся эта мечта, он низринулся с большой высоты, упал на землю, и умер смертью достойной плача и вместе смеха” (Слово 55).

Очевидно: Асинас погиб по недостатку духовного знания о падших духах, о таинстве искупления человечества Богочеловеком. При этом познании не имеет места в человеке самомнение, на котором были основаны казнь и обольщение. Страшному бедствию и по той же причине подверглись два киево-печерские затворника, святые Исаакий и Никита: первому явился демон в виде Христа, второму – в виде Ангела (Четьи-Минеи, житие преподобного Исаакия, 14 февраля, житие преподобного Никиты, 31 января). Вполне справедливы слова святого Апостола Петра: «противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1Пет.5:8). Пожирает он немощных и младенцев по духовному разуму; не стыдится нападать и на великих угодников Божиих, надеясь и их обмануть и низложить в минуты душевного дремания или недостаточного бодрствования над собою. Средство, которое диавол употребил столь удачно против Асинаса, он хотел употребить для сокрушения преподобного Симеона Столпника. У Асинаса он извлек предварительное согласие; Столпника он хотел уловить внезапностью, – погубить, отняв и время и возможность к рассмотрению приготовленного обмана. Он преобразился в светлого Ангела, – предстал с колесницею и конями огненными Симеону, стоявшему на возвышенном столпе. “Услышь, Симеон! – сказал он. Бог неба и земли послал меня к тебе, как видишь, с колесницею и конями, чтобы взять тебя на небо, как Илию: ты достоин такой чести за святость жития твоего. Уже настал час твой, в который ты должен пожать плоды трудов твоих, и принять венец похвалы от руки Господа. Иди не медля, раб Господа, да видишь Творца твоего, да поклонишься Творцу твоему, создавшему тебя по образу Своему. Да узрят тебя ангелы и архангелы, пророки, апостолы, мученики, желающие тебя видеть”. Когда искуситель говорил это и этому подобное – бесы многоглаголивы и велеречивы – преподобный не понял, что имеет дело с обольстителем. В характере Святого была особенная простота и наклонность к беспрекословному повиновению, как это легко можно усмотреть при внимательном чтении его жизнеописания. Симеон сказал в ответ, обратясь к Богу: “Господи! меня ли грешного Ты хочешь взять на небо?” С этими словами он поднял ногу, чтобы вступить в колесницу, а рукою сотворил на себе крестное знамение, от которого диавол, и колесница с конями мгновенно исчезли (Четьи-Минеи 1 сентября). Само собою разумеется, что, по причине этого искушения, Симеон еще более погрузился в смирение, еще более убоялся самомнения, которое, таясь в самой малой степени, едва не погубило его. Если святые находились в такой опасности быть обманутыми лукавыми духами: то для нас эта опасность еще страшнее. Если святые не всегда узнавали демонов, являвшихся им в виде святых и Самого Христа: то как возможно нам думать о себе, что мы безошибочно узнаем их? Одно средство спасения от духов заключается в том, чтобы решительно отказываться от видений их и от общения с ними, признавая себя к таким видению и общению неспособными.

Святые наставники христианского подвижничества, просвещенные и наученные Святым Духом, постигая благодетельную и богомудрую причину, по которой души человеческие во время пребывания своего на земле прикрыты телами, как бы завесами и покровами, заповедуют благочестивым подвижникам не вверяться никакому образу или видению, если они внезапно представятся, не входить с ними в беседу, не обращать на них внимания. Они заповедуют при таких явлениях ограждать себя знамением креста, закрывать глаза и, в решительном сознании своего недостоинства и неспособности к видению святых духов, молить Бога, чтобы Он покрыл нас от всех козней и обольщений, злохитро расставляемых человекам духами злобы, зараженными неисцельною ненавистью к человекам. Падшие духи так ненавидят род человеческий, что, если бы им было попущено невидимо удерживающею их десницею Божиею, то они истребили бы нас мгновенно (преп.Макария Великаго, Беседа 25, гл.3). Учение о вышесказанной осторожности и о спасительной недоверчивости к явлениям духов принято всею Церковью: оно есть одно из её нравственных преданий, которое чада её должны хранить тщательно и неупустительно. Святые Ксанфопулы говорят: “Никогда не прими, если бы ты увидел что-либо чувственно (телесными очами) или умом внутри или вне тебя, хотя бы то был вид как бы Христа, или Ангела, или какого Святого, или мечтание света; но пребывай не веруя этому и негодуя об этом” (Гл.73. Доброт, ч.2). В Прологе читаем об этом следующее наставление: “Некоторому монаху явился диавол, преобразившись в светлого Ангела, и сказал ему: Я – Гавриил; послан Богом к тебе”. Монах отвечал: “Смотри: не к другому ли кому ты послан: потому что я, живя во грехах, недостоин видеть Ангела”. Посрамленный этим ответом, демон тотчас исчез. По этой причине и говорят старцы: если и в самом деле явится кому Ангел не прими его, но смирись, говоря: я, живя во грехах, недостоин видеть Ангела. Некоторый старец говорил о себе: Пребывая и подвизаясь в келлии моей, я видел бесов наяву, но не обращал на них никакого внимания. Диавол, видя, что он побежден, пришел однажды к старцу (преобразившись и в великом свете), говоря: я – Христос. Старец, увидел его, зажал глаза и сказал: я недостоин видеть Христа, Который Сам сказал: «многие придут под именем Моим, и будут говорить: “Я Христос”, и многих прельстят» (Матф.24:5). Диавол, услышав это, исчез; старец же прославил Бога. Сказали старцы: никак не желай видеть чувственно (телесными очами) Христа или Ангела, чтобы тебе окончательно не сойти с ума, приняв волка вместо пастыря и воздав поклонение врагам твоим, бесам (такое поклонение воздал диаволу, явившемуся в виде Христа, преподобный Исаакий Печерский и страшно пострадал). Начало обольщения ума – тщеславие: увлекаемый им подвижник покушается образами и подобиями представить себе Божество. И это тебе должно знать, что иногда бесы разделяются на части: сперва одни приходят в своем виде, потом другие – в виде Ангелов, как бы в помощь тебе” (апреля в 22 день).

Преподобный Григорий Синаит в наставлениях своих безмолвнику говорит: “Хочу, чтобы ты имел точное понятие о прелести, чтобы тебе охраниться от неё, чтобы ты, в неведении, устремившись (ко лжи, прикрытой личиной добра), не получил величайшего вреда, и не погубил души твоей. Самовластие человека (свободная воля) удобно преклоняется к общению с супротивными (с падшими духами), особенно самовластие неимеющих духовного знания (разума), как находящихся под постоянным влиянием их (духов). Бесы близки к новоначальным и самочинным, окружают их, распростирая сети помыслов, рвы падений и мечтаний пагубу: ибо град их (ум и сердце новоначальных и самочинных) находится в обладании варваров. И не должно удивляться, если кто прельстился, или сошел с ума, принял или принимает прелесть, или видит что противное истине, или говорит неподобающее от неопытности и неразумия. Не удивительно, если кто новоначальный обманут обольщением и после многих трудов: ибо это случалось со многими древними и нынешними подвижниками… Ты никак не прими, если увидишь что чувственно (телесными очами) или умом, вне или внутри себя, будет ли то образ Христа или ангела, или какого Святого, или если возмечтается и изобразится воображением в уме свет: ибо и самому уму свойственна по естеству мечтательность, и он удобно составляет образы, какие желает, что обычно невнимающим себе строго, и чем они наносят вред самим себе. Часто попущенное Богом для доставления венца многих повредило: ибо Богу благоугодно, чтобы самовластие наше было испытано, куда оно преклонится. Если кто будет принимать, без вопрошения знающих, то, что он увидит умом или чувственно, тот удобно прельщается, или склонен к прелести как легковерный. Не малого труда потребно, чтобы достигнуть точно истины и соделаться чистым от всего, противного благодати: ибо диавол обыкновенно показывает прелесть свою новоначальным во образе истины, преобразуя свои злохитрости как бы в нечто духовное. Почему, желающий достигнуть чистой молитвы в безмолвии, должен шествовать во многом трепете и плаче, всегда плакать о своих грехах, печалясь и боясь, чтобы ему не отпасть от Бога, не подвергнуться отлучению в этом или будущем веке. Диавол, когда увидит кого живущего плачевно, не пребывает там, боясь смирения, доставляемого плачем. Если же кто, водясь самомнением, мечтает достигнуть в нечто высокое, и стяжал ревность, исходящую от сатаны, а не истинную: того сатана удобно опутывает своими сетями, как своего слугу. По этой причине великое оружие – совокуплять с молитвою и плач… Жительствующие же дерзостно и водящиеся своими разумениями, удобно повреждаются… Человек нуждается во многом рассуждении (т.е. в духовном разуме), чтобы стяжать различение добра от зла. Не вдавайся скоро и легкомысленно явлениям, но, пребывая тяжек, удерживай доброе по многом испытании, а лукавое отвергай: ибо ты обязан испытывать и рассуждать, и тогда уже веровать (тому, что окажется достойным веры). Знай, что действия благодати явственны. Их подать диавол, хотя и преобразуется, не может; не может подать ни кротости, ни тихости, ни смирения, ни ненавидения мира, не утоляет сластей и страстей, что все действие благодати. Действия же, истекающие от диавола, есть надмение, высокоумие, страхование и все виды злобы. От действия (производимого на душу твою) можешь познать воссиявший свет в душе твоей, от Бога ли он, или от сатаны” (последняя из глав зело полезных преподобнаго Григория Синаита. Добротолюбие, часть 1).

Вообще и помыслы, и сердечные ощущения, и чувственные явления бесовские познаются по плодам их, по производимому ими действию в душе, как и Спаситель сказал: «По плодам их узнаете их» (Матф.7:16,20). Смущение, недоумение суть верные признаки помыслов, ощущений и явлений бесовских. Но и по этим признакам может познать искусителя только обучивший в течении долгаго времени чувства своего духа к различению добра от зла (Евр. 5, 14). Преподобнаго Елезара Анзорскаго посетил однажды (как бы) святый Апостол Павел и сообщил ему некоторое таинственное учение. На другой день предстало преподобному точно такое же явление. “Я плюнул ему в лицо” – пишет Елеазар в своих записках – “и сказал ему: поди прочь, обольститель, с обольщениями твоими! потому что я ощутил его сердцем моим”. Вот образец действия чувств, обученных различению добра и зла! Точно также обличил преподобный Пахомий Великий диавола, представшего ему в образе Христа (житие преподобнаго Пахомия Великаго, мая в 15 день). Но для неопытных и новоначальных единственное средство к избежанию обмана, повреждения и погибели заключается в решительном отречении от всякого видения, по совершенной неспособности к правильному суждению о нем.

Какая причина ужасного лицемерства духов, лицемерства ужасного и по началу и по последствиям? Причина – очевидна. Всего яснее можем рассмотреть ее в самих себе: потому что человек участвует в падении отверженных ангелов, и если последует злым внушениям, приносимым ими, возникающим из падшего естества, то делается подобным демону. В числе свойств нашего падения мы замечаем сопутствующее всем беззакониям человеческим желание скрыть преступление и оправдать себя. Так поступали Адам и Ева по нарушении заповеди Божией (Бытие 3); так поступил первенец их Каин по убиении брата своего, Авеля (Бытие 4). Чем дальше человек от исправления и добродетели, тем сильнее и утончённее в нем стремление прикрывать себя лицемерством. Намеренные, отчаянные злодеи обыкновенно бывают вместе и бессовестнейшими лицемерами. Закрытые личиною лицемерия, закрытые личиною добродетели и святости, они приготовляют и совершают величайшие злодеяния. Чем искуснее сочинена личина, тем удачнее выполняется злодеяние. Личиною лицемерства прикрываются и падшие ангелы. Они – отчаянные, постоянные, неисправимые злодеи злодействуют, наиболее принимая вид светлых ангелов, пророков, мучеников, апостолов, Самого Христа. Они стараются сообразоваться с обстоятельствами, с образом мыслей человека, с наклонностями, с впечатлениями, ими полученными. Некоторым подвижникам они представляют груды золота и серебра, так же и прочие предметы роскоши и земного великолепия, с целью найти отголосок мечте в душевной страсти корыстолюбия и любоимения, если она таится в душе; другим подвижникам с подобной же целью представляют трапезы с обильными яствами и питиями; иным обширные залы, оглашаемые музыкою, с толпами играющих и танцующих; иным являются в виде женщин, возбуждающих вожделение и собственною красотою и искусственными украшениями. Когда падшие ангелы захотят низложить кого-либо страхом: тогда являются в виде зверей, в виде палачей, в виде тюремной и градской стражи, в виде воинов со сверкающим оружием, с пылающими факелами, – преимущественно же в виде лиц, которые когда-либо возбуждали в подвижниках страх. Иных они старались обольстить пением, будто бы ангельским, – гармоническою музыкою, будто бы небесною. Иных покушались ввести в заблуждение гласами и прорицаниями, как бы божественными. Иным они являлись в виде отсутствующих родственников и знакомых; иным являлись в каком-либо виде, свойственном человекам, уговаривая видящих, чтобы они не сомневались в них, не подумали, что они – отверженные духи, стараясь уверить, что они человеческие души, которых участь еще не решена, и которые по этой причине блуждают по земле, не обретши себе пристанища; при этом, они сочиняют какую-нибудь интересную сказку, способную возбудить любопытство в легкомысленных и привлечь их доверенность ко лжи, представив ее чистейшею и святою правдою. Последний способ обольщения особенно употребляется духами в наше время. Блуждающим душам доверяют и те, которые не верят в существование злых духов. Злым духам это-то и надо: тати и убийцы тогда именно могут совершать и предпринимать все злодеяния, когда те, против которых направлена их злоба, даже не верят их существованию. “Со всею осмотрительностью должно наблюдать, – говорит преподобный Макарий Великий, – устрояемые врагом (диаволом) со всех сторон козни, обманы и злоковарные действия. Как Святой Дух через Павла всем служит для всех (1Кор.9, 22), так и лукавый дух старается злобно быть всем для всех, чтобы всех низвести в погибель” (Слово 7, гл.7)…

Общий порядок христианского подвижничества состоит в том, что новоначального, по вступлении его в подвиг, встречают и окружают падшие духи, сперва действуют против него помыслами и мечтаниями, а потом и чувственным (видимым телесными очами) образом. Это ясно видно из жизнеописаний Антония, Макария, Пахомия Великих, Марка Фраческаго, Марии Египетской, Андрея Христа ради юродивого, Иоанна Многострадального и всех прочих святых подвижников. Сперва они должны были бороться с помышлениями, мечтаниями и ощущениями явно греховными и прикрыто греховными; уже по прошествии долгого времени, после многих и постоянных усилий, ниспосылались им помышления и ощущения святые. Когда они достигли чувственного видения духов, то сперва встретили их полчища ангелов отверженных, а потом уже, после лютой борьбы, приближались к ним и входили в общение с ними святые Ангелы, как с отвергшими деятельно первое общение и деятельно показавшими способность ко второму общению. Этот порядок в подвижничестве явил над Собою Господь Иисус Христос, Спаситель наш, восприявший все наши немощи, кроме греха: сперва предстал Ему в пустыне искуситель диавол, потом, уже по побеждении диавола Господом, святые Ангелы приступили к Господу и служили Ему (Матф. 4,11), говорит Евангелие.

Новоначальным, нестяжавшим достаточного познания духов из невидимой брани с ними в помыслах и ощущениях, опытные наставники монашества воспрещали усиленный подвиг поста, бдения, затвора, при каковых подвигах духи скоро начинают являться чувственно (явно видимыми телесными очами), и удобно могут обмануть подвижника к его повреждению и погибели (Лествица, слово 27; преподобного Нила Сорскаго, слово 11; Пролог, января в 9 день, о монахе, прельщенном бесами; житие преподобного Никиты Печерскаго, Четьи-Минеи, 31 января). К открытой борьбе с бесами способны весьма немногие, даже из подвижников, способны из них те, которые стяжали о духах подробное познание в невидимой брани с ними, обучили сердечные чувства различению добра от зла при посредстве духовного ощущения, которых подвиг осенен Божественною благодатию (Преподобный Нил Сорский, Слово 11; так рассуждают и прочие наставники христианского подвижничества). Единственно правильный вход к чувственному видению духов – христианское преуспеяние и совершенство. Вводит в это видение тех, которые должны взойти в него, Сам Бог. Вторгающийся в чувственное (телесными очами) видение духов самопроизвольно, поступает неправильно, незаконно, в противность воле Божией: невозможно такому избежать обмана и следующих за обманом самообольщения и повреждения. Самое намерение его имеет своим началом обман и самообольщение»

(свт. Игнатий Брянчанинов, т.3, гл. «О чувственном видении духов»).

Что такое прелесть и как с ней бороться?

Прелесть - это состояние духовного прельщения, когда человек ложь принимает за истину.

Только тот, кто достиг духовного совершенства, стал святым, избавился от прелести, остальные в той или иной мере пребывают в ней. Вот человек пришел к Богу, начал читать Священное Писание, молиться, он уже себя начинает превозносить над другими, своей жизнью хвалиться, тщеславиться (тайно или явно) - вот он уже и в прелести. Как узнать, человек в прелести или нет? Попробуйте задеть день и ночь молящегося за живое место - если он сразу вспыхнет, начнет нервничать, обидится - значит он в прелести. Обычно все, кто в прелести, начинают себя над другими превозносить, осуждать ближних: "Я молитвенник, постник, а вы лентяи, моими молитвами живете". Избави нас, Господь, от такого состояния!

Как попадают люди в прелесть?

Знаете, как хитро диавол улавливает в свои сети? Я в 1978 году крестил одну женщину, дал ей правило: что читать и делать. Говорю: "Каждый день читай по 500 раз молитву Иисусову, делай по 50 земных поклонов". (Эта женщина в церковь уже ходила; я как- то стал допытываться, и оказалось, что она некрещеная - ее крестили в католической церкви). Через некоторое время приезжает и говорит: "Благословите мне больше поклонов делать". - "Ну, - говорю,- делай 100 поклонов". - "А можно 1000 раз читать Иисусову молитву?". - "Можно. Бог благословит". Через некоторое время приехала и попросила 3000 молитв Иисусовых. Благословил, спрося: "Тебе сил хватает?" - "Хватает". И все. Мы с ней встречались раз-два в год. Она приезжала, всегда молчала, вся в молитве пребывала. Ни с кем особо не разговаривала. Так вот приедет - и уедет. А потом однажды (было это в с. Красном, недалеко от Палеха) мы собрались на день Ангела всех Наталий. Собралось Наталий человек восемь. Эта женщина взяла и села первая за столом, под иконами. Я говорю: "Ты место освободи - сядь на другое место". И она вообще ушла с обеда, обиделась. Я потом с ней где-то два часа беседовал, спрашивал - почему она обиделась? Говорит:

Вы меня оскорбили, опозорили перед всеми!

Тут позора никакого нет. День Ангела не твой, должна была место уступить именинницам. И вот, в этой беседе я допытался у нее:

Расскажи, как ты молишься?

Оказывается, что она без благословения делает 1000 поклонов каждый день; когда в дороге бывает и просрочит, так и по 2000 делает - с молитвой Иисусовой, со слезами. Узнал, что она спит по два часа в сутки. В понедельник, среду и пятницу не вкушает пищи совсем, не пьет, а во вторник, четверг, субботу и воскресенье ест один раз. Если бы ее видели - она крепкая, здоровая; ездила к нам - рюкзак громадный на себе несла -10 километров по бездорожью. Даже ни капли не видно измождения. Узнал, что когда мы все сидели за столом (в другой раз), на нее такая благодать снизошла, такая любовь к Господу и ко всем!

Готова всех обнимать и целовать. Своего тела не чувствовала, вся душа и тело - в любви Господней.

Думаю: "Ну, что уж это с ней такое - что-то особое?"

А вот в Красном, когда попросили покинуть первое место и выяснилось - что это. Все проявилось! У нее такой гнев появился, такая обида, что она и разговаривать даже не хотела:

Вы меня опозорили перед всеми!

А что Христос говорит: "Не садись на первое место, чтобы не случился кто из званных почетнее тебя" (Лк. 14,8).

Для чего это я говорю? Такой вот человек хитро спасается, очень хитро. Пророк Давид говорит: "Смирихся, и спасе мя Господь" (Пс. 114). Смирился - уже спасен. Не надо ни поклонов, ни молитв - уже человек спасся. Поклоны, бдение, подвиги - это не цель, это средство ко смирению. Через них человек смиряет свою плоть, умоляет Господа, чтобы прийти ко смирению, быть как дитя незлобивым, спокойным, уравновешенным. Всех любить, всем добро творить. Эти подвиги она взяла на себя не по благословению, а по своей воле, по гордыне. А когда такие люди по своей воле живут, то в них не Божий дух ревности, а диавольский дух. Дальше пошло и другое - дошло до того, что покушалась на самоубийство. Наелась каких-то таблеток, хорошо, что ее начало рвать, четыре часа пролежала полумертвая. Еле ожила. Вот, до чего доводят эти "подвиги". Когда я ей снова благословил 50 поклончиков и 500 Иисусовых молитв, каждый день есть, как все едят, тогда она не смогла этого сделать. Говорит:

Ничего не могу: ни поклонов, ни молитв - совсем ничего. И утренние, и вечерние не могу читать. И жор на нее напал. Говорю:

Видишь, это с тобой чисто демоническое было. Многие наши сестры в общении с ней не раз слышали, как бы между прочим: "Вот, подвиги совершаю", "по 1000 поклонов делаю", "три дня в неделю не ем", "по два часа сплю", все так хитро высказывала. Говорила уже и такое: "Все плохие, одна я хорошая". Вот вам - эталон, как узнать человека в прелести. Ему об этом говоришь - не верит: "Ты плохой!" Значит, спасаться не трудно, но мудро. В церкви, в монастыре, везде должно быть послушание - на первом месте. Все делать надо по послушанию. Запомните, что я вам сказал....

Как узнать, на какой стадии духовного развития я нахожусь? Опасаюсь впасть либо в прелесть, либо в уныние.

Если мы себя видим грешниками, значит, мы на правильном пути. Если видим себя, что хорошие, значит, на ложном, на пути прелести.

Один инок подошел к своему духовному отцу и говорит: "Отче! Вот я молюсь и достиг такого, что вижу Ангелов". А старец ему сказал: "Блажен тот, кто видит не Ангелов, а грехи свои".